— А не балуй в храме Божьем! — авторитетно заявила вторая и внимательно уставилась на инспектора. — Что-то я тебя не припомню... Ты, чтоль, в гости к кому приехал?

Серёга внутренне напрягся. Врать этим всезнайкам опасно, раскусят в миг. Пришлось говорить почти правду.

— Из командировки домой добираюсь. Погулял очень, — душевно пожаловался он, в доказательство продемонстрировав почти пустую бутылку. — Документы с бумажником потерял, да и денег, считай, кот наплакал, осталось. Теперь вот на перекладных... Попутками...

Сочувствия парень этой, наскоро придуманной, исповедью не добился. Наоборот, вызвал неприкрытое злорадство. Видимо, пропившиеся в чужедальних краях мужички здесь не редкость.

— Вот все вы такие, — цинично бросила первая нищенка. — Дома, небось, жена сидит с детками, папку в окошко выглядывают, а ты водку с прошмандовками лакаешь, ровно с цепи сорвался. По приезду, как пить дать, врать станешь про то, что воры обокрали на вокзале...

— И не говори, — согласилась с коллегой вторая. — Помнишь, мой дурак, царствие ему небесное, тоже машину новую в область получать поехал. И пятнадцать суток схлопотал сразу за драку. В рюмочной подрался, — зачем-то уточнила она, неприязненно посматривая на Иванова.

Стало кристально ясно — пора валить. Больше ничего интересного у побирушек узнать не получится.

Икнув ещё раз, для правдоподобности образа, парень, не прощаясь, побрёл дальше, вдоль дороги, по пути обдумывая услышанное.

***

К нетерпеливо ожидающей Элле инспектор вернулся, накинув, на всякий случай, немалую петлю по частному сектору и едва не заблудившись в извилистых улицах и переулках. Опустив пространные рассуждения вредных старух и их невнятные допущения по поводу ножа и ругани, сразу же сжато, выделяя суть, пересказал полученную информацию, а после подытожил:

— Надо к местному священнику идти за подробностями. В полиции, без соответствующих бумаг с моей стороны, вряд ли разговаривать станут, хоть я им три Печати покажу... За представителя конкурирующей службы, зашедшего на огонёк, подробности узнать, сойти тоже не вариант — здесь все всех знают. Микромирок этакий, с любой стороны замкнутый.

Колдунья плотоядно улыбнулась.

— Теперь моя очередь в разведку сбегать... Видела я того попа. Молоденький, курчавенький, где-то даже симпатичный. Не откажет он девушке, или я — не ведьма. Ух ты мой хороший! — горячий, страстный поцелуй неожиданно запечатал парню губы. — Ведь знала — будет приключение! Будет! Не зря я тебе позвонила!

Иванов от такого, внезапного, заявления пришёл в ярость, отстранился от взбалмошной спутницы и ответил резко, нервно, словно железякой об железяку бил:

— Элла! Пойми! Для тебя это — приключение, а для Ваньки — камера! Ты понимаешь?! Ка-ме-ра! — по слогам повторил он, с неприязнью глядя на спутницу. — С клопами, парашей, тухлой баландой и шконкой! Хаханьки ей... Или в ролевые игры никак не наиграешься?!

Не найдя больше подходящий слов, инспектор нервно закурил, глядя в сторону.

Ведьма смутилась.

— Прости дурочку, — тёплые, нежные девичьи руки обвили шею парня. — Глупость сказала.

Серёга не отреагировал, возбуждённо мусоля сигарету. И лишь ощутив мягкий, исполненный неподдельной нежности поцелуй в щёку, немного оттаял, буркнув:

— Ладно, бывает...

Затея новоявленной помощницы определённо имела шансы на успех. Священник — он ведь тоже мужчина. К тому же, выбирать особо не приходится. Антон, который мог бы облегчить сбор первоначальных сведений о случившемся, раньше, чем после обеда, не объявится. В этих вопросах Фролу Карповичу можно верить безоговорочно.

— Так я пойду? — чуть не приплясывая от возбуждения, напомнила о своей инициативе ведьма.

— Убедила, попробуй, — скрепя сердце, согласился инспектор, мягко освобождаясь из объятий. — Чего тянуть?

Радостно улыбнувшись на прощанье, Элла упорхнула в сторону храма. Нищенки уже успели куда-то свалить со ступенек, однако ведьма внутрь не пошла, предпочтя обогнуть церковную ограду и войти в неприметную, маленькую калитку с задней стороны, более всего походившую на служебный вход.

И тут Иванова, в задумчивости потирающего рукой место до сих пор пылающего своей страстью поцелуя, постигла вполне очевидная, слегка тщеславная, но слишком невероятная мысль: «Влюбилась, что ли?».

Немного подумав на эту тему, но так ничего и не поняв, инспектор назначил площадку у магазина своим наблюдательным пунктом и приготовился ждать.

Вернулась девушка через час, крайне задумчивая и даже слегка рассеянная. Подойдя к инспектору, добровольная разведчица, ничего не говоря, выхватила у него из пальцев неизвестно какую по счёту за сегодня сигарету, повертела в руках, не отрывая взгляда от тлеющего огонька, а после вернула её владельцу.

— Ну! Что?! — мучаясь нетерпением, попробовал подстегнуть Эллу к рассказу о своих похождениях Сергей.

При этих словах ведьма вздрогнула, как от пощёчины, однако в себя пришла. Зачем-то открыла сумочку, покопалась в ней и, ничего не достав, закрыла. А потом решительно набрала полную грудь воздуха и выпалила, словно в воду с вышки бросилась:

— В тюрьму Ванечку посадили. За оскорбление чувств верующих и нападение на храм.

— Чего?.. — у Иванова отвисла челюсть от удивления. — Какие чувства? Каких верующих? Как он их мог оскорбить, если немой? Мычанием?!

— Не знаю! Не ко мне такие вопросы! — раздражённо рыкнула девушка, злая в этот момент на весь мир. — Я, когда у попёнка была — ему из отделения сам начальник позвонил. Местный главный полицай от счастья вопил так, что даже у меня уши заложило...

— Стоп! — прервал её парень. — Давай сначала и в подробностях!

Пока ведьмочка собиралась с мыслями, гася в себе пламенный костёр самых противоречивых эмоций, Иванов быстро сбегал в магазин и купил так любимый Эллой кофе. Вернувшись, не говоря ни слова, сунул бумажный стаканчик с горячим напитком новоявленной разведчице в руки и вопросительно посмотрел ей в глаза, с нетерпением ожидая сведений о судьбе Ваньки.

Сделав несколько глотков, колдунья на удивление связно, не разбавляя повествование излишними подробностями и впечатлениями, заговорила:

— Ванечка наш в церкви стоял, молился, а потом увидел церковную лавку. Там как раз продавщица выручку пересчитывала, а деньги в коробочку картонную складывала. Ну, как частенько в небольших киосках или на рынках делают те, кто без кассового аппарата работает. И что-то у твоего приблудыша в голове перемкнуло, когда он это зрелище разглядел — руками замахал, ногами затопал, а после схватил ту коробку прямо с прилавка и под вопли бабки на улицу вынес. У дверей поставил и назад, в храм спокойно вернулся, где его священник с рабочими и скрутили в бараний рог. Кто-то из прихожан в полицию позвонил, те сразу приехали. Отделение практически за углом.