А вот, скажем, с выпуском ручного пулемета было несколько по-другому. Когда при освоении РПК новую организационную структуру отработали на нашем заводе до конца, ее в полном составе передали на одно из оборонных предприятий отрасли и поручили ему массовый выпуск пулемета. Такой подход, такой маневр обеспечили быстрое развертывание самостоятельного производства нового изделия на другом заводе без ломки основного производства.

Говоря о Д.Ф. Устинове, вновь хочется обратиться к словам Игоря Всеволодовича Илларионова:

«Если при Сталине он еще не был в “высшем эшелоне власти”, вроде бы не мог полностью отвечать за его действия, то при Хрущеве и особенно при Брежневе непосредственно участвовал в формировании государственной политики.

Но у меня не повернется язык сказать, что Дмитрий Федорович был одним из тех руководителей, кто привел страну к застою. Время, конечно, накладывало отпечаток и на его деятельность, не могло не накладывать. Но если говорить в целом, то на протяжении десятилетий главным для него была как раз таки борьба с консерватизмом, успокоенностью, самолюбованием, местничеством».

Общаясь с Д.Ф. Устиновым на протяжении многих лет, могу подтвердить, что знал я его именно таким.

Еще один очень важный фактор, считаю, повлиял на то, что директор предприятия повернулся лицом к нашим конструкторским заботам, по-государственному взглянул на мою деятельность как ведущего разработчика оружия. Я имею в виду активную поддержку моей позиции по созданию конструкторского бюро со стороны тогдашнего первого секретаря обкома партии М.С. Суетина. Часто бывая на заводе (насколько мне известно, для Михаила Сергеевича вообще не была характерна приверженность к кабинетным заседаниям), он глубоко вникал в ход опытно-конструкторских работ, хорошо знал людей, их нужды, запросы, настроения и умел энергично влиять на положение дел политическими формами и методами работы.

Именно М.С. Суетин поддержал мое критическое выступление на партийно-хозяйственном активе и, взяв поднятые мной вопросы на контроль, способствовал скорейшему решению проблем.

1955 год. Он в моей конструкторской судьбе, я считаю, стал заметной вехой, подарил радость совместной творческой работы с людьми, объединенными в единую конструкторскую группу. Мы словно на крыльях летали. Нам представлялось, что нет и не будет перед нами непреодолимых барьеров и, за какую опытно-конструкторскую тему мы ни взялись бы, у нас обязательно все получится. Все мы, особенно инженеры-конструкторы, были молоды, энергия била через край, идеи рождались одна за другой.

У нас складывался интересный коллектив. Неугомонный, постоянно нацеленный на творчество Владимир Васильевич Крупин. Всегда имеющий собственное мнение и отстаивающий его до конца Алексей Дмитриевич Крякушин. Чуть позже пришли к нам Валерий Александрович Харьков, любящий основательно помозговать над проблемой, которого мы называли ходячей энциклопедией, и неторопливый, обстоятельный Виталий Николаевич Пушин.

Надежными помощниками в работе над проектами образцов стали тогда несколько обаятельных женщин, включенных в нашу группу. Среди них техник-конструктор Ф.В. Белоглазова, копировальщица В.А. Зиновьева. Немало полезных рекомендаций мы получали от инженера-аналитика Ф.М. Дорфман. И конечно же, нашей лучшей опорой во всем, что касалось изготовления опытных деталей в металле, были фрезеровщик Г.Г. Габдрахманов, токарь Н.А. Бердышев, слесарь-механик П.Н. Бухарин и слесарь-отделочник Е.В. Богданов.

Я неспроста выделяю фамилии этих людей, хотя мог бы сейчас назвать еще десятки имен тех, кто непосредственно участвовал в работе над доводкой АК-47 в опытном цехе и на производстве. Просто на этапе решения опытно-конструкторских тем, модернизации автомата и создания первых унифицированных образцов именно на этих людей, составлявших костяк группы, пала наибольшая нагрузка, именно они внесли наибольший вклад в рождение целой семьи унифицированного автоматического стрелкового оружия нашей системы.

