– Я не об этом, – поспешила все объяснить. – Хотела сказать, что теперь все будет хорошо. Жизнь достаточно подставляла нам подножки….

Костя не дал мне договорить и, словно извиняясь, стал давать обещания:

– Конечно, будет. Я сделаю все для этого. Знаю, большинство проблем из-за меня, я – источник многих наших трудностей. Клянусь, больше не огорчать тебя.

Я никогда не считала его виноватым, и, тем более, не упрекала в том, что происходило вокруг нас.

– Согласна, что порой твоя вспыльчивость только подливала масла в огонь, – с этим не поспоришь, – но вы, Соболев, не зло вселенского масштаба, – улыбнулась, чтобы развеять вдруг возникшее напряжение. – Но то, что ты осознал свои недостатки… – всё больше утрировала. Костина реакция не заставила себя ждать, и он тут же перебил меня, не дав закончить фразу:

– Мои недостатки? – заговорило в нем уязвленное самолюбие. – Будто ты идеальна, – перешел в оборону.

Зря он затеял эту игру, из которой я в любом случае выйду победительницей. Наивный.

– Я бы могла спорить, – не скрывала коварную улыбку, предвкушая свой скорый триумф, – и доказывать, что ты не прав, – прикусила нижнюю губу, чтобы не рассмеяться в голос, – но у меня всего один аргумент, которым я заткну тебя на раз.

– И какой же? – его интерес оказался не таким жадным, каким бы мне хотелось: его взгляд был прикован к моей истерзанной губе и, наверняка, голову уже занимали совсем другие мысли. Неосознанно он поддался вперед, уперся руками о стол и навис надо мной.

Костя смотрел на меня сверху вниз, но сейчас именно я была главной.

– Я. Твоя. Королева, – говорила медленно, выделяя каждое слово.

Я молча торжествовала, наблюдая Костей: как исчезла наигранная бравада и возмущение; как он расплывался в довольной улыбке; как в его глазах вспыхивает восхищение и обожание.

– Верно, – хмыкнул, принимая поражение и осознавая свою глупость и недальновидность. – Моя королева, – притянул к себе, опаляя дыханием мои губы.

Откуда-то из глубины квартиры донеслась повторяющаяся негромкая музыка. Мелодию звонка на Костином телефоне я сразу – звонил Лёша. Тревожные мысли вернулись, не оставив места разгорающейся страсти.

– Ответь, – сделал глоток воздуха, прервав поцелуй.

– Это Лёха, – так же догадался Костя, – подождет.

Звонок юриста его не взволновал и он снова потянулся, чтобы поцеловать меня.

– Вдруг это что-то важное? – ни о чем другом теперь думать не могла.

Костя знал, что я бываю упрямой и порой мне легче уступить, чем переубедить. Он, демонстративно громко и разочарованно вздохнул, и поплелся за телефоном.

Уверена, он намерено вернулся на кухню и перезвонил другу, поставив телефон на громкую связь, чтобы я убедилась, что поднимаю панику на пустом месте и беспокоиться совершенно не о чем – всего лишь рабочие моменты.

В общем-то, так и оказалось: Лёша напомнил, что утром надо явиться в суд за кое-какими документами.

– Хорошо, – согласился Костя, выслушав друга, – буду вовремя.

– Договорились, – донеслось из динамика. После короткой паузы последовало:– Передавай привет Рите.

Костя поднял на меня взгляд:

– Можешь сам это сделать, ты – на «громкой».

Лёша снова замешкался, и я попыталась сгладить неловкость:

– Доброе утро! – прокричала в сторону телефона.

– Привет, Рита, – ответное приветствие прозвучало напряженным.

Это не ускользнул и от Кости.

– Ладно, – решил завершить звонок, – увидимся в суде.

– Да, конечно, – поспешно согласился Лёша и «отключился».

На кухне повисла тишина. Костя выпрямился, небрежно бросил телефон на стол и устремил на меня многозначительный взгляд – будто ждал от меня признания. Но мне не в чем было признаваться. Или он думал по-другому?

– Думаю, мне нужно свести общение с Лешей до минимума, – выдала на одном дыхании. Надо было давно поговорить об этом.

– Почему? – Костя выглядел спокойным. – Он что-то сделал тебе?

– Нет, – кинулась защищать абсолютно невиновного друга.

– Тогда может, вы совершили что-то вместе? – делал гадкие намеки, и у меня не осталась сомнений, что он знает о Лёшиных чувствах.

– Прекрати! – неприятно было слушать. – Зачем эта игра, если тебе и так всё известно?

– Ждал, когда ты признаешься.

– Я?! Он твой друг, и ты должен был поговорить с ним о том, что… – замолкла, не смогла произнести вслух.

– Что Лёха влюблен в тебя? – добродушно подсказал. – Да, я давно в курсе.

Это стало для меня неприятным открытием. Допускала, что Костя, как и я, мог заметить Лешин интерес, что-то подозревать, но быть таким уверенным…И давно он знает? Почему молчал? Чего ждал? И почему так спокоен? Это совсем на него не похоже.

– И что ты скажешь? – осторожно поинтересовалась, чтобы не провоцировать бурю. – Тебе все равно?

– Нет, – сдержанный ответ. – Я задыхаюсь от ревности, и каждый раз, когда Лёша смотрит на тебя взглядом, полным нескрываемого желания. Мне хочется врезать ему в такие моменты. И бить до тех пор, пока он не втемяшит в свою голову, что ты моя.

Его слова – это ярость и агрессия, но звучали они спокойно и взвешенно. Косте, наверное, стоило неимоверных усилий не воплощать в жизнь все то, в чем он сейчас признался. Но я не понимала одного: Зачем он это терпит? Эту ситуацию очень просто разрешить.

– Если это тебя задевает, почему ты не поговоришь с Лешей и не уволишь его? Он бы понял.

Мне казалось это логичным, но Костя придерживался своей странной логики.

– Послушай, ты любишь меня? – вдруг спросил.

– Да, – пока не понимала, к чему он клонит.

– Лёха нравится тебе, привлекает как мужчина? Ты хочешь его?

Глупые вопросы, казавшиеся сейчас пошлыми и неприличными, вызвали во мне шкал возмущения.

– Нет, конечно, нет! Я даже мысли не могу допустить, что кто-то кроме тебя прикоснется ко мне…так…

Теперь настала очередь Кости торжествовать, и упивался этим чувством.

– Вот и ответ, – заключил в объятия, и нежно поцеловал в шею. – Я уверен в тебе, я доверяю тебе, а моя ревность – моя проблема. Я стараюсь справляться с ней самостоятельно. Поэтому я и не вижу ничего страшного в том, чтобы Леха и дальше продолжал с нами работать.

Это, конечно, здорово, что Костя смог обуздать свою ревность, и не смешивать работу и чувства, но положение Леши оставалось незавидным.

– Тебе не кажется это жестоким? – Костя совершенно не брал в расчет чувства друга. – Представь, что мы не вместе, но при этом ты находишься рядом, не имея возможности прикоснуться или поцеловать, и наблюдаешь, как это делает другой. Каково?