Вторую плюшку вместе со стаканчиком кофе она вручила Федотову, когда они сели в машину.

–Вот спасибо,– обрадовался тот и сразу стал есть.

Ещё две упакованные плюшки Мирослава положила в свою сумку, которую все друзья детектива за её вместительность называли «чумаданом».

Расправившись с плюшкой и кофе, Федотов посмотрел на довольного деда и спросил:

–Макарыч! Если у тебя такой хороший внук, почему он не возьмёт тебя к себе?

–А на кой мне это надо?– искренне возмутился дед.– Внук живёт на десятом этаже! А я привык быть ближе к земле. Да и сад у меня. А теперь и Васса. Опять же курочки, петушок. Никуда не хочу я уезжать из своего дома,– решительно заявил Карпухин.

–Может, ты и прав, дед,– сказал Федотов.

Остальную дорогу они проехали молча. Максим ни о чём не спрашивал детектива, пока они не отвезли деда домой. И только потом спросил:

–Узнали что-нибудь?

–Вроде да,– ответила она тихо,– но пока не знаю точно, пригодится ли мне это.

–Будем надеяться, что съездили мы не напрасно,– подвёл итог Федотов и спросил:– Вы подбросите меня до работы?

–Не вопрос.

Высадив Федотова возле входа на предприятие Тавиденкова-Кобылкина, Мирослава поехала не домой, хоть и догадывалась о нетерпении, с которым её поджидает Морис, а к своему другу, следователю Наполеонову. Нужно было выяснить, что за витамины принимал Иван Костомаров.

Наполеонов встретил её фразой:

–Ого, кто к нам явился не запылился.

Мирослава, проигнорировав его «армейские» шуточки, сразу перешла к делу:

–Шура, я принесла тебе витамины, которые принимал Костомаров, попроси Афанасия Гавриловича проверить их.

–Да ты знаешь что,– начал было Наполеонов.

–Знаю!– оборвала его Мирослава.– Эксперт-криминалист Незовибатько занят на два месяца вперёд.

–Какая ты догадливая,– похвалил следователь.

–Не морочь мне голову. Это что, мне одной надо?

–Разошлась, пошутить нельзя. Конечно, это надо нам всем. Кстати, где ты взяла эти витамины? Может, ты их в аптеке купила.

–Мне дал их друг Костомарова Максим Федотов и сообщил, что изъял их у твоего бывшего подозреваемого.

–Так надо было их не из рук в руки передавать, а изъять по протоколу!

–Что же вы их не изъяли у него при задержании и обыске?

–Не удосужились,– вздохнул Наполеонов.

–Тогда и не пищи!

–Я мышь, что ли,– сделал вид, что обиделся, Шура.– Давай сюда.

Протягивая баночку с витаминами, Мирослава сказала:

–А ты не паникуй заранее. Я почти на девяносто девять процентов уверена, что содержимое этой баночки к преступлению не имеет никакого отношения.

–Дай-то бог. А как они появились у Костомарова? Он их купил?

–Нет. Ему их дала сестра.

–Какая ещё сестра?

–Родная!

–А, в смысле, родственница! Я-то думал, что он в поликлинику обращался.

–Ладно. Вернёмся к мыши,– сказала Мирослава.

–К какой ещё мыши?– удивился Наполеонов.

–К той, что пищит,– улыбнулась Мирослава, полезла в свою сумку и достала из неё плюшку из харчевни,– это тебе,– протянула она её другу детства.

–Что это?

–Плюшка.

Наполеонов быстро развернул её и сразу надкусил.

–Какая вкуснятина! И с кем это ты, разреши тебя спросить, плюшками баловалась?

–Пока не скажу.

–Что значит «не скажу»,– принял Шура обиженный вид,– я же твоя самая близкая подружка.

–Шура, доедай плюшку и звони Незовибатько!

–Ладно, не торопи. Сам знаю, что делать. А то ещё ненароком подавлюсь.

Мирослава взяла со стола стакан и налила в него воды из графина.

–Запей!

–Заботливая ты моя! Нет чтобы чаю принести.

–Эллы, насколько я заметила, сегодня нет.

–Нет,– вздохнул Наполеонов.– Она вчера отпросилась у Солодовникова.– Так что мы тут остались без женского пригляда.– Шура скорчил скорбную мину.

Мирослава направилась к двери.

–Погоди ты!– крикнул ей вдогонку Наполеонов.

–Чего тебе?– приостановилась она.

–Я, между прочим, без дела тут не сижу. И меня не меньше тебя волнует вопрос, с чего бы это здоровый мужик после двух порций водки заснул непробудным сном. Я из официантки этой, как её…

–Ключникова,– подсказала Мирослава.

–Точно! Вспомнил! Людмила Дементьевна Ключникова. Так вот, я из неё чуть всю душу не вытряс, сто раз её спрашивал, не подсыпала ли она чего Костомарову. А она, дурёха, ревёт и кричит, что не виноватая она.

–Понятно. Извёл девушку.

–Изведёшь такую! И Гоша Энтогон божится, что он тут ни при чём.

–Может быть, они и не лгут.

–Так-то оно так, доказательств у следствия никаких. Но ведь кроме этих двоих никто ничего Костомарову незаметно подсыпать не мог.

–Только вот зачем им это делать?

–Если только кто-то их попросил, в смысле подкупил,– неуверенно сказал Наполеонов.

–Я возлагаю большие надежды на эти витамины.– Мирослава кивнула на стоящую на столе у следователя баночку.

–А у меня надежды на это нет. Не верю я, что родная сестра хотела засадить и тем паче угробить брата.

–В жизни всякое бывает,– проговорила Мирослава.– Но я думаю, что сестра Костомарова желала брату только хорошего.

–Ничего себе, хорошее!– возмутился Наполеонов, он хотел ещё что-то сказать, но за Мирославой уже закрылась дверь.– Вот так всегда,– пробормотал Наполеонов сердито и хлопнул себя ладонью по лбу,– вот балда! Забыл спросить у неё, где она плюшку купила. Мне одной мало.– Он нежно погладил свой живот, снял трубку рабочего телефона и позвонил эксперту-криминалисту Незовибатько.

Когда тот откликнулся, следователь проговорил весело:

–Афанасий Гаврилович, тут твоя любимица приходила.

–Какая такая любимица?– недоумённо переспросил Незовибатько.

–А что, их у тебя много?– не скрывая иронии, спросил Наполеонов.

–У меня, между прочим, жена есть!– напомнил эксперт.

–Да помню я, Афанасий Гаврилович, про твою Оксану. Речь же я веду о Мирославе!

–Ах, Мирославушка,– голос эксперта сразу же потеплел,– чего же она, голубушка, ко мне не зашла?

–Торопилась очень! Но она оставила для тебя подарок.