Однако мы вполне могли узнать что-либо новое, наблюдая за поколением прошлого года, к сему времени примерно шести месяцев от роду. Охотятся они не в столь живописной манере, как взрослые, поскольку экстраординарным дуновением еще не обладают. Добычей им служат ящерицы, кролики и крупные нелетающие птицы – земляные дрофы, представляющие собой значительную часть рациона кочевников. Вскоре мы обнаружили, что с драконьим молодняком люди конфликтуют куда чаще, чем со взрослыми особями: при необходимости кочевники могут устроить охоту на взрослого дракона, но из справедливых опасений быть сожженными заживо всячески избегают этого. Молодняк же для них – попросту конкуренты, против коих ведется постоянная война.

Первые попытки маленьких драконов охотиться с виду весьма забавны. В этом возрасте они еще не слишком хорошо умеют летать и потому, взмыв в воздух, быстро падают вниз в надежде приземлиться прямо на добычу, однако цели сей достигают далеко не всегда.

– Если они выводятся из яиц, когда их родители спят, как им вообще удается выжить? – однажды спросила я Тома.

Том покачал головой, не сводя глаз с очередного объекта наблюдений.

– Возможно, пожирают друг друга после рождения. А если нет, их убивает кто-то еще, иначе пустыню заполонили бы тысячи голодных драконов.

Учитывая то, что мы знали о болотных змеях и их детенышах, пожирание друг друга казалось вполне правдоподобным.

– Но даже целым гнездом братьев и сестер долго не прокормиться.

– Это верно.

Неловко приземлившись, полугодовалый дракончик едва не рухнул носом в пыль, однако вовремя расправил крылья, удержал равновесие и как ни в чем не бывало, с ленцой, двинулся вперед. Вылитый кот, пытающийся убедить зрителей, будто обычная грация ему вовсе не изменила!

Том повернулся ко мне, сверкнув улыбкой на покрасневшем от солнца лице.

– Единственный способ найти ответ – вернуться сюда позже.

Оба мы понимали, что вскоре должны возвращаться в Куррат. Аритаты и сами готовились к отступлению: зимние дожди, благодаря которым пустыня на краткий срок расцветает, закончились, и вскоре пастбищам предстояло оскудеть. В такое время большая часть пустынных жителей откочевывает к границам более густонаселенных земель, в оазисы и поймы рек, где можно переждать летнюю сушь, а сердце пустыни остается во власти драконов.

Однако необходимость закончить дело не слишком заботилась о наших личных удобствах. Чтоб изучить драконов со всею возможной полнотой, за ними следовало наблюдать круглый год – даже в условиях настоящего пекла.

Укрывшись в тени палатки, мы с Томом принялись строить планы.

– Вернемся на время в Куррат, – сказал он. – Пенсит вскоре захочет нас видеть, и, кроме того, здесь сейчас все равно делать нечего. Лучше приедем снова… ну, например, в начале калориса, как полагаете?

– Лучше в конце мессиса. Все зависит от того, как будут обстоять дела в Доме. Но в любом случае заранее, недели за две до рождения детенышей, чтобы понаблюдать и эстивацию, и все прочее.

Об отчаянном желании прокрасться в пещеру спящего дракона я умолчала, но Том, судя по его иронической улыбке, прекрасно знал, что у меня на уме.

Перед отъездом мы поручили аритатам привозить нам яйца через равные промежутки времени, а не по той системе, что установилась при лорде Тавеноре, когда находки переправляли в Дар аль-Таннанин сразу же после того, как охотники обнаружат новую кладку. Таким образом, мы сможем довольно точно оценить степень созревания яиц, и это позволит аккуратнее экспериментировать с условиями их инкубации, подобно моим опытам над яйцами медоежек.

Термометры мы оставили Хайдару, обещавшему мерить температуру каждой кладки, пока детеныши не выйдут на свет. Палатку подарили умм Азали с абу Азали, а те порешили отдать ее Шахар, когда та выйдет замуж. Аритаты двигались в ту же сторону, что и мы, но для нас слишком медленно, и посему мы выехали вперед, в сопровождении вооруженной до зубов охраны, присланной шейхом.

В то утро, когда мы покидали стойбище, я оглянулась назад, в сторону Лабиринта Змеев. Я знала, что непременно побываю там, однако даже не подозревала, к чему это приведет.

В которой цивилизация оказывается не менее опасной, чем пустыня

Снова в Куррате – Враги аритатов – Целигеры в Ва-Хине – Результаты экспериментов с медоежками – Улучшение условий содержания – Ухудшение самочувствия

По счастью, возвращение в Куррат обошлось без приключений. Шимон с Авивой приветствовали меня без особой помпы – а точнее сказать, просто вновь приняли меня на постой. Здесь ко мне относились совсем не как к гостье семьи, что было особенно хорошо заметно по сравнению с жизнью в стойбище. По сути, я просто остановилась в очень маленьком отеле, обеспечивавшем должный присмотр за моей добродетелью и твердостью в вере. Поскольку никаких реальных ограничений присмотр сей на меня не налагал, и никаких претензий хозяева мне не предъявляли, все оставались довольны.

В их доме меня ожидало письмо с призывами не стесняться и перед возвращением в Дар аль-Таннанин отдохнуть с дороги денек-другой. Том же по прибытии в Мужской Дом Квартала Сегулистов получил письмо, гласившее, что Пенсит желает видеть его на следующее утро.

– Забота о моем хрупком здравии, несомненно, подорванном испытаниями, что выпали на мою долю… – пробормотала я. – Весьма трогательно, но я, пожалуй, как-нибудь обойдусь.

– Мне бы твои выходные, – с мелодраматическим вздохом заметил Эндрю. – Но… такова уж армейская служба!

На следующее утро они с Томом первым делом зашли за мной, и мы отправились в Дом Драконов вместе. Увидев меня, Пенсит не сказал ни слова, но проявил немалую заботу о моих удобствах – вплоть до того, что усадил меня в кресло, чего никогда прежде не делал. Вскоре мне сделалось ясно: он полагает, что я до сих пор не оправилась от испытаний, пережитых при похищении. Желание спросить, не забыл ли он, что Тому пришлось куда хуже, или просто ничуть не волнуется о его самочувствии, я задавила в зародыше. (Конечно же, и то и другое было неправдой, но очень уж мне захотелось его уколоть. С момента возвращения в Куррат не прошло и суток, а моя ершистость уже подняла голову вновь.)

– Вы получили наше донесение касательно бану сафр? – спросил Том. – О винтовках и прочих признаках внезапного богатства. Не говоря о том, где они могли взять препарат, которым лишили нас сознания. Не думаю, что это была какая-нибудь травяная настойка.

– Наш доктор считает, что это был эфир, – подтвердил Пенсит. – На основании описанных вами симптомов. И – нет, в пустыне его не изготовить, если только у них не было большой химической лаборатории, которой вы не заметили. Будь я проклят, если… прошу прощения, кавалерственная дама Изабелла. Понятия не имею, где они его раздобыли. И выяснить это шансов не много.