– И в этой книжке описывалась беда, которая случилась с леди Тайярой? – спросила Базилио.

– Может быть, – ответил Абилат. – Там было написано, что людям, продлевающим свою жизнь при помощи заклинаний, обновляющих сердце, следует воздерживаться от близкого физического контакта с примитивными овеществленными иллюзиями, потому что… Честно говоря, трудно внятно объяснить причину, поскольку я сам недостаточно ясно ее понимаю, да и читал этот трактат очень давно. Запомнил только потому, что на меня произвело впечатление утверждение автора, будто многократно обновленное сердце отчасти меняет свою природу и состоит из немного иной материи, чем весь остальной человек. Это само по себе небезопасно, а овеществленная иллюзия, попав в организм, может сработать как катализатор, то есть обострить существующее противоречие. Если бы я об этом не читал, решил бы сейчас, что произошло драматическое совпадение: сердце леди Тайяры не выдержало череды обновлений и разорвалось в тот самый момент, когда она попробовала вашу еду, хотя на самом деле эти события не взаимосвязаны. Впрочем, вполне возможно, именно так оно и есть. В любом случае вы, леди, ни в чем не виноваты. Обновление сердца штука довольно рискованная; при всем уважении к древней традиции, в рамках которой был создан этот метод продления жизни, своим пациентам я бы его не рекомендовал.

– А в Ордене Решеток и Зеркал обновление сердца пользовалось большой популярностью, как самый простой способ продлить молодость, – заметил Джуффин. – Самое обидное, что леди Тайяра легко могла бы обойтись без этой ерунды. Таким, как она, первые пару тысяч лет достаточно просто жить как живется и заниматься своими делами, а потом… ну, если очень хочется как-то дополнительно укрепить организм колдовством, можно начать пить какой-нибудь горький травяной чай по старинному рецепту, просто для самоуспокоения. Я хочу сказать, леди Тайяре все эти хитрости, которым ее научили старшие подружки, были вообще ни к чему. Иногда бездумная приверженность традициям опасней любого оружия. Или даже не иногда.

– Значит, это не я убила леди Тайяру? – спросила Базилио. И, не дожидаясь ответа, даже не поглядев, как дружно мы мотаем головами, упавшим голосом добавила: – Но она все равно умерла? И ее нельзя оживить? А если позвать леди Сотофу?

– Нет, леди Сотофа не воскрешает мертвецов, – ответил ей Джуффин. – И вообще никто в Мире. Так уж нелепо все устроено. Прости.

Тогда Базилио наконец заревела, и меня немного отпустило. Нельзя сказать, что я успокоился, но понял, что с ней все будет в порядке. Не сегодня, не завтра, когда-нибудь потом, но будет. Мы справимся и разберемся, и переживем, как я ей и обещал.

Честно говоря, я бы сейчас тоже с удовольствием заревел, но природа лишила меня этого чудесного дара. Что совсем неплохо с точки зрения сохранения лица, но довольно обидно всякий раз выяснять, что анестезии на твою долю опять не выписали. В некоторых случаях она бывает нужна.

Зато голова моя в условиях отсутствия анестезии становится ясной. Удивительное у нее свойство: чем хуже идут дела, тем лучше она работает. В аду я, вероятно, быстро стал бы величайшим мыслителем всех миров. Но моим потенциальным конкурентам крупно повезло: ада нет. А моя повседневная жизнь все-таки недостаточно ужасна, чтобы всегда быть в форме.

Воспользовавшись кратковременным просветлением ума, я послал зов Трикки Лаю и спросил: «Если бы у тебя на глазах умер очень дорогой тебе человек, как тебя можно было бы утешить?»

«Сначала никак, – честно сказал Трикки. – А потом, когда успокоюсь настолько, чтобы понимать чужие слова и придавать им хоть какое-то значение, неплохо было бы напомнить, что я сам одно время был призраком и преотлично себя чувствовал. А ведь есть еще другие варианты посмертного существования, о которых мы ничего не знаем, но можем быть более-менее уверены, что смерть – это не настоящий конец».

«Спасибо, – сказал я. – Ясно. Сперва оставить в покое, а потом объяснить…»

«А почему ты спрашиваешь? – встревожился Трикки. – Что случилось?»

«Учительница Базилио только что умерла у нас в гостиной. Она, понятно, ревет, и я не знаю, что делать. До сих пор ничего по-настоящему плохого с Базилио не случалось, значит, мои проверенные методы вряд ли подойдут. А ты ее создатель. Считается, вы должны быть очень похоже устроены. По-моему, так и есть».

«Хочешь, я приду и посижу с ней? – предложил Трикки. – До сих пор мое присутствие ее вроде бы успокаивало. Можно попробовать и сейчас».

«Было бы отлично, – сказал я. – Мы в Мохнатом Доме, в гостиной. Давай».

И спрыгнул с подлокотника кресла, освобождая место для Трикки, который без промедления появился в гостиной, молча кивнул Джуффину и Абилату и сел рядом с Базилио. Та немедленно уткнулась носом в его плечо и зарыдала еще громче. По моему богатому опыту наблюдений за плачущими, это хороший признак: в момент увеличения интенсивности рева человеку обычно становится гораздо легче. Надеюсь, и сейчас было так.

Я подошел к Джуффину и Абилату, все еще сидевшим на полу возле тела леди Тайяры, устроился рядом с ними и негромко, чтобы не отвлекать Базилио от рыданий, сказал:

– Если Шурф достоверно описал мне действие проклятия Йарра, вернее, если я правильно его понял и ничего существенного не упустил, это вполне может быть оно.

Эти двое удивленно переглянулись и уставились на меня – не то с одобрением, не то, напротив, с сочувствием к моей наивности, я часто не понимаю таких нюансов. Видимо, потому, что по большому счету мне плевать, с каким выражением на меня смотрят. Лишь бы внимательно слушали. И сразу поправляли, если меня занесет не в ту степь.

– Он говорил, что проклятый какое-то время может оставаться здоровым и бодрым, но смерть уже рядом и готова ухватиться за первый мало-мальски подходящий повод забрать свою жертву. Ее устроит любая житейская оплошность, любая пустяковая болезнь. И – это уже только мое предположение – возможно, иногда смерть даже подталкивает жертву под руку, вынуждая делать роковые глупости? Сдался же леди Тайяре этот дурацкий иллюзорный пирог! Мне показалось, она такая рассеянная, что вряд ли вообще замечает, кто что рядом с ней ест. И вдруг внезапно заинтересовалась.

– Я не знаю, мне до сих пор не приходилось сталкиваться с жертвами проклятия Йарра, – откликнулся Абилат. – Но теоретически…

– Такое вполне может быть, – подхватил Джуффин. – И если ты прав, хотел бы я знать, кто это у нас так красиво и неспешно умирает – вон уже сколько народу успел вперед себя пропустить. Еще дюжину лет назад у меня был бы неплохой список кандидатов. А теперь что-то никого. Одни уже сами мертвы, другие, напротив, живы настолько, что им не до глупостей. Не мог же я в одночасье перестать разбираться в людях?

– А оглупляющие заклинания бывают? – спросил я.

Не то чтобы всерьез этим заинтересовался, просто решил порадовать шефа. Джуффин любит, когда я задаю идиотские вопросы. Думаю, за столько лет он привык считать их убедительным доказательством моего душевного благополучия, ну или просто доброй приметой, вроде орущих школьников, кто его разберет.