– Тсс, – осторожно продвигаясь ближе к ним, положила матери пальчик на губы принцесса, и Аннигелл вдруг поняла, что это приключение начинает ей нравиться.

Когда-то в детстве принцесса Анни мечтала подсыпать соль вместо сахара противной старшей фрейлине, но потом как-то притерпелась, свыклась с их незримой, но такой действенной властью.

– Так что ты говорила про барона Энзеля, дорогая? Неужели он больше не будет радовать нас своим цветущим видом? Как жаль, – притворно вздохнула одна.

– А я так завидую его супруге, – лицемерно потупила глазки другая, – говорят, в Штеттире чудесный воздух.

– К сожалению, там нет моря, воздух был бы ещё замечательнее, – заметила третья, и все дружно хихикнули.

– А пирожные повару сегодня не удались, – скорбно вздохнула леди Провингс, – правильно мы сделали, что велели принести сюда всю корзинку… нельзя подавать принцессе такую гадость.

Она элегантно переложила с вазы на свою тарелочку очередное золотистое пирожное со взбитыми сливками и свежей клубникой и поднесла его поближе, намереваясь зачерпнуть ложечкой воздушный крем.

Что-то толкнуло тарелочку снизу, и пирожное опрокинулось на леди, покатилось по оголённой шее и умело затянутой в кружево груди. Фрейлина ещё пыталась его подхватить, но пирожное выскользнуло из пальцев, как живое, и проехало по всему платью.

Аннигелл не сдержала смешок, но никто не понял, откуда он донёсся. Фрейлинам было не до этого. Они ахали и охали, предлагали всяческие способы чистки парадного наряда и усиленно размазывали по нему собственными платочками клубнику со сливками.

– В этом дворце всё идёт наперекосяк с тех пор, как пропал Хисс, – забыв об осторожности, злобно прорычала расстроенная испорченным платьем Еулиния, – шагу не ступишь, чтобы не попасть на мага! Вот попомните мои слова, натерпимся мы ещё от этой блудной принцесски. Мне тут шепнули, как она с целым отрядом эквитанских гвардейцев развлекалась… да вы и сами видели её наглость. Говорят, на барышне пробу негде ставить.

Не все дамы успели заметить, как со стола стремительно взвился вверх кувшинчик с брусничным сиропом, но как сироп щедрой струёй хлынул на причёску и драгоценности первой фрейлины – видели все. И правильно поняли две вещи: первая – злословить за чайным столиком, как прежде, им больше не удастся. А вторая – место старшей фрейлины неожиданно освободилось.

На тихо открывшиеся и закрывшиеся двери в галерею никто не обратил внимания, каждая судорожно припоминала всё сказанное и сделанное за последние дни и прикидывала собственные шансы на повышение статуса.

– И кто меня ругал за грубость и невыдержанность? – снова отпаивая успокоительным с трудом уведённую из гостиной королеву, ворчала Милли. – Да тебе самой ещё нужно брать уроки выдержки у папы. Вот он никогда не кричит и ничем не поливает придворных, а думаешь, ему не хочется?!

– Людвиг – святой мужчина, – горько вздохнула Аннигелл, – я давно знаю, что и ногтя его не достойна.

– Спасибо, любимая, – замерший у двери на несколько мгновений король решительно прошёл к креслу и сел на валик, – но я о тебе совершенно иного мнения. А что у вас произошло?

– Мы немного погуляли по дворцу, – кротко сообщила Милли, незаметно снимая с руки матери браслет, – и договорились, что я займусь придворными, они тут чрезмерно расплодились. Сегодня же принесу на подпись указ. И ещё, ты не был во дворце Теорида в Дивноводске? Мне понравилась там система безопасности, как ты думаешь, не пора перенять у соседей моду?

– Буду просто счастлив, если ты займёшься этими вопросами, иначе у меня не скоро руки до них дойдут, – обрадовался Людвиг, – а ещё, посмотри, пожалуйста, списки женихов.

– Папа!

– Я разве сказал – выбери жениха? – укоризненно качнул головой король, ласково перебирая локоны жены. – Ничего такого. Просто ты должна понять, твоя жизнь интересует отныне не только меня и Анни. Все правители желают знать, с кем заключит союз Имгант и как это отразится на их безопасности и экономике.

– А Каронд? – впервые за все дни решилась задать вопрос о брате Милли.

– Каронд женится на принцессе Нолернии, младшей сестре королевы Генриетты, он сам её выбрал. В приданое он получает княжество Винсир, – сообщила Аннигелл как-то хмуро. – Его кровь не позволяет ему оставаться наследником.

– Я хочу с ним поговорить, – подумав, упрямо прикусила губку Милли, – а насчёт жениха… в списке есть князь Азарил Тардигар?

– На втором листе, – понятливо кивнул Людвиг.

– С ним я тоже хочу поговорить… а теперь давайте попросим принести тех пирожных… что-то кушать захотелось.

– Нам нужно сказать спасибо Дорду, – огорошил вышедших из портала магистров странным заявлением Гизелиус.

Он сидел возле стола, на котором была расстелена большая карта материка, и раскладывал по ней тонкие лучинки.

– Всё-таки сдвинулось?!

– Да, как и у герцога. Только Дорда вместо гостиной второго этажа забросило в грот, а этого – вот смотрите. Тут Тэнжисторн, и ему легче всего было переместиться туда. Но он же был очень хитёр, не будем это забывать?! И понимал, что, переносясь в замок, обрекает себя на долговременную осаду. Определённо ещё заранее всё просчитал и приготовил запасные привязки. Все знают про расположенный под замком огромный лабиринт и ведущие туда подземные ходы? Можно не сомневаться, за столько лет Чеджерг сумел разведать, куда ведёт большинство из них. Не сам, разумеется, ему хватало и тех глупцов, которые позарились на сокровища ковена. Теперь смотрите на эту лучинку, она соединяет обитель и Тэнжисторн, но на этой линии не может быть ни одного выхода, тут неприступный горный хребет – ни дорог, ни сёл, ни хижин. А вот если мы проведём линию чуть в сторону, на Диган, – рядом легла вторая лучинка, – то можем сразу предположить, что где-то неподалёку есть выход, причём именно на западных склонах, где и замечены разноцветные зверьки.

– Ты слышал про Даилинские пещеры? – испытующе глянул Сарджабиз, усаживаясь напротив. – Как-то у вас тут холодновато.

– Слышал, ты и рассказывал… тридцать лет назад, – глянув в камин, где мгновенно занялись приготовленные дрова, сообщил Гиз. – И позже встречал одного мага из Гренессии, он там работал в команде спасателей. Бантес, не знаешь? Так вот у него есть своя версия. Он считает, что изменяют цвет животных и заставляют их прятаться возле людей чёрные шаманы. И не просто ради удовольствия, это просто такой способ передачи сообщений.

– Интересно. – Тайвинос подвинулся ближе. – Очень интересно. Значит, ты считаешь, это он так пытается подать сигнал?! Но в таком случае он должен быть уверен в присутствии неподалёку тех, кому под силу понять смысл зашифрованного сообщения. А вот как нам его понять?

– Цвет, – хитро прищурился Гиз, – каждый оттенок что-то значит. Когда знаешь, кто послал сигнал и что с ним произошло, то достаточно малейшего намёка, чтобы понять смысл сообщения. Я жду Тренну, она отправилась к профессору Хегдирской академии наук. Когда-то видела у него книгу об исследовании языка цветов и узоров восточных гамстарских племён, обитающих между хребтом Даилинь и землями объединённых кагалов.