Митрофанова надеялась, как в старые времена, уютно попить вместе с подружкой чаю с коньячком, вволю наболтаться, а ночью нормально выспаться. Но она как-то совсем выпустила из головы, что у той уже двое детей, мальчишки-погодки. Да еще и оказалось, что муж тоже в командировке. Потому получилось не спокойное чаепитие, а натуральный дурдом. Вплоть до полуночи они вместе гонялись за малолетними бандитами. А мальчишки то играли на кастрюлях, похищенных из посудного шкафа, то с восторгом расшвыривали содержимое Надиной косметички. Или же просто нещадно колотили друг друга. А когда после трех длиннейших сказок, прочитанных на ночь, дети уснули и Надя заикнулась, чтоб выпить наконец чаю и поболтать, подруга взмолилась:

– Надьк, я с ног валюсь! Пойду рухну. А то ведь мальчишки еще и просыпаться будут, то к одному вскакивай, то к другому!

Пришлось, конечно, отправить несчастную спать и заварить чай самой. Да еще и посуду, огромной горой наваленную в раковине, перемыть, а то когда подруге?..

Но хотя отдыха и не вышло, по пути на работу Надя улыбалась. Все вспоминала, как старший из мальчишек, пятилетний Василек, сказал ей так серьезно: «Вы, тетя Надя, только замуж не выходите ни под каким видом, ладно? Я подрасту и на вас сам женюсь, слово мужчины!»

Не выспалась, конечно, и подумать над сложившейся ситуацией спокойно не удалось, но все равно хорошо, что она не поехала ночевать в гостиницу, как собиралась вначале. И деньги целее, и мир к ней словно бы другой стороной обернулся, стал казаться более дружелюбным. Будто и нет в нем взрослых подлостей, интриг, забот... Да и наслаждалась Надя теперь совсем для нее непривычным: что спокойно идет к метро, и никто не дергает ее ни за одежду, ни за руку. Не требует купить мороженого, газировки, чипсов, кальмаров, чупа-чупс и «вот эту вот машинку». И не нужно в панике догонять пацанов, вдруг рванувших к проезжей части.

На подходе к библиотеке, правда, она немного заволновалась. Все оглядывалась по сторонам, боялась увидеть Владов «Ниссан». А когда вошла в свой зал, первым делом поинтересовалась у начальницы: не спрашивал ли ее кто?

– Нет, – отмахнулась та. И поспешно вышла из-за стойки: – Все, я побежала. А то мне улетать вечером, а чемоданы еще не собраны.

Торопливо расцеловала Надю и унеслась. А едва Митрофанова справилась с первым наплывом посетителей – дверь зала отворилась, и вошел он. Влад. Как всегда, отлично одетый, по-американски улыбчивый и стопроцентно уверенный в себе.

Надя внутренне ахнула, но постаралась взять себя в руки.

В конце концов, чего ей бояться? Милый, интеллигентный человек. И ничего он ей не сделает – здесь-то, в библиотеке!

Как можно небрежнее улыбнулась. И произнесла непривычным для нее тоном абсолютнейшей стервы:

– Ты сегодня без цветов?

– Рад бы, но на вахте изъяли, – расплылся он в ответной улыбке. – Сказали, в помещении библиотеки никаких посторонних предметов...

– Слушай, Влад, – прищурилась Надя, – а чего ты такой настырный?..

– Влюбился... – развел он руками.

Очередное, конечно же, вранье.

– Влюбился? Что ж. Это, как говорят у вас в Америке, твоя проблема, – парировала Митрофанова. – Только преследовать меня, пожалуйста, прекрати.

– И не подумаю, – совершенно не смутился Влад. – А где ты, кстати, была? Дома ночью не появлялась, с собакой твоей какая-то бабка гуляла...

Надя внутренне напряглась – откуда он знает, кто гулял с Родионом? – но постаралась выдержать все тот же беспечный тон:

– Ты что, за мной следишь?

– Хуже, – ухмыльнулся Влад. – Я тебя домогаюсь. А что остается делать, если ты от меня прячешься? Тебе, кстати, мой букет понравился?

– Нет, – покачала головой Надя. Если выпендриваться – так уж до конца.

– Не любишь тюльпаны? – прищурился он.

– Не люблю букеты из цветочных салонов, – капризно протянула Надя. И, подражая всем в мире глупым блондинкам, мечтательно улыбнулась: – Вот если бы ты для меня эти цветы, рискуя жизнью, с клумбы состриг!..

– А как же облик родного города?

– Ах, ну да, ну да. Вы же, американцы, законопослушны, – закивала Надя.

Говорила – и удивлялась себе. Ведь Влад ей конкретно неприятен. Своей двуличностью, постоянным враньем. Но только зачем же она в таком случае с ним кокетничает?! Загадка женской души...

И Надя вдруг выпалила:

– Скажи, ты был вчера утром в Доме искусств?

– С чего ты взяла? – спокойно поинтересовался он.

– А я видела, как оттуда твой «Ниссан» отъезжал. Без десяти девять утра, – хладнокровно заявила Митрофанова.

И пристально уставилась на него. Не может он быть совершенно непроницаемым. Если начнет врать – хотя бы что-то в лице дрогнет.

Однако смутить Влада задачка не из простых. Она-то думала, сейчас тот отпираться начнет, а собеседник только кивнул:

– Да. Я там был.

И тут Надя совсем растерялась. Пролепетала:

– А что... что ты там делал?

– Мне позвонила Магда и велела срочно приехать, – ответствовал Влад.

– Она и тебе звонила? – удивилась Надя. – Когда?

– Рано утром. Еще восьми не было. Какая-то вся вздрюченная. Сказала, что у нее новости сумасшедшие... Но что конкретно – не призналась. Приезжай, попросила, все расскажу.

– Но... но почему же тогда мы не встретились?

– Потому что я передвигаюсь несколько быстрее, чем ваше метро, даже в час пик, – с легким высокомерием заметил он. – И приехал в Дом искусств раньше тебя.

– А почему тогда мне вахтер сказал, что я первый посетитель? – настороженно поинтересовалась Надя.

– А он меня не заметил, – пожал плечами Влад. – Когда я приехал, старичок в дежурке сидел. Глушил чай с баранками. Ну, я и не стал его отвлекать... А уж когда в Магдин кабинет заглянул – возблагодарил бога, что не отвлек. Не видел меня вахтер – и замечательно, что не видел. А уйти незамеченным тоже не проблема. Первый этаж в Доме искусств совсем невысокий, и окно открыть – раз плюнуть.

Складно звучит. Но только действительно ли все было именно так? Или Влад, как всегда, ее обманывает?!

– И что же ты застал в Магдином кабинете? – осторожно спросила Надя.

– Думаю, то же, что и ты, – развел руками Влад. – Хладный труп...

– Поня-ятно, – протянула Митрофанова.

Хотя решительно ничего понятно ей не было. Раз Влад столь спокойно ей обо всем рассказывает – значит, он Магду не убивал? Или, наоборот, он – убийца, но абсолютно уверен в своей безнаказанности?.. И по-прежнему не ясно: зачем ему она? Почему этот полуамериканец, полурусский ее достает? Если отбросить, конечно, весь бред про любовь...

Влад же между тем продолжал: