оттенком собственнической гордости наблюдала за тем, как парит под куполом ее «черный ангел». Впрочем, они все были восхитительны, летая под куполом так, словно это была их родная стихия, и демонстрируя чудеса воздушной акробатики, от которых захватывало дух.

Номер подходил к концу, и Кристина рискнула выдохнуть; похоже, на этот раз Джордан не собирается вмешиваться и подвергать гимнастов смертельной опасности. Но стоило только позволить себе сформулировать эту робкую надежду, как вдруг из-под купола шатра стремительно заскользили вниз по невидимым тонким тросам черные фигуры – ну классические ниндзя, пошедшие в атаку на врага под покровом ночи! На полпути к земле у всех черных фигур как по команде что-то ярко сверкнуло в руках, и Кристина с испугом поняла, что они достали оружие!

«Они же не собираются на самом деле нападать на наших гимнастов? Зрители точно не оценят, если кого-то зарежут прямо на их глазах!» – испугалась Кристина.

Ответ не заставил себя долго ждать: черные фигуры атаковали, но не самих воздушных гимнастов, а канаты и шелковые полотна, на которых они летали. И хотя цирк и наделил воздушных гимнастов особым даром, все же в полной мере летать они не умели; если тросы или полотна перережут, артисты, конечно, на несколько долгих секунд еще смогут задержаться в воздухе, но потом закон тяготения все равно возьмет свое. И аэросеть, как с новым страхом поняла Кристина, еще не была натянута над ареной, ее обычно использовали в другом номере, позже, так что сейчас у воздушных гимнастов не оставалось никакой страховки!

Кристина не сводила глаз с черных крыльев Мануэля, который ловко уходил от атак, паря над ареной так, словно у него и правда были крылья, и использовал шелковые полотна для того, чтобы запутать нападающих. Сердце девушки замирало от ужаса, когда она смотрела на стремительные перемещения воздушных гимнастов под куполом, и зрительские вскрики и ахи еще больше усиливали ее напряжение.

И вот случилось неизбежное, и первому из воздушных гимнастов «Колизиона» перерезали его шелковое полотно. Он полетел на арену под громкое «Ах!» зрителей, но в последний момент ухватился за шелковое полотно другого гимнаста, бросившегося ему наперерез, и благополучно соскользнул по нему на арену.

Это словно послужило сигналом всем остальным: зачем вести эту бессмысленную битву в воздухе и уклоняться от атак, когда можно ее закончить, отказавшись в ней участвовать, и просто спуститься на землю? Да, нельзя заканчивать номер раньше времени, но они и так уже дали зрителям более чем достаточно переживаний и эмоций!

Вскоре все воздушные гимнасты «Колизиона» были на земле. Все, кроме Мануэля, который находился под самым куполом, а гимнасты «Обскуриона» окружили его, словно хищники, загнавшие добычу, и сжимали кольцо.

Встав на подтянутую к самому верху купола трапецию, Мануэль неспешно оглядел подбирающиеся к нему черные тени, а потом почти показушно расставил руки в стороны и прыгнул прямо вниз, на лету эффектно отбросив шелковое полотно так, что оно красиво раскрылось над ним, а затем тоже полетело вниз.

Это было самое настоящее свободное падение – никакой страховки, никаких запасных вариантов. На что рассчитывал Мануэль? Он же знал, что аэросети над ареной нет!

Пожалуй, это были самые страшные несколько секунд в жизни Кристины. Она была бы рада зажмуриться, чтобы легче их пережить, но просто не могла оторвать глаз от пикирующей фигуры.

Именно из-за этого она не заметила, как уже приземлившиеся воздушные гимнасты подняли одно из перерезанных шелковых полотен и быстро его растянули над ареной – буквально за миг до того, как на него рухнул Мануэль. Слаженно, будто сто раз отрабатывали это движение, артисты подняли полотно, а затем резко подкинули плашмя упавшего на ткань Мануэля, и тот, воспользовавшись этим, ловко сгруппировался в воздухе и изящно приземлился на арену.

Наверняка со стороны казалось, что все так и было задумано и отрепетировано. И, возможно, лишь самые внимательные зрители могли бы заметить страшное напряжение на лицах воздушных гимнастов и пот, который некоторые из них украдкой смахивали со лба, размазывая грим. Но, скорее всего, настолько наблюдательных зрителей не нашлось, все были слишком захвачены невероятным зрелищем.

Зал хлопал и кричал от восторга, и Кристина видела, как в рядах становится все меньше и меньше опасного мерцания. Жестокая тактика «Обскуриона» работала, и это одновременно и радовало Кристину, и вызывало ярость. Хотелось подойти к Джордану и наорать на него за то, как он бесцеремонен с чужими жизнями. Пусть бы распоряжался своими циркачами! Но еще больше хотелось мешком рухнуть в мягкое кресло. А еще лучше – упасть на кровать и проспать не меньше суток.

На арену уже вышли циркачи «Обскуриона», и Кристина выдохнула. Передышка. Своих Джордан подвергать опасности не будет.

После мощного выброса адреналина наступил откат; Кристина чувствовала тяжесть в ногах, вялость во всем теле, а голова стала словно набита ватой – все мысли и все ощущения поблекли и потускнели. И хотя на ставшей клетчатой благодаря нужному освещению арене разворачивался потрясающей красоты номер – огромные шахматы, фигурами которых стали циркачи «Обскуриона», – Кристина практически не замечала происходящее.

Она находилась все в том же отупении, когда следующим на арену выскочил ягуар, и зрители привычно охнули и вжались в спинки сидений, не увидев ни дрессировщика, ни натянутой по периметру арены защитной сетки. Те, как обычно, выполнял свои трюки, зрители, как обычно, восхищались не столько ими, сколько самим фактом того, что их выполняет опасный дикий хищник, и хлопали – аккуратно и словно даже нерешительно, будто опасаясь разозлить шумом зверя.

А затем из-под купола посыпались сгустки огня. И нет, это ничуть не походило на красивый фейерверк или что-то столь же яркое и зрелищное. Это была самая настоящая бомбардировка огнем, и целью ее был Те.

Ягуар заметался между горящими снарядами. Потрясающие ловкость и гибкость смертельно опасного хищника позволяли ему уходить из-под огня, но бомбардировка только усиливалась, и снаряды пламени летели все гуще. Вот один задел бок зверя, вот другой обжег переднюю лапу… Ягуар раскрыл пасть и рассерженно зашипел. Из первых рядов донеслись пронзительные женские визги.

И снова Кристина растерянно огляделась по сторонам – в надежде, что кто-то видит происходящее, вмешается и все остановит. Но большинство циркачей были слишком заняты подготовкой к своим номерам и ни на что не обращали внимания. А те немногие, кто смотрел за кулисы, – они просто ждали. Ждали того же, что и Кристина: что вот сейчас кто-то – да, лучше кто-то другой, решительный и смелый, а не они – вмешается и остановит номер, потому что это слишком