— Не то слово! Это потрясающе! Столько знаний, словно целая история, собранная в одном месте из тысячи кусочков! — с искренним восторгом ответила я.

Какое же количество темных тайн хранят все эти фолианты? Думаю, эту цифру не озвучили бы даже сами темные. Возможно… — вдруг в мои размышления закралась одна интересная мысль, — здесь наверняка есть более подробная информация о печати, покрывающей мое лицо.

Хекс отошел от меня, и направился к окну, я последовала за ним, он остановился лишь у самого подоконника, его рука легла на стоящие там книги, и темный повернулся ко мне.

— Можешь пользоваться всем, что сейчас видишь, никаких ограничений, — мягко и как-то зазывающе проговорил Хекселис. — Однако я должен взять с тебя клятву, что какую бы информацию ты не узнала из этих книг, ты не станешь использовать ее против меня и тем более против других темных, — он смотрел на меня в упор, словно пытаясь уловить малейшие изменения моего лица.

— Я… я даю тебе клятву, что никогда не использую эту информацию против тебя или кого-либо из темных, но, Хекс… я же светлая, ты, как никто другой, должен осознавать, что это значит. Даже если от этого будет зависеть моя жизнь, вряд ли я смогла бы так подло поступить.

Я отошла к книжному шкафу в центре комнаты, темный быстро подошел ко мне.

— Конечно, — согласился он, и я как-то незаметно для себя вдруг оказалась в ловушке его рук. — Но некоторые из этих книг способны изменить любого в худшую сторону, — отстраненно и в тоже время предостерегающе поведал темнейший. Его взгляд обжег откровенностью, каштановые волосы растрепались, и на границе сознания я ощутила желание пригладить их.

— Пусти, прошу, — тихо ответила я, упершись руками в грудь Хекса, пытаясь тем самым не подпустить его ближе, хотя не думаю, что это помогло бы, реши он действительно сократить расстояние между нами.

— Никогда не думал, что буду соблазнять непорочную, — шепнул он, проводя рукой по моей правой щеке, обводя края полумесяца, — как оказалось, это архисложная задача. Но знаешь, возможно, у нас как в стихотворении: «…Жаркой сладости запрета полон плод, и больше чувств несет та страсть, что под покровом безразличия цветет…» — произнес знакомые слова. Я отвернулась. Хекселис усмехнулся, но потом все же отступил на шаг. — Прости, у меня еще есть работа так что, если ты не против, я пойду, — с не охотой признался темный.

— Конечно, ты должен выполнять свои обязанности темнейшего, я все понимаю, — согласно ответила я.

Хекс улыбнулся мне и направился к выходу из библиотеки. Он вышел, не обернувшись, и я осталась наедине с утренним солнцем, лившимся из громадного окна.

Большую часть дня я провела в библиотеке. Именно здесь, после обеда, меня и обнаружил Рови, которого я попросила помочь с местом для цветника во дворе. Мы огородили участок, составили список нужных цветов, а затем я снова вернулась в библиотеку.

Я понемногу изучала те книги, названия которых могла разглядеть без лестницы и складывала в стопку самые интересные для меня на данный момент. Темная история, их предания и легенды. Мне казалось, из них я могу почерпнуть что-нибудь ценное. И к тому же нет ничего интереснее темных сказок, этот народ по природе своей потрясающие рассказчики. У темных прекрасная фантазия и они сочиняют невероятные, по своей красоте и реалистичности истории… поэтому они превосходные лгуны.

Недолго думая, я раскрыла увесистый фолиант и пробежалась глазами по оглавлению.

— Невероятно! — вырвалось у меня, когда взгляд зацепился за одну из строк: «легенда Начал: оригинал».

Это и легенда, и старинная сказка, которую у нас рассказывают детям, а также она является так называемым «объяснением нашего существования». Никто не может точно сказать, сколько ей лет. Написали ее те, кого потом назвали «Шепот восьми». Это восьмерка мудрецов, состоявшая из четырех темных и четырех светлых. Они объединились и отправились в дальние путешествия на долгие годы. Когда группа вернулась, все что они представили — это легенда Начал. Никто из восьмерки так и не признался, что они видели и где побывали в своих странствиях, а Легенда, у которой не существует абсолютных доказательств, ни таковых опровержений, стала классикой фольклора обоих народов.

Темные, однако, посчитали что, детишек нельзя нагружать смыслом бытия, а вот совсем немного напугать для большего послушания, вполне разумная часть воспитания. Именно поэтому, если не вдаваться в подробности, детям легенда преподносится в следующем виде: В начале времен жили Свет и Тьма, путешествуя по свету, и однажды они встретились. Они с интересом рассматривали друг друга, а когда им стало особенно любопытно, Тьма коснулась Света, чтобы узнать что же он такое. И в это самое мгновение, прикосновение таких мощных противоположных сил высвободило чудовищную злую мощь, и наводнила она весь мир. Свет и Тьма поняли, какую ошибку совершили, и каждый из них создал свой народ, чтобы таким образом избавить мир от освобожденного Зла.

Эта история с самого детства поддерживает в детях, пускай не агрессивное, но все же отчуждение и неприятие другого народа. У нас эта детская сказка распространена так же широко, потому что она гармонично помогает нам всем придерживаться табу на отношения между темными и светлыми. Однако налет этой искаженной истории быстро развеивается, когда в подростковом возрасте нам впервые показывают совмещенную магию и объясняют, как она действует на зло. Тогда же и раскрывается секрет: у легенды Начал, что мы слышим в детстве, есть оригинал, который хоть и не несет в себе абсолютно ничего ужасного, но детишкам его по какой-то причине не рассказывают. А значит не стоит воспринимать то, что говорили раньше за абсолютную истину.

И вот сейчас я держала в руках тот самый фолиант, который может рассказать мне подлинную легенду о происхождении наших народов, никаких сказок во благо детского воспитания. Пора узнать, как же «Шепот восьми» объясняли наше существование.

«В долине Ананта́ники (от anantāniki — бесконечность) жили двое. Мужчина, сотканный из света — хранитель солнца, высоких гор и залитых светом лугов. И женщина, вся состоящая из непроглядной тьмы, — владычица темных низин, болот и недр земных. Не было у тех двоих ни имен, ни возраста, и некому было смотреть на них, ведь там только они Свет и Тьма.

Двое, они смотрели друг на друга долгие-долгие годы, не решаясь приблизиться, лишь наблюдали. Наблюдали с все растущим любопытством.

Кто ОНА та, что в тени деревьев?

И что же ОН такое там, на вершине гор?

Любое терпение имеет свои границы, и двое не выдержав, отправились навстречу друг другу. Встретились они в долине, на границе своих владений, но долго молчали, не решаясь заговорить, лишь смотрели друг на друга. Но и то закончилось.

Свет и Тьма, наконец, решились заговорить друг с другом… и так интересно им стало общаться, что они совсем позабыли про собственные владения, и лишь дни напролет говорили обо всем на свете. Однако постепенно и разговоров им становилось мало, и вот однажды двое поняли, что хотят быть еще ближе друг к другу, почувствовали желание разделить себя с другим… и они назвали это любовью.