Горячим обсуждениям и спорам не было конца. То и дело ставили друг перед другом вопрос, тот ли путь выбрали, дорабатывая или заново делая деталь? Радовались вместе, шумно, бурно каждой, даже самой маленькой победе. Все мы буквально жили производством. Устранение неполадок и упущений воспринимали как личную и неотложную заботу, заинтересованно подходили ко всему, что могло служить достижению общего успеха. Вместе росли, мужали профессионально и нравственно. И это, считаю, было не менее важно, потому что коллективный труд, коллективное творчество в конструировании – необходимое условие качественного рывка вперед. Помнили, что любые результаты в конструировании, в частности в разработке оружия, как бы значительны они ни были, создаются, собираются по крупицам руками, умом, сердцем каждого из тех, кто стоит за верстаком и у станка, кто корпит над анализами в лаборатории, кто прокладывает линии на кульмане…

21 января 1948 г. министр вооружений СССР Д.Ф. Устинов подписал указ о принятии автомата Калашникова на вооружение. Изготовление опытной партии автоматов Калашникова для проведения войсковых испытаний должен был осуществлять Ижевский завод № 524, а магазины к автоматам – Тульский оружейный завод. Общее руководство над изготовлением нового оружия было возложено на зам. министра вооружений П.П. Барсукова. Как рассказывал об этом А.А. Зайцев: «Для изготовления серии (партии АК-47), техническая документация корректировалась очень быстро, для этого нам с Михаилом Тимофеевичем было дано две недели. В указанный срок чертежи были откорректированы, а технические условия мне пришлось писать уже в процессе серийного производства. Для оказания помощи по изготовлению серии автоматов и проведению расчетов на Ижевский мотозавод в помощь Калашникову были командированы представители Ковровского завода Зайцев и В.И. Соловьев, а также подполковник B.C. Дейкин и военпред капитан С.Я. Сухицкий». Как дальше продолжает Зайцев: «Можно отметить, что В.И. Соловьев оказал нам большую помощь в проведении аналитических расчетов, корректировке чертежей по отработке техпроцессов и освоении производства,… обучив нас с Михаилом Тимофеевичем методике расчета размерных цепей и правилам внедрения изделий в серийное производство. Летом 1948 г. серия изделий АК-47 была изготовлена и отправлена на испытания, а мы с В.И. Соловьевым вернулись в Ковров». За разработку технической документации и изготовление опытной партии автоматов отвечал главный конструктор завода № 524 Д.А. Винокгойз. Автоматы ижевчане сдали точно в срок.

АК-47 № 1 из первой серийной партии

В июне того же года автоматы АК-47 поступили на войсковые испытания, проходившие в Московском, Ленинградском, Среднеазиатском военных округах. При этом в их конструкцию в очередной раз были внесены изменения, произведенные в соответствии с замечаниями, полученными на предыдущих испытаниях. Хотя основные претензии заказчика, связанные с низкой кучностью стрельбы из автомата Калашникова автоматическим огнем, так и не были устранены. Кроме того, не нашел решения вопрос об улучшении устойчивости стрельбы из АКС-47, имевшего металлический складной приклад, который был недостаточно удобен в эксплуатации. При стрельбе из АКС было трудно держать голову в однообразном положении; тяги приклада имели недостаточную жесткость и прочность, а широкий плечевой упор не ложился в ложбинку плеча и поэтому при стрельбе очередями норовил сместиться оттуда. В то же время в конструкцию АК-47 был внесен и ряд изменений, существенно улучшивших его боевые и эксплуатационные качества, и в первую очередь надежность работы, живучесть деталей и узлов, повышение кучности. Одна из таких доработок обязана пристальному вниманию к этому оружию Главного маршала артиллерии Н.Н. Воронова, присутствовавшего на войсковых испытаниях автоматов Калашникова. Он обратил внимание конструктора на то, что при стрельбе из его автомата звуковое воздействие выстрела на стрелков из-за не совсем удачной конструкции дульного тормоза компенсатора значительно превышает допустимые нормы. Поэтому Калашников в присутствии маршала принял дерзкое решение. Чисто эмпирическое решение – вообще ликвидировать дульный тормоз. Конструктор учитывал при этом, то обстоятельство, что при стрельбе из автомата в положении лежа с упором магазина в грунт кучность стрельбы примерно в 2,5 раза лучше, чем при стрельбе с руки лежа без упора, т. е. без дульного тормоза можно было в принципе и обойтись. Михаил Тимофеевич вспоминал этот эпизод так: «Автоматы доставили в полковую мастерскую. Оружейный мастер, правда, усомнился, что отказ от дульного тормоза не снизит боевых качеств образца. Видимо, в этом сомневался и Воронов. Все-таки тормоз мы убрали. На стрельбище один из автоматов вручили солдату, сделавшему замечание о чересчур громком звуке выстрела. Он тут же опробовал оружие. Поднимаясь с земли, удовлетворенно произнес: “Ну, теперь совсем другое дело. Такое же заключение дали и другие стреляющие. Звук значительно уменьшился, стрелять стало легче. В массовое производство автоматы пошли без дульного тормоза”».