– Но впереди, у дворца, стоит пост из людей короля, если вы не знаете пароль, вас просто расстреляют на месте. И там такая темень, что уверять, будто вы родственники Альберта, бесполезно. Там знают о нас и решат, что вы – подстава, чтоб пробиться внутрь.

– Это не страшно! – самоуверенно заявил Феррун. – Пошли!

Дрожащая герцогиня хотела было возразить, но Сильвер подхватил на руки младшего ребенка, Амирель взяла за руку девочку, а старший мальчик сам сломя голову понесся вслед за ушедшим вперед Ферруном. Они спустились вниз, в темноту подвала.

– Ой, я ничего здесь не вижу! – герцогиня принялась озираться в поисках фонаря, всегда стоявшего возле тайного хода. – А без света я не смогу открыть дверь, там слишком сложный запор.

К ее изумлению, Феррун уже распахнул двери и велел:

– Никакого огня! – Сорвав со стены висевшую там веревку, он привязал один конец за свой пояс, другой дал Сильверу. – Держитесь за веревку и идите следом. Амирель, ты стоишь прямо за мной. Как только я скажу, что впереди кто-то есть, велишь им нас пропустить. Не думаю, что возникнут какие-то сложности.

Амирель и сама считала так же, поэтому молча встала там, где он велел. Но с детьми вышла заминка. Если Чаен молча взялся за веревку там, где его поставили, то девочка заплакала и отказалась идти в темноту. Герцогиня принялась ее уговаривать, уверяя, что ничего впереди страшного нет. Но поскольку она и сама боялась того, что там может быть, это у нее получилось на редкость фальшиво и дочь ей не поверила.

– Давай мне малыша, – предложила Сильверу Амирель, понимая, что маленькой и хрупкой герцогине такая ноша не по силам, – а сам возьми малышку.

Это было неразумно, ведь Амирель и сама могла попасть под удар тех, кто охранял ход со стороны дворца, и подставить под удар ребенка, и Сильвер отказался:

– Мне вполне по силам унести обоих. Вот только как оставить свободными руки? Хотя бы одну?

Амирель вновь пожалела, что на ней неудобное длинное платье.

– Подождите меня, я сейчас, – предупредила спутников и унеслась назад, к связанным стражникам, на которых видела что-то вроде портупеи из переплетенных кожаных ремней. Сняв их с двух удивленных ее появлением мужчин, она на ходу переплела ремни так, чтоб получилось нечто вроде корзины.

Вернувшись, надела это корявое, но прочное сооружение на плечи Сильвера, и усадила детей, мальчика вперед, девочку назад. Ангелика сразу обхватила мужчину за шею, прижалась к спине и закрыла глаза, страшась того, что вокруг. Гримми же, наоборот, сначала попытался попрыгать, веселясь и смеясь, а потом внезапно заснул, видимо, изрядно утомившись приключениями бурного дня.

Они двигались по темному проходу довольно быстро, крепко держась за натянувшуюся веревку. Феррун шел бы еще быстрее, но шедший последним Сильвер сдерживал движение, понимая, что маленькая и хрупкая герцогиня не выдержит слишком быструю ходьбу.

Но вот Феррун хрипловато предупредил:

– Впереди кто-то есть, – и Амирель призывно выкрикнула: – Свои! Пропустите нас!

Вдалеке загорелись огни факелов и к ним поспешили рослые мужчины. Обрадованная герцогиня воскликнула:

– Огилви! Хвала Создателю, это ты! – и торопливо пояснила: – Это наш кузен, герцог, он вырос вместе со мной.

Мужчина подошел ближе, осветил их небольшую процессию светом факела, от чего недовольный Феррун тотчас завесился капюшоном, и пораженно воскликнул:

– Ты ли это, Анисия! Мы были уверены, что ты жаждешь стать королевой и теперь возглавляешь эту толпу вместе со своим непутевым муженьком.

– Что за чушь, Огилви! – герцогиня даже как будто стала выше ростом от негодования. – Я этого и в мыслях не держала!

– Но ты же была рядом с Бореном, когда он объявил тебя королевой, а себя королем, и ты послушно кивала ему, – подозрительно возразил он.

– Он опаивал меня какой-то гадостью, и я ничего не соображала, – Анисия горестно вздохнула, – мне очень стыдно, но я ничего не помню.

– Мы вызволили ее из темницы, в которой ее держал «любящий муж». Он нам прямо сказал, что как только избавится от Альберта, то избавится и от ненужной супруги, – Амирель нетерпеливо топталась на месте, торопясь попасть во дворец и посмотреть на этого самого Альберта. Ее все еще мучила мысль, достоин ли он их помощи и не лучше ли посадить на престол Фарминии кого-то другого?

– Вот как? Извини меня, кузина, я вижу, тебе тоже изрядно досталось, – признал Огилви и пошел вперед, показывая дорогу.

При свете факелов они быстро преодолели оставшееся расстояние, пройдя несколько изготовившихся к обороне застав, и вышли в обширное подвальное помещение. Оно было пустым, и Сильвер понял, что это последнее пристанище гонимого короля. Если б начался штурм, защитники попытались бы прорваться здесь, по тайному ходу, удержать дворец они бы не смогли.

Едва нежданные гости поднялись по ведущей наверх довольно крутой лестнице, как к ним поспешил высокий стройный юноша в простой серой рубашке и серых же шерстяных штанах. Его щеку наискосок пересекал багровый рваный шрам, но лицо было добрым и открытым.

– Тетушка! – радостно воскликнул он, обнимая герцогиню. – Вы живы! И здесь, с нами! Вот уж воистину нежданная радость! Я никогда не верил, что вы могли предать меня, и отчаянно за вас беспокоился, ведь ваш муженек крайне неприятная, на все способная персона. Но должен сразу предупредить, что и здесь вы не можете быть в безопасности, дворец окружен мятежниками, весьма решительно настроенными против меня.

– Я знаю, мой мальчик, я сама была на площади, – ласково ответила ему Анисия, обнимая его в ответ. – Но сейчас везде опасно. Хотя у меня появилась надежда, но она слаба. Со мной пришли, или, вернее, меня спасли посланцы Терминуса. – Она повернулась к своим спутникам и принялась их знакомить: – Это мой племянник, законный король Фарминии Альберт Первый…

– Возможно, что и последний в нашем роду, – мрачно пошутил тот, не отрывая восхищенных глаз от Амирель, чем весьма насторожил Сильвера, – хотя не хотелось бы, если честно.

– Не шути так, – герцогиня просительно положила руку ему на рукав, и обратилась к Сильверу: – простите, что не соблюдаю предписанный протокол, но сейчас такое недоброе время, когда не до церемоний, – и назвала их имена.

Альберт учтиво поклонился и предложил Сильверу, все еще держащего детей герцогини:

– Давайте я помогу вам снять эту непоседливую девицу! – и он вынул из самодельной подвески нетерпеливо тянущую к нему руки Ангелику. – Поцеловав ее в щечку, заявил, что она все хорошеет, и поставил ее на пол. – А этого юного героя мы уложим спать, – он выпутал из кожаных ремней спящего Гримми и передал стоявшей возле него служанке. – Оленя, положи его где-нибудь недалеко, боюсь, долго мы здесь не задержимся. И забери остальных детей, они тоже наверняка устали.

Она унесла малыша, девочка послушно ушла за ней, а вот Чаен порывался остаться, но под суровым взглядом матери все же вынужден был покинуть взрослых, и король учтиво предложил гостям перекусить. Герцогиня, от волнения полностью потеряв аппетит, нетерпеливо спросила у племянника: