жизни. Я учила ее быть другой. Отвечать за себя. Не позволять помыкать собой. Быть сильной и эгоистичной. Такой же как я! Одиночкой. Одиночек не могут обидеть. Им никто не нужен. Но ей все было мало. Она лелеяла ЕГО. С самого детства. Она выкормила ЕГО и нуждалась в НЕМ. Больше чем во мне! Но разве ОН мог решить ее проблемы? О, нет! Я учила ее хитрости, я делала ее умнее. ОН мог дать только силу и злость. И гнев.

Я заставил ее избавится от НЕГО. Но после лагеря она так испугалась, что перестала меня слышать. Перестала дружить. Она пытается меня забыть. И мне остается только терпеть. Она постоянно рядом. По-прежнему слабая и глупая. Почти не дает мне быть наедине. Ненавижу.

Как же мне нужна подруга! Сильная, смелая, такая за которой я пойду в огонь и в воду. Такая, которая поймет меня. Мне нужно внимание! Я задыхаюсь без него! Рохле оно тоже нужно. Я ей нужна! Но она терпит обиду. Она никогда не станет такой, как я хочу.

Я знаю, что она снова хочет увидеть ЕГО. Хочет ЕГО силу. Когда-нибудь она попытается найти ЕГО. Я не могу ей позволить».

Лиска сделала паузу. Кто-то выдрал листы и продолжение нашлось только в конце.

«Драная кошка дороже меня! Но, ведь это я всегда была рядом! Я! Даже не рохля. Я заставила ту отойти в сторонку. И что теперь? Я слушала нытье о родителях, я слушала сказки о русалках. Я всегда была рядом! А она должна была всегда быть рядом со мной. Дружить только со мной! Она должна была стать заменой рохли. Но теперь понимаю, что только рохля должна быть со мной навсегда.

Им всегда что-то надо. И стоим получить это, как они просто забывают о друзьях. Меняют их на других. На тех, в ком нуждаются больше. Например, на кошку! На глупую драную, ущербную кошку!».

Лена ойкнула.

— Там во сне, — сказала Лиска, — призрак говорил, что знает тебя.

— Такого не может быть! Просто не может! Я… — Лена села на пол, облокотилась о спинку кровати и вытянула ноги, — я часто приходила к камню и говорила вслух. О русалках, о родителях. Но, я была одна.

— Ты уверена?

— Издеваешься?! Конечно, я уверена! До тебя я ни с кем не дружила. Мне было одиноко и грустно. Потом встретила Василису. Мы играли, пока та не исчезла. Пока ее…

Лена всхлипнула. Лиска отвела взгляд. Она хотела обнять подругу, но что-то внутри не давало это сделать. Жалость к кошке и к Лене отступила. Лиска призналась себе, что сама чувствовала ревность к кошке, когда Лена ушла.

— Знаешь, — сказала Лиска, — может быть мы с призраком не такие уж и разные?

— Почему?

— Я обиделась, когда ты ушла. Когда мы познакомились и стали тайно дружить, то я впервые поверила, что и у меня может быть все как у всех. Что я не хуже остальных.

— Конечно не хуже!

— Не перебивай! — Лиска повысила голос, с трудом подавив вспышку гнева, — извини. Я привыкла быть никчемной, привыкла, что мной руководят, что меня бьют и на меня орут. И кроме Вики я никому не могла об этом рассказать. Я хотела иметь подругу. И не просто иметь, а чтобы она была только моя и ничья больше. Чтобы все ее внимание было обращено только ко мне.

— Но так не бывает.

— Но мне хотелось! Я нуждалась в этом.

— А родители?

Лиска неопределенно пожала плечами.

— Я люблю их. Не так как раньше, но все равно люблю.

— Я не это имела в виду…

— Знаю!

— Почему ты злишься?!

Лиска с силой ударила по полу, подняв в воздух облачко пыли.

— Потому что я не понимаю! Не понимаю почему призрак выбрал именно меня, не понимаю почему хочу вспомнить, что было прошлым летом, не понимаю, как мама могла скрыть от меня тайну. Я ничего не понимаю! С тех пор как мы переехали что-то изменилось во мне. И дело не в призраке или таблетках. Иногда я чувствую ярость и готова разнести все вокруг, иногда у меня опускаются руки и хочется забиться в угол. Что-то очень важное где-то совсем рядом. И это нарочно скрывают от меня. Мамин дневник, тетрадка призрака, сны. Все связано с несчастным случаем в лагере. Но, как и почему?

Лена подвинулась к подруге и приобняла ее за плечи. Затем взяла из ее рук тетрадку и прочитала вслух:

«Рохля боится. Она жалеет, что оставила ЕГО. Не хочет меня слушать. Она отдаляется от меня. И все реже получается ставить ее на место. Рано или поздно, она навсегда откажется от меня. Я должна нанести удар первой! Если не получается жить в мире, построенном ими, значит я сама построю тот мир, который захочу!».

Больше страниц не было и Лена отложила тетрадь.

— Знаешь, я тут подумала… призрак злился на весь мир. Из-за кошки, из-за непонимания. Он так хотел иметь подругу. Как и ты? Что, если он пытается тебя запутать и превратить в свою копию?

— Даже если и так, то что мне делать?

— Поступать наоборот. Помнишь, что сделала Алиса, когда съела расти-булку?

— Выпила пузырек, чтобы уменьшится.

— Верно. Прости всех. Сосчитай до десяти, попытайся успокоится.

Лиска грустно усмехнулась.

— Я прощала всю свою жизнь. И всю жизнь была слабее других.

— Мне как-то говорили, что в слабости настоящая сила. Я раньше не понимала, что это значит.

Лиска фыркнула. Она слушала Лену, но не хотела соглашаться.

— Рохля…

Лиска изумленно посмотрела на подругу.

— Что?

— Призрак писал о рохле. Вдруг, это твоя мама? Кто еще кроме нее жил в доме?

— Она бы помнила о призраке.

— А если она его забыла?

Лиска задумалась.

— Ее родители всегда мне казались очень строгими.

— Вот! Все сходится! Когда мне грустно, я прихожу в свое особенное место. Чердак мог быть особенным для твоей мамы. Слишком личным, понимаешь? Поэтому, она тебе и не рассказывала про него.

Подруга говорила так уверенно, что Лиска невольно поверила.

— Как-то все слишком… просто, — все еще с сомнением в голосе сказала Лиска.

— Все гениальное просто.

***

Следовать плану было гораздо труднее, чем казалось на чердаке. Когда подруги расстались в душе Лиски вновь зашевелились сомнения.

— Она хочет, чтобы ты стала такой же тряпкой как раньше, — бубнил голос, — она боится тебя. Она хочет стать главной.

— Заткнись, она пытается помочь.

Голос рассмеялся.

— Дура! Чтобы одолеть призрака, надо всех простить? Безвольная кукла, вот ты кто! Идешь на поводу у подруги.