он не решался сделать тот самый первый и главный шаг, который позволит ему начать свою партию. Поэтому он страдал, и ещё винил себя за то, что так настаивал на посадке «Пилигрима», оказавшейся для баркентины смертельной ловушкой, в то время как Дарья со свойственной ей интуицией, чувствовала её заранее. И теперь он готов был смирить свою жажду странствий, лишь бы снова не наломать дров и не подвести её и экипаж.

Хок сидел в своём кресле и задумчиво смотрел в чёрную бездну на экране, а на его коленях удобно устроился единственный, кому сложившаяся ситуация вовсе не казалась такой уж трагичной. Киса был доволен тем, что его любимый хозяин был свободен настолько, что можно было часами ходить за ним по пятам или сидеть у него на плече или на коленях. А когда это всё-таки надоедало, можно было пойти на травку и даже погоняться в кустах за полёвками и мелкими птичками, не опасаясь, что его забудут и потеряют. В любой палатке ему были рады, с удовольствием угощали чем-то вкусненьким и находили какие-то веточки, бантики и тесёмки, чтоб поиграть. После долгого полёта, когда все были так заняты и взвинчены, что ему приходилось прятаться в своём гнезде, устроенном в дальнем отсеке трюма, чтоб кто-то нечаянно не наступил на хвост или на лапу, это всеобщее внимание казалось подарком судьбы.

Вот и теперь Киса разлёгся на спине, позволяя Хоку чесать его пушистый тёплый живот, и при этом громко и мелодично мурлыкал, наполняя неким подобием жизни опустевший командный отсек. Джулиан подошёл к ним и, присев на корточки, почесал Кису за ухом. Мурчание стало ещё громче, а Хок задумчиво и печально взглянул на друга.

— Ну, и долго это будет продолжаться? — поинтересовался Джулиан.

— О чём ты? — спросил Хок, поморщившись.

— Ты прекрасно знаешь, о чём. Сколько ты будешь сидеть здесь, как пёс на цепи, и держать остальных?

— Перестань! — раздражённо проговорил Хок и дёрнулся, что очень не понравилось Кисе. — Я уже сказал тебе, что мы должны оставаться здесь и ждать.

— Чего ждать?

— Возможности улететь.

— А если её не будет? Ты думаешь, что в данном случае сработает весьма спорная сентенция о том, что если достаточно долго сидеть на берегу реки, то увидишь, как по ней проплывёт труп твоего врага? То есть, этот загадочный мир вдруг, ни с того, ни с сего, изменит свои качественные характеристики, и ты сможешь улететь? Так вот, сам по себе не изменит. Что бы что-то изменилось, нужно что-то делать. А чтобы делать, нужно идти в этот мир.

— Чушь, Джулиан! — разозлился Хок. — Куда идти? Что делать? Бросить баркентину и позволить экипажу разбрестись по всему континенту? Это сделает ещё более невозможным отлёт. Здесь нет средств связи. Как их потом собрать?

— А как собрать тех, кто уже разбрёлся? Ты не думаешь, что должен увезти с собой всех, в том числе и ребят с «Паладина», и Оршанина с Вербицким, и Дашу?

Хок нервно заёрзал на месте, и Киса неодобрительно посмотрел на Джулиана, нарушившего их покой.

— Я принял звездолёт от командира вместе с экипажем, — произнёс Хок. — И я должен сдать его в том же составе. Пусть она сама решает, что делать дальше. Если она решит отправить кого-то на поиски азаровских парней, то это будет её решение. А пока все будут сидеть здесь.

— Я очень тебя огорчу, если скажу, что она не собирается возвращаться?

Хок нахмурился.

— Ты её видел?

— Несколько часов назад. Она, в отличие от тебя, понимает, что нужно что-то предпринимать. Кстати, Вербицкий уже отбыл в неизвестном направлении в компании своих новых друзей. Оршанин пока с Дашей, но и он, возможно, скоро будет вынужден идти своей дорогой. Или она. Здесь всё слишком зыбко и изменчиво.

— Там опасно? — Хок перестал чесать кисин живот и напряжённо взглянул на Джулиана.

— Это не ролевые игры. Здесь всё всерьёз. Поэтому, да, это опасно. Но она вполне может позаботиться о себе. И она не вернётся, пока не сделает всё, что считает нужным.

— Я не могу позволить членам экипажа уйти, если это опасно. Я отвечаю за них. Если я сам уйду, ничто не удержит их здесь, понимаешь?

— Я понимаю, что глупо сидеть возле мёртвого звездолёта и ждать чего-то. Иногда нужно рисковать. В конце концов, все мы хотим вернуться домой, верно? А значит, все должны искать выход. Сидя здесь, ты ничего не найдёшь.

Хок мотнул головой и, взяв Кису, ссадил его на блестящий чёрный пол. Кот мрачно взглянул на Джулиана и рухнул на бок возле ног хозяина.

— Послушай меня, — Хок склонился к Джулиану и посмотрел ему в глаза. — Ты знаешь, что произошло с «Паладином». Члены экипажа покинули звездолёт и никто из них не нашёл ответа, как вернуться домой. Уже год, как «Паладин» стоит мёртвой грудой металла, а они, скорее всего, привыкают жить там, уже не надеясь вернуться.

— Что изменится, если наши люди будут привыкать жить здесь, в этом чудном зелёном кемпинге? — поинтересовался тот. — Или ты боишься, что они тоже найдут здесь для себя что-то, что будет интереснее, чем возвращение домой? Ты боишься, что они найдут здесь другую жизнь?

— Я боюсь, что они погибнут.

— Ты просто не можешь смириться с тем, что дорога домой для нас закрыта, и не хочешь рисковать людьми, чтоб попытаться что-то изменить, так? Ты считаешь, что всё это произошло из-за того, что ты уговорил Дашу посадить «Пилигрим» на планету, и тем самым подверг опасности весь экипаж. Так вот, я тебе напомню, мой дорогой Рауль, что решение о посадке звездолёта на поверхность планеты принимает командир и при этом несёт за это единоличную ответственность. Решение о посадке полностью соответствовало уставу и всем флотским правилам и положениям. И тебе сейчас следует принять как данность то, что оба звездолёта мертвы, а наши экипажи находятся в этом странном мире. Мы можем либо научиться жить здесь и играть по новым правилам, либо жизнь просто будет проходить мимо. Не вступив в игру, выиграть невозможно. Ты можешь сидеть здесь до скончания века, но ты не дождёшься, что эти экраны, наконец, заработают. И очень скоро экипаж, начнёт беситься от безделья. В лучшем случае они просто побегут тайком, в худшем — устроят бунт.

— Не сгущай краски, — проворчал Хок.

— Рауль, у нас служат молодые здоровые мужчины, которых готовили к работе в экстремальных условиях. Многие из них побывали в таких переделках, что испугать их чем-то не так просто. И сидеть без дела