нижнюю губу, но не вмешивается в разговор. Можно с уверенностью сказать, что ей не нравится, что Сиско одержим Алиссой.

— Ты идешь по линии войны, Маттео. Стоит ли один вампир того, чтобы рисковать твоей империей?

Официантка прерывает их разговор. Она переводит взгляд между двумя мужчинами, улавливая напряжение, и торопливо раздает напитки, прежде чем покинуть комнату.

Страх — твое имя.

Маттео подается вперед. Его сила наполняет комнату, настолько ощутимая в воздухе, что я чувствую, как у меня сжимается горло. Мое сердце начинает колотиться, потому что за спокойным фасадом Маттео скрывается стопроцентный хищник.

— Надо ли напоминать тебе, что ты нанес удар первым. Убивая хиппи и принимая мои наркотики. Как ты думаешь, почему я вернулся и нанес удар тебе в Нью-Йорке? Ты првоцируешь меня действовать, если будешь продолжать давить, Сиско, и тебе не понравится то, что я для тебя приготовил, — он показывает большим пальцем в сторону Антии. — У тебя новая боксерская груша, забудь об Алиссе.

Антия задыхается и сжимает свой стакан так сильно, что тот разбивается. Кровавый коктейль капает с ее руки и смешивается с кровью, сочащейся из того места, где стекло впилось в ее ладонь.

— Я не боксерская груша, — шипит она Сиско, а не Маттео.

Сиско смотрит на нее, приподняв одну бровь и скривив губы в насмешливой усмешке. — Расслабься, Антия.

Она кипит от его слов, но больше ничего не говорит. Я начинаю открывать рот, чтобы сказать что-нибудь о том, что Сиско может сделать со своим разбитым стеклом, но Маттео хватает мою руку и сжимает ее. Я прикусываю губу, чтобы не издать болезненный звук.

Ладно, не время говорить. За исключением того, что часть меня злится на то, что меня заставляют замолчать. Антия немного стерва, но даже суки заслуживают лучшего обращения. Если то, что Маттео говорит о Сиско, правда, ей следует оставить его.

Я понимаю, что мне нечего говорить ей, чего она заслуживает, и она, вероятно, все равно не будет слушать. Попивая вино, я проглатываю все протесты и резкие слова в адрес Сиско.

Маттео сказал, что Эвелин не отпустит Алиссу без боя.

Ну посмотрите, какой ублюдок? Я тоже не отпущу.

Сиско смотрит на меня.

— Что ты хочешь сказать, Деметрия?

На этот раз я рада, что Маттео назвал мое полное имя. Я не хочу, чтобы Сиско называл меня Деми.

Я смотрю на Маттео, надеясь, что он точно понимает, что я задумала. Карие глаза Маттео светятся весельем, как будто он с самого начала ожидал такой реакции и не собирается меня останавливать.

Хорошо.

Используя свою скорость Охотника, я встаю позади Сиско. Он издает удивленный смех, который превращается в хрюканье, когда я ломаю ему шею. Антия вскакивает, и я бью ладонью ей в грудь. Она ударяется о стеклянную стену. Стекло разбивается, осыпая осколками причудливую мраморную плитку. Две другие женщины не делают ни шагу.

Значит, они умнее.

Антия приземляется на корточки под крики посетителей. Она рычит на меня, когда те, кто был ближе всего к приватному залу, убегают.

Я поднимаю руку.

— Я не хочу причинять тебе боль, но сделаю это, если ты не остановишься, — я указываю на Сиско, решив снять маски. — Этому придурку нельзя позволять поднимать на тебя руку. Ты это знаешь. На твоем месте я бы убила его.

Она прищуривается и перекидывает рыжие волосы через плечо.

— Я люблю его.

— Это не значит, что он может обращаться с тобой как с дерьмом, — говорю я, качая головой. — Ладно, это твое дело. Маттео, что теперь?

Маттео наблюдает за мной, прикрыв глаза, пока я стою над временно мертвым Сиско. Видимо, то, что я убиваю его врага за него, доставляет ему определенное удовольствие. Если бы я не была полусумасшедшей и сама не получала от этого огромного удовольствия, я бы испугалась.

А пока я подмигиваю ему.

— Прибереги это для поездки домой, здоровяк.

Я дразню его, потому что планирую трахнуть его, как только мы вернёмся в его внедорожник.

Его глаза темнеют от карих до черных.

— Мы ждем, пока он проснется.

Фу. Хорошо, мы можем подождать, но я надеюсь, что, как только мы здесь закончим, нам дадут настоящую еду.

Сиско просыпается примерно через девять минут. Антия ходила позади него, бросая на Маттео параноидальные взгляды, как будто она не верит, что он не убьет ее мужчину по-настоящему. Она беспокоится о том, что в этой комнате находится не тот вампир.

Одной мысли о том, что он причинил боль Алиссе, достаточно, чтобы мне захотелось схватить зазубренный обеденный нож и отрубить ему член.

Руками он поправляет голову и растягивает ее из стороны в сторону.

— Ну, это был забавный сюрприз. Я думал, что ваш вид вымер, — Сиско ухмыляется Маттео. — Никс знает, что ты заявил права на Охотника?

Маттео не отвечает.

Сиско вздыхает.

— Прекрасно. Ты можешь взять Алиссу. Не из-за Охотника, а потому, что мне надоело все эти игры. Держись подальше от Нью-Йорка, и я буду держаться подальше от Калифорнии.

Маттео сверкает зубами Сиско. — Я сделаю все, что захочу, Сиско. Ты ошибаешься, если думаешь, что я соглашусь на эти условия. Если ты уйдешь сейчас, я позабочусь о том, чтобы Деметрия не убила тебя, — черный взгляд Маттео сосредоточился на мне. — Ей осталось две секунды до того, чтобы нанести непоправимый ущерб, а она уже довела бедную Антию до стресса.

Бледные глаза Сиско пугают, особенно когда они темнеют до черного. Он не любит, когда ему угрожают.

Я встаю и кладу руки на стол. — Сиско, не так ли? Позвольте мне открыть тебе небольшой секрет, — я понижаю голос. — Я отрублю твой член и пропущу его через мясорубку на кухне этого ресторана, если ты не уйдешь в ближайшие тридцать секунд.

Странный поворот, но ладно.

Это первый тест, который я провела, чтобы увидеть, как вампиры реагируют на Охотника, которого они разозлили. Искренне разозлили.

Глаз Сиско дергается.

— Раз, два, три, — шепчу я, считая на пальцах.

Он шипит, прежде чем выскочить из комнаты, оставив своих женщин позади. Антия тяжело вздыхает перед уходом. Двое других встают, уходят медленнее и, похоже, не обращают внимания на мою угрозу.

Они небрежно выходят из ресторана, и не торопятся использовать свою скорость, чтобы исчезнуть.

Думаю, поскольку я им не угрожала, они не волнуются. Я восхищаюсь их храбростью, потому что Сиско бежал как маленькая сучка.

Грозный смех Маттео наполняет комнату.

— Черт, малышка.

Генеральный менеджер ходит по комнате, явно боясь войти и отругать нас, но явно желая что-то сделать с