характеру девушки находилось объяснение… хотя переносить его легче не становилось.

Интересно, как это происходит? Вот бы научиться управлять вспышками из прошлого! Кристина с удовольствием бы посмотрела на прежние жизни циркачей! Может, их прошлое помогло бы ей самой понять их, да и ее собственное настоящее…

Что-то с разбегу врезалось ей прямо в живот, и Кристина с трудом удержала равновесие. Это был Апи. Он жался к ней всем телом, словно маленький испуганный зверек. Кристина привычно обняла мальчишку, уже не удивляясь той неожиданной и необъяснимой привязанности, которая проросла в ее сердце.

– Ш-ш, – прошептала она. – Все хорошо.

– Нет, – глухо сказал Апи, спрятав лицо в куртке Кристины. – Нет!

– Все хорошо, – повторила она.

– Нет! – выкрикнул Апи, отстранился и вскинул голову. В глазах блестели слезы. – Нет, – повторил он, потянул Кристину за руку, приоткрыл занавес и ткнул пальцем в воздух, туда, где был натянут канат.

Кристина проследила взглядом, куда указывал Апи, и ее сердце болезненно сжалось.

На почти невидимой струне каната по-прежнему каким-то необъяснимым чудом держался велосипед. А над ним в воздухе парили, взмывая все выше и выше, мерцающие серебристые звездочки и растворялись в воздухе под полосатым черно-белым куполом.

Однажды Кристина уже видела эти красивые звездочки. В ее родном Верходновске в тот злополучный день, когда они с Кирюшей пришли в цирк. Номер с белым клоуном, поезд и бумажный снег, тоска, пронзительное одиночество, смятый плащ посреди арены – и смутное, тревожное чувство неясной вины.

Ноги подогнулись в коленях, и Кристина тяжело осела на пол, придавленная грузом потери – потери и для всего цирка, и очень личной потери для Апи.

Цирк удалил канатоходца.

* * *

Кристина не знала, сколько пробыла в состоянии оцепенения. В себя ее привели громкие возгласы, доносящиеся из зрительного зала, причем она не могла сказать, были ли они выражением восторга или испуга.

Оглянувшись, Кристина поняла, что никто не заметил произошедшего с ней, все были слишком заняты подготовкой к выступлению. И, похоже, никто не заметил и удаления канатоходца. Жизнь текла своим чередом, безразличная к тому, что недавно погасла чья-то мини-вселенная.

Апи рядом не было, Фьора тоже. Кристина понадеялась, что кто-то взял на себя труд позаботиться о мальчике, и снова взглянула на арену сквозь щель в занавесе. Пальцы, державшие край тяжелой черной ткани, мелко дрожали, а в голове крутилась только одна мысль: как она может, какое имеет право продолжать жить, когда рядом только что кого-то не стало?

На арене демонстрировали свой номер конторсионистки. Положа руку на сердце, Кристине никогда особенно не нравились выступления Джады и девушек. И вовсе не из-за конфликта с гимнасткой. Кристина не могла не отдать должное их впечатляющему мастерству, но когда тела девушек складывались в совершенно немыслимые композиции, это вызывало внутреннее отторжение, а в некоторые моменты, когда гимнастки словно становились деталями одной сложной конструкции, она и вовсе видела вместо них какого-то многоногого, многорукого трехголового монстра. Но, кажется, все остальные были в восторге.

Кристина не сразу осознала, что платформа стала вращаться намного быстрее, да еще и под наклоном. Она поняла это, только увидев, как едва не потеряла равновесие Себа, стоявшая в шпагате на одной ноге. Кристина с тревогой оглянулась, ища того, кто управляет движением платформы. До какой скорости они собираются ее раскрутить? Девчонки же просто с нее слетят! Хотя, возможно, именно в этом и заключался дьявольский план «Обскуриона».

Понять, кто именно контролирует платформу, Кристина не смогла, она не представляла, для чего предназначено большинство оборудования, находящегося за кулисами. Приборных панелей оказалось несколько, за каждой стоял человек, и догадаться, кто за что отвечает, не было никакой возможности.

– Крис, ты Риону не видела? – спросил проходивший мимо Вит.

– Ее увел Кабар, – ответила она не глядя.

– Не знаешь куда? Я их не могу найти.

– Куда-то туда, – по-прежнему не оборачиваясь, Кристина махнула рукой, указывая направление. А потом спохватилась. – Вит! Вит, подожди! – позвала она.

Тот остановился.

– А ты только с лампочками умеешь или с другими электрическими приборами тоже?

– Что именно – с другими приборами?

– Включать и выключать на расстоянии.

– Смотря какие приборы, – осторожно ответил Вит.

– Как насчет вот этого? – Кристина чуть отодвинула занавес и показала на крутящуюся платформу.

– Ха! – усмехнулся Вит. – А чего уж сразу не поезд метро?

– Значит, ты не сможешь ее выключить? – не обратила внимания на иронию Кристина.

– Вряд ли. Я как-то пробовал с гораздо меньшими приборами, и даже там не вышло. А такую махину! Да еще когда на ней девчонки… а в зале полно зрителей… Нет, я не рискну.

– Понятно, – протянула Кристина. Что ж, она изначально не слишком рассчитывала на успех. Остается только надеяться, что девушки продержатся до конца номера и обойдется без несчастных случаев.

Но когда снаружи снова раздались испуганные крики, Кристина поняла, что ее надеждам, похоже, не сбыться.

Она выглянула за кулисы ровно в тот момент, когда из-под купола прямо на девушек рухнула металлическая клетка. На миг Кристина забыла, как дышать, – она так боялась, что та кого-то заденет! Но нет, стены клетки опустились точнехонько вокруг конторсионисток, заключив их в плен.

К чести девчонок, ни одна не остановилась, они продолжили свой номер.

«А это для чего?» – недоумевала Кристина, гадая, какой еще дьявольский план задумали Джордан с Рионой, чтобы добавить драйва.

Некоторое время ничего не происходило: платформа все так же кружилась, правда, перестала раскачиваться и начала замедляться, а клетка просто стояла. Но затем раздался скрежет – и что это был за скрежет! Скрежет всех скрежетов! Такой превратит даже заурядную романтическую комедию в жесткий хоррор! От такого скрежета сразу стынет кровь, начинают стучать зубы, и ты гадаешь не о том, умрешь ли ты сейчас или нет, а лишь о том, какая именно смерть тебя ждет.

За этим ужасающим скрежетом Кристина не сразу обратила внимание, что заработали какие-то скрытые механизмы – и стенки клетки начали сжиматься вокруг девушек. А на стыках решеток появились заостренные шипы!

Сердце Кристины перешло в галоп, минуя все предварительные стадии разгона. Они будут сжимать клетку, пока все эти торчащие штуки не проткнут девчонок насквозь, пришпилив их в причудливых позах к платформе, словно бабочек?

Даже на таком расстоянии, даже в контрастном свете софитов, даже под толстым слоем сценического грима Кристина видела испуг на лицах конторсионисток. Стенки клетки неумолимо сжимались, заставляя их проявлять чудеса гибкости уже не для того, чтобы продолжить номер, а чтобы уместиться в стремительно сжимающемся пространстве и избежать ранений. Но ни одна не закричала – не посмела испортить выступление. Номер должен продолжаться