ясно пронесся голос комментатора.

— Ноль-ноль, пока!.. — огласила Аня.

— Слава Богу!.. — шумно выдохнула Мара. Ее глаза напряженно бродили по экрану, зрачками летая вслед за мячом.

«Вратарь хозяев вводит мяч в игру. Потеря у гостей, и мы видим стремительный прорыв по левому флангу. Может получиться быстрая атака…»

— Ну!!! — заорала Марина.

— Давай, Рома!!! — взвизгнула Аня.

— Вперед!!! Обводи, обводи же!..

— Да что ж ты!..

«Неплохой дриблинг в исполнении центрфорварда…»

— Ах ты, блин!.. — Анюта подскочила на месте.

«Фол в метре от штрафной! Судья тянется за карточкой. Будет ли удаление?.. Похоже на фол последней надежды…»

— С поля урода!!! С поля-а-а!!! — надрывалась Марина.

— Уберите этих костоломов, что ж это творится такое?! — возмутилась Анна, наощупь разыскивая брошенный бокал с остатками пива.

«Желтая карточка!.. Игроки окружают арбитра, пытаясь оспаривать его решение, но судья непреклонен. Штрафной у ворот гостей».

— Блин, желтая!.. — раздосадовалась Марина. — Только не пускайте бить этого… с ногами!.. — встрепенулась она так, как будто другие были без ног. На самом деле, она имела в виду того, что с кривыми ногами.

— Новенький пусть бьет, как его?!..

— А кто его знает, — отмахнулась Мара. — Камерунец пусть влепит!..

— У него ноги не оттуда!..

— Они у всех оттуда!..

— Черт!.. — Аня стиснула губы.

Девчонки сдвинулись плечом к плечу, замирая дыханием и пульсом. Аня опустила бокал от греха подальше и, глядя только в экран, приладила его у ножки кровати. У мяча собрались трое футболистов.

— С ногами будет, точно, — шепнула Мара.

— Может, камерунец залепит, — предположила Анюта.

— Эх, лучше бы Дима тогда…

«Свисток арбитра, удар!.. Еще удар! Штанга!.. Добивание!.. Еще раз штанга!..»

— Ну!..

— Ну!!!

— Ну!!!.. А-а-а-а! Елки!.. Прости!..

Девчонки дергались, как на ниточках. Аня щедро задела Марину локтем.

«Гости отбиваются из последних сил!.. Фол во вратарской… Свисток!.. Судья показывает на точку!»

— Пенальти!!! — визгом заорала Аня.

— Да-а-а!!! — взметнулась покалеченная в бою Марина.

«Кто будет бить?..»

— Дима; Роман! — хором сказали девчонки.

«К мячу идет капитан команды. Этот момент может стать переломным. Болельщики хозяев очень надеются, что у Дмитрия не подкачают нервы».

Уши Марины уловили, что трибуны завели имя «Дима». Фанаты начали вставать с трибун. Как по мановению волшебной палочки, поднялись и девушки, сцепляясь пальцами.

«Дмитрий установил мяч. Капитан команды разбегается… Удар!»

— А-а-а-а-а-а-а!!!!!!!!!!!!! — не выдержало сердце Мары.

«Ложный замах!!! Обманул!!! Обманул Дмитрий вратаря!!! А ведь тот почти угадал направление мяча!!!.. Один-ноль, хозяева вырываются вперед!»

Не мытьем, так катаньем.

Аня угорела и оглохла от крика кинувшейся ей на шею Марины.

— Есть!!! Анька!.. Есть!!!..

— Ура!.. Дима, я тебя люблю!.. — отсалютовала экрану Аня.

— Рожденный на газоне!..

— И с мячиком в зубах!..

— Он носится по полю!

— Порвет всех в пух и прах!..

— Шампанским запивали!..

— Мы, в верности клянясь!..

— Ногами покоряли!..

— Сердца в груди у нас!..

Ладони девчонок хлопнулись чужая об чужую пять раз.

— Все, я пошла за пивом! — Аня, весело семеня, побежала в кухню.

«…Трибун конкистадоры,

Колени сбивши в кровь,

Голами прославляли

Восстание рабов!..»

