— Совершенно верно, — подтвердила Кэт. — По личному распоряжению директора Кроу. Он хочет, чтобы ты взял с собой и Монка. Захвати его по дороге в аэропорт.

— Мы и так уже направлялись к нему. Монк прислал мне сообщение о какой-то находке в Государственном архиве.

— Хорошо, выясни, что там у него, но через сорок пять минут вы должны быть в аэропорту. И оденьтесь потеплее.

— Спасибо за напоминание, но что все это значит?

— Я тебе уже говорила о том, что был зафиксирован мощный выброс элементарных частиц с центром на месте взрыва в Юте. Я только что разговаривала с главой японской обсерватории Камиока. Он обнаружил еще один выброс. И этот новый выброс его очень встревожил, он происходит на маленьком островке у побережья Исландии. Директор обсерватории считает, что оба всплеска активности нейтрино могут быть связаны между собой, что бомбардировка элементарными частицами из Юты породила этот новый выброс, в буквальном смысле запалила фитиль. Директор Кроу полагает, что этот вопрос необходимо исследовать.

Грей был того же мнения.

— Я захвачу Монка, и мы направимся в аэропорт.

— Будь осторожен, — сказала Кэт.

Хотя ее напутствие было кратким, Грей прочитал его истинный смысл: «Присматривай за моим мужем». Он все понял.

— Кэт, по-моему, с этим заданием справимся мы с Сейхан. Лучше оставить Монка в архиве, где он будет разрабатывать историческую линию.

В трубке наступила тишина. Грей мысленно представил себе, как Кэт взвешивает его слова. Наконец она вздохнула.

— Я прекрасно понимаю, Грей, что ты предлагаешь на самом деле. Но не сомневаюсь, сотрудники архива справятся и сами, без присутствия Монка у них за спиной. К тому же моему мужу не помешает немного размять ноги. Скоро появится малыш, Пенелопа приближается к ужасному возрасту двух лет — мы с Монком несколько месяцев из дома выходить не будем. Так что бери его с собой.

— Ладно. Но поверь мне, Монк не очень-то боится перспективы оставаться дома вместе с тобой.

— А кто говорил о нем?

Грей уловил в голосе Кэт отчаяние, но также и теплоту. Самому ему с трудом удавалось представить такую жизнь: родственную близость во всех мелочах, детей, простое счастье каждую ночь ощущать рядом с собой чье-то теплое тело.

— Я верну Монка домой живым и невредимым, — заверил он.

— Не сомневаюсь в этом.

Обсудив еще кое-какие детали, они завершили разговор.

Скрестив руки на груди, Сейхан сидела, откинувшись к двери. Казалось, она дремлет, закрыв глаза, однако Грей знал, что она не упустила ни одного слова. Эта уверенность получила подтверждение, когда молодая женщина пробормотала, не потрудившись открыть глаза:

— Дальняя дорога?

— Похоже на то.

— К счастью, я захватила крем для загара.

Вскоре лимузин остановился перед зданием Государственного архива. Монк встретил их в дверях. У него на лице была широкая улыбка, глаза сияли. Он нетерпеливо махнул рукой, не скрывая своего возбуждения.

— Исландия, — сказал он, направляясь в кабинет. — Вы можете себе представить?

По его поведению чувствовалось, что он с воодушевлением отнесся к перспективе заняться оперативной работой. Однако у него в глазах оставался хитрый блеск. Прежде чем Грей смог узнать, в чем дело, они дошли до цели своего пути.

С тех пор как Грей покинул исследовательский кабинет, там произошли разительные перемены. Вся поверхность большого стола была завалена книгами, рукописями, а также картотечными ящиками. Все три устройства чтения микрофильмов вдоль стены светились страницами старинных книг и пожелтевших документов.

Среди этого разгрома доктор Эрик Хейсман и Шарин Дюпре, склонившись над одной картотекой, сообща исследовали ее содержимое. Хейсман успел снять свитер и закатать рукава рубашки. Достав из ящика тонкий обтрепанный листок, он добавил его к общей куче.

— Вот еще одно упоминание Франклина об этом извержении…

Увидев вернувшегося Монка, сотрудники архива оторвались от своей работы.

— Вы ему рассказали? — спросил Хейсман.

— Я решил предоставить это вам. Всю самую трудную работу выполнили вы. А я только заказывал пиццу.

— О чем ты должен был нам рассказать? — спросил Грей.

Хейсман посмотрел на Шарин. Та по-прежнему была в обтягивающем черном платье, однако поверх она набросила длинный белый халат, а на руки надела тонкие хлопчатобумажные перчатки, чтобы удобнее было работать с документами.

— Шарин, почему бы не начать вам? Это ведь ваше прозорливое предположение позволило открыть плотину. И опять же, ваше поколение гораздо свободнее чувствует себя с компьютерами.

Смущенно улыбнувшись, молодая женщина чуть склонила голову, выражая признательность за похвалу, и повернулась к Грею и Сейхан.

— Уверена, рано или поздно мы бы все равно это нашли, однако, поскольку с большинства документов архива сняты цифровые копии, я предположила, что перебирать записи будет гораздо удобнее и быстрее, если мы расширим и обобщим параметры поиска.

Грей едва сдерживал свое нетерпение. Ему не было никакого дела до того, как это было найдено; его интересовало лишь, что это такое. Однако от него не укрылся веселый блеск в глазах у Монка. Несомненно, его напарник кое-что придерживал.

— Мы провели глобальные поиски сочетания фамилий Фортескью и Франклин, — продолжала Шарин, — но результаты оказались нулевыми.

— Такое ощущение, будто все записи были стерты, — подхватил Хейсман. — Кто-то старательно замел следы.

— Тогда я расширила поиски, отбросив Франклина, и перебрала все различные варианты написания фамилии Фортескью. По-прежнему ничего. И наконец, я просто ввела инициалы этого человека. Аршар Фортескью, А. Ф.

Молодая женщина оглянулась на Хейсмана, и тот с гордостью просиял.

— Именно так мы обнаружили вот это. — Он взял со стола несколько пожелтевших хрупких страниц. — Это письмо Томаса Джефферсона своему личному секретарю Мериуэзеру Льюису.

— Льюису? Не тот ли это Льюис, который вместе с Кларком пересек весь континент до самого Тихого океана?

— Он самый, — кивнул Хейсман. — Это письмо Льюису датировано восьмым июня тысяча восемьсот третьего года. Оно было написано примерно за год до того, как двое исследователей отправились в экспедицию. В нем приводятся рассуждения об извержении одного вулкана.

Грей не понимал, куда он клонит.

— Какое отношение имеет ко всему этому извержение вулкана?

— Во-первых, — объяснил Хейсман, — в этих рассуждениях нет ничего необычного — вероятно, именно поэтому письмо не привлекло внимания и не было уничтожено вместе с остальными документами. На протяжении всего своего знакомства Льюис и Джефферсон часто обсуждали различные научные проблемы. Мериуэзер в прошлом служил в армии, однако он получил хорошее образование и проявлял живой интерес к естественным наукам.