есть ты не стал бы умирать за Джульетту? — поджимает моя невеста губы. Обижено так. Будто это я за неё отказался умирать.

— Не стал бы, — качаю головой, притягивая Назиму к себе. — Я бы «умирал» тех, кто мешает.

— Хм… — ее взгляд становится растерянным и грустным. — И как с этим потом жить? Как строить счастье, убив родных?

— Тогда смерть — это побег от проблемы, — отзываюсь с легкой улыбкой. — Или что-то принципиально изменилось в чувствах двух людей и стремлении быть вместе?

— Я не знаю… — теряется Назима.

— Так вот, не вывозишь — не берись. Оставь Джульетту дома и подр…, - вовремя прикусываю язык и исправляюсь, — и подорожник приложи.

Усмешка все равно прорывается.

Назима бьет меня кулачком по плечу, но тоже улыбается.

— Фу быть таким, Константин Петрович!

В кармане моего пальто звонит телефон. Мягко освобождаю руку от женских пальчиков и достаю трубку. Смотрю с интересом на экран.

— Ммм, а вот Капулетти…

— Кто? — удивляется Назима.

— Брат твой, — отвечаю ей, нажимая на клавишу «принять вызов». — Алло…

— Я поговорил с дядькой, — без прелюдий и раздраженно говорит Саид. — Он категоричен. Ответ — нет. Но мы с Алмазом и семьями будем на вашей свадьбе. Назначьте дату — сообщи.

— В эту субботу, — отвечаю уверенно. — А потом уже официальное мероприятие проведём. К новому году поближе.

— Принято, — соглашается Саид и сбрасывает звонок.

Я убираю телефон в карман и смотрю на Назиму. А язык то снова не поворачивается сказать, как есть!

— Можешь не подбирать слова, — вздыхает она с грустной улыбкой. — Дядя не согласился.

— Прости, детка, — долго выдыхаю воздух. — Я сделал, что мог. Но твои братья обещали быть.

— Спасибо, — отвечает мне Назима и порывисто обнимает. Вжимаясь холодным носом мне в щеку.

— Замёрзла? — я целую ее в кромку ушка и глажу по спине.

— Немного… — мурлычет и прижимается крепче. Точно замёрзла!

— Быстро греться, — говорю строго и беру за руку, уводя в сторону машин.

В гостинице мы заказываем ужин в номер и едим его прямо в постели, просматривая портфолио организаторов свадеб, которые любезно собрала Анна Ивановна.

Сейчас, видя, как светятся счастьем глаза Назимы, я благодарен ее бывшему мужу, что он ничего ей не дал и вёл себя, как… урод. Что оставил все самое лучшее и вкусное мне. Ее эмоции. Не хочу их ни с кем делить! Я жадный.

Кладу руку на живот Назимы и осторожно глажу. Пока мне сложно проявлять к нему какие-то особенные чувства, потому что внешне беременности не заметно. Но я стараюсь. Вижу, как это важно моей женщине, как она в эти моменты настороженно замирает, а потом расслабляется.

— О чем ты думаешь? — поднимается Назима на локтях и убирает тарелку на прикроватную тумбочку, заглядывая мне в глаза.

— Думаю, что ничего не знаю о детях, — отвечаю честно. — Но буду стараться разобраться.

— Я тоже не знаю, — смеется она мне в ответ. — Наверное, нужно будет комнату подготовить, — говорит задумчиво.

— Дом в твоём полном распоряжении, — отвечаю, подминая будущую жену под себя и целую ее в губы.

Градус моего тела моментально подлетает, а в штанах снова болезненно пульсирует.

— Я хочу сменить твою кровать, — капризно морщит нос Назима и подставляет лицо для поцелуев. — Не хочу спать там, где ты был с другими женщинами, — слышу в ее голосе нотки ревности.

— Ты можешь переделать все, — качая головой, начинаю стягивать с неё халатик и ласкать оголяющуюся кожу, — что пожелаешь.

— Ты такой сговорчивый, — хихикает она.

— Я такой голодный, — с рычанием раскрываю ее бедра и устраиваюсь между ними. — Что сейчас тебя съем.

Хочу… Никогда так ни одну женщину не хотел!

В доказательство своих слов прикусываю мочку ее уха и с удовольствием ощущаю возбужденную волну по телу Назимы.

— Да, съешь меня, — неожиданно горячо шепчет она и скользит ноготками по плечам и спине. — Я хочу, как утром, Костя…

Глава 36. Граждане встречающие…

Костя

— Звонила Мария Семёновна, — понижая голос и отводя меня в сторону от чемоданов, сообщает Анна Ивановна.

— Это кто? — не понимаю я.

— Уборщица по нашему этажу, — со значимостью поясняет моя секретарь.

Хмыкаю. Да, это вот сейчас многое объясняет.

— Сегодня утром она хотела сделать уборку в кабинете Михаила, но он ее не пустил даже в приёмную. Что-то искал, грохот стоял… — продолжает Анна Ивановна мысль.

— Хм… — хмурюсь и смотрю на экран телефона. — Через пол часа у нас вылет. Сейчас пригласят на посадку. Неприятное ощущение свербит в груди. Позвонить? А что изменится? Через два часа уже буду в офисе. Да и неприязнь между секретаршей и помощником на столько очевидна, что может содержать определённый контекст преувеличения происходящего.

Решительно убираю телефон обратно в карман и успокаивающе кладу ладонь Анне Ивановне на плечо.

— Разберёмся…

— Костя, все в порядке? — ко мне подбегает Назима. — Нас уже приглашают в самолёт…

— Да, детка, все отлично, — подхватывая за талию, прижимаю ее к себе и целую в щечку, совершенно не смущаясь коллег.

— На нас смотрят все, — шепчет Назима, пытаясь вырваться из рук, но я не отпускаю.

— Не дёргайся. Хочу, чтобы все знали, что ты — моя…

— А…Поняла, — отвечает она, смущаясь и кладя ладонь на лацкан моего пальто.

В самолёте мне почему-то хочется ещё раз просмотреть все отчёты по сделкам и совещаниям, которые проводил Михаил за последнюю неделю. Выглядит все идеально, но я ловлю себя на том, что ищу, до чего докапаться. Чуйка — она такая.

— Ты такой хмурый, — робко касается моей руки Назима. — Точно все хорошо?

— Да… — Выдыхаю, захлопывая крышку ноутбука. — Иди ко мне…

Тяну ее к себе за руку и усаживаю на колени.

— Соскучился… — сжимаю мягкие женские бедра и зарываюсь носом в волосы за ушко. — По прилету сразу поеду в офис. А ты, пожалуйста, перевези с Вадимом свои