Свистом в ушах прошел гимн и унесся вдаль ощущением ветра, оставляя часам отсчитывать два раза по сорок пять минут.

— Несмешно! — заявила Аня обиженно.

Марина не могла сдержать перед ней улыбку. Аня стояла напротив, потерянная, с распущенными волосами и глазами жалобного котенка.

— Неужели ты, правда, пишешь сочинения по этим бумажкам?.. — не поверила Марина.

— А что такого?!.. Я не могу списать? — пылала Анюта.

— Можешь! Просто великая отличница Аня!.. По этой белиберде пишет!.. Подстава-то! — до сих пор не верила Марина.

— Ну нету у меня писательского таланта! Это тебе «пять» все время ставят за содержание!.. А я не могу!..

Аня признала свой технический склад ума перед Мариной. Когда и Марина не постеснялась признать свое дуболомство в естественной науке — физике, при том, что, по собственному свидетельству, пробовать себя в писательстве начала в пять лет, когда и буквы-то рисовала плохо.

Издеваться никто не собирался. Удивляться — чуть-чуть. Они обе знали, как живется порой отличникам. Хорошо, что выход в разделении труда здесь было найти проще простого. Только время тикающее хотелось остановить, когда Мара клепала за себя и за ту девчонку два сочинения, а Аня решала, как на конвейере, задачи по физике — дым из-под ручки.

А как удивились люди, увидев их вдвоем за второй партой у стены!.. Больше всего недоумевала Эля. Бедная девушка, ей, видимо, так и не суждено было понять, что поносимые ею люди могут однажды между собой пообщаться…

…

— Девушки! Встаньте, пожалуйста!..

— Мара, это нам, между прочим, — шепнула Аня.

— Чего? — заглянула Марина в глаза подруги, заканчивая злобно веселиться над чем-то и вдруг понимая, что учительница обращается к ним…

Часы тягостной тянучкой докрутили стрелки ближе к девяти вечера. Марина сидела на кровати, отражая на скулах блики экрана, ее лицо не выражало ничего.

— Давай уже, блин тебя, — пробормотала Аня себе под нос.

— Толку-то, е-мое, — промолвила в ответ Марина. — О, наконец-то, — ее слух пронзил свисток арбитра.

Она посмотрела, как Аня быстро встала и вырубила телевизор.

— Как обычно. Все как всегда, — проговорила она с чувством.

— А чего ты еще ждала?.. — взглянула на нее Мара. — По жизни так: первый тайм за здравие, второй за упокой отпели, рассыпались, как фанерки, в разные стороны. Скажи спасибо, что на ничью уползли…

— Вести два ноль… — с расстановкой начала Аня.

— Они и три ноль могли вести, эффект тот же, — перебила ее Мара. — Эх, провались все, — махнула она рукой.

Такое начало. И такой конец… Как это было обидно и, увы, не впервые.

После такой игры вечер длился долго и бесполезно в пережевывании бутербродов и перелистывании страниц разной по желтизне и глянцевитости прессы.

— Надо на Кубок сходить, — решилась Марина. Ее рука отбросила сборник японских кроссвордов и смачно отерла лицо.

— Когда?.. — Аня оторвалась от теста на взаимоотношения с коллективом.

— В среду будет, — отозвалась Марина. — Может, там реабилитируются, а то все настроение испортили…

— Отлично, пойдем!.. — согласилась Аня охотно. — Ух, я там оторвусь за все мое пассивное сидение на стуле за две недели!..

— Только не на креслах, ладно?.. — губу Мары тронула односторонняя улыбка.

— Ладно, на людях, — кивнула Аня серьезно.

— На людях… — повторила Марина. Ее глаза задумчиво налились цветом, она ощутила, как, тихий, врывается в комнату вечерний ветерок, струя полоску занавески. Ох, как хотелось сделать что-нибудь, лишь бы что-то, чтобы влить в себя жизнь…

Внезапно старая закономерность ворвалась в спокойный до рутины мир. Сверху заиграла музыка, переливаясь живыми раскатами и отдающимся в жилах биением воздуха.

— Чтоб тебя прихлопнуло и разорвало еще раз после того, как это произошло!.. —