Тут Надежда разглядела ужасные царапины, которые оставил на руке девушки спасенный кот, и переполошилась:

– Какой ужас! Нужно идти в травму!

– Да нет, ничего страшного. – Девушка вымученно улыбнулась. – Царапины неглубокие, это только с виду они так кошмарно выглядят…

– Ну хоть позвольте, я вам помогу, одной рукой это неудобно… – Надежда ссадила кота на стул, смоталась к себе в квартиру, где вооружилась ватными палочками, йодом и пластырем и принялась обрабатывать боевые раны соседки.

Кот наблюдал за ее действиями крайне недовольно: он считал, что хозяйка должна заниматься только им, утешать и лелеять его после перенесенного стресса. Однако не только не пытался сбежать или осмотреться в чужой квартире, он и со стула-то слезть боялся.

– Я вам действительно очень благодарна, – проговорила Надежда, заклеивая пластырем последнюю царапину. – Вы так рисковали из-за моего кота… Кстати, можете называть меня просто Надя. Совместное спасение котов чрезвычайно сближает…

– А меня – Соня… – проговорила девушка.

В следующую секунду она прикусила губу и испуганно взглянула на Надежду.

– То есть… – проговорила она неуверенно, – я хотела сказать… вы понимаете…

– Я поняла, что вы хотели сказать, – мягко проговорила Надежда Николаевна. – Естественно, я давно поняла, что вы – вовсе не Вера. У меня были на ваш счет кое-какие подозрения, но после того, что вы сделали сегодня, я поняла главное – вы хороший человек. И если захотите мне что-то рассказать – расскажете сами, а нет – я не буду настаивать… в конце концов, это вам решать…

– Я не могу… – проговорила Соня, опустив глаза. – Все так сложно… и опасно.

– Я же говорю – не хочешь, можешь ничего не говорить. – Надежда не заметила, как перешла с соседкой на ты. – А сейчас, мне кажется, нам с тобой нужно выпить чаю или кофе, чтобы снять стресс. Пойдем ко мне!

Кот, о котором совершенно забыли, громко мяукнул, намекая, что ему тоже нужно немедленно снять стресс. И что чаю или кофе он, конечно, не пьет, а вот от еще одной горсточки вкусного корма он бы, пожалуй, не отказался. Надежда прихватила кота под мышку, другой рукой подталкивала Соню, чтобы та не передумала.

– Сейчас! – Девушка на минуту скрылась в комнате, чтобы выйти оттуда в сереньком свитерочке взамен домашней майки, заляпанной грязью с подоконника.

За эту минуту Надежда успела оглядеться в прихожей и заметить раскрытую сумку. Из сумки торчал уголок плотного конверта. Надежда перехватила кота поудобнее и осторожно потянула конверт. Адреса на нем не было – конверт был плотный и потертый.

– Угу, – сказала себе Надежда, вспомнив, что при встрече с Беневоленским, девушка показывала ему какие-то фотографии.

Без долгих размышлений Надежда сунула конверт под свою домашнюю кофту и прижала той же рукой, что и кота. «Я верну!» – сказала она негодующей совести.

Нет худа без добра: в распахнутое окно кухни выдуло все неприятные запахи.

Надежда отстранила гостью от приготовления кофе: с ее исполосованной рукой это было бы очень сложно. Она усадила ее на стул и сунула на колени кота, который держался индифферентно и не делал попыток удрать. Через некоторое время кухня наполнилась чудесным ароматом свежезаваренного кофе, а еще через несколько минут напиток был готов и разлит по чашкам.

Надежда вздохнула, потому что знала уже, что за этим последует – две ложки сахару, солидная порция сливок и сдобное печенье, которое она покупала для мужа, потому что он очень его любил. Но странное дело – муж вроде бы ел печенье по одной штучке, да и то не каждый вечер, а оно кончалось очень быстро и с завидным постоянством.

«Наплевать на все, у меня стресс! – упрямо подумала Надежда. – Если кофе не выпью, вообще заболею!»

И еще больше кофе было нужно ее молодой соседке – та была очень бледна, к чему, несомненно, приложил лапу Бейсик.

Немного придя в себя, Надежда пристально взглянула на Соню.

Конечно, она пообещала не приставать к ней с расспросами, однако это было сильнее ее.

– А ты знаешь, – проговорила она, поставив чашку, – ты знаешь, что Вадим, Верин муж, погиб?

– Знаю… – Девушка опустила глаза и принялась пальцем рисовать на столе какие-то узоры. Вдруг она вскинула глаза на Надежду и выпалила срывающимся, дрожащим голосом: – Конечно, знаю! И понимаю, что это не несчастный случай!

– Разумеется, – подтвердила Надежда. – Если бы ты не позвонила, не сказала, что он приходил, Вадим был бы жив…

Надежда поняла, что сказала лишнее, но Соня не спросила ее, откуда Надежда знает про этот звонок.

– Я знаю! – повторила она, и лицо ее скривилось от внутренней боли. – Но что я могла сделать? Если бы он пришел… конечно, он понял бы, что я вовсе не Вера, и тогда… – Она замолчала, глядя прямо перед собой широко распахнутыми глазами, потом добавила тихим, измученным голосом: – Я боюсь… я очень боюсь, и вовсе не за себя… – Она снова замолчала, закрыв лицо руками, а потом едва слышно проговорила: – Зачем он пришел? Он сам виноват… кто его тянул сюда?

Надежда устыдилась: она обещала не приставать к Соне с расспросами – и тут же нарушила это обещание. Она видела, как девушка мучается, какую боль причиняют ей эти расспросы, но не могла оставить ее в покое. И задала еще один вопрос, может быть, самый мучительный:

– Ты знаешь, что случилось с Верой?

Соня дернулась, как будто ее ударили. Она уставилась на Надежду со страхом. Видно было, что она боится этого вопроса, точнее, боится услышать ответ на него.

– Нет, – прошептала она наконец. – Они мне не сказали… они мне ничего не сказали…

Надежда поняла, что девушка говорит ей правду – и не совсем правду.

Она действительно не знала, что случилось с Верой, но в душу ей закрадывались самые страшные подозрения.

– Они убили ее, – проговорила Надежда безжалостно.

– Я подозревала… – прошептала Соня и тут же подозрительно взглянула на Надежду: – А откуда вы это знаете? И если вы это знали, почему…

Соня не закончила фразу, но Надежда поняла, что она хотела сказать: «Если вы знали об убийстве, почему ничего не сделали? Почему никому о нем не сказали?»

Теперь настал ее черед оправдываться.

– Я не видела убийство своими глазами. Но я все слышала. Какие-то сомнения у меня оставались, а потом… потом появилась ты, и я подумала, что ты – это она, что мне все послышалось, померещилось, что я все неправильно поняла… но потом начали накапливаться разные нестыковки, несовпадения, и я постепенно убедилась, что ты – это не она…

Соня вцепилась в стол, как будто боялась упасть, и выкрикнула:

– Я больше ничего не могу сказать! Ничего! Не требуйте от меня невозможного! Не мучайте меня!

– Тихо-тихо, – Надежда пошла на попятную, – не кричи, кота вон нервируешь… Успокойся…