– А как нужно себя вести, если мы хотим отказать джентльмену, приглашающему нас на танец?

– Ты не можешь отказать, – проворчала Гвин. – В посольстве в Берлине тоже было это правило. Мама, поясни ей, что происходит, если отказать мужчине.

– В этот вечер ты больше не танцуешь ни один танец. Будешь сидеть, пока остальные кружатся по залу, – сообщила тетя Лидия. – Ты можешь сказать, что сегодня больше не собираешься танцевать, но это твой единственный вариант действий.

Беатрис моргнула:

– Если даже он мне не нравится? Даже если он, например, оскорбил моего брата или… я не знаю… попробовал меня поцеловать, когда не должен был, не смел делать ничего подобного? Даже если он негодяй?

Грей сурово посмотрел на нее:

– Торн – негодяй. Но поверьте мне: если молодая женщина типа вас откажет ему на балу, то пострадает не его репутация. Он – герцог. От вас ожидается только согласие. Вы должны принять его приглашение… только если он не нарушает другие правила поведения в танцевальном зале – например, пытается пригласить вас в третий раз после того, как вы вместе с ним уже станцевали два танца.

Беатрис пребывала в раздражении, а услышав это, резко выдохнула:

– А это еще что за дурацкое правило, черт побери?

Грей, Шеридан и Гвин разразились смехом. Тетя Лидия явно с трудом скрывала улыбку.

– Дорогая, ты не должна говорить «черт побери». Больше нельзя.

– Независимо от того, как тебе может этого хотеться, – пробормотала Гвин себе под нос.

– Что ты там бормочешь? – уточнила ее мать, приподняв бровь.

Гвин вздохнула. Громко.

– Ничего, мама.

– Я так и думала. – Тем не менее глаза тети Лидии весело блестели, когда она повернулась к Беатрис: – Ты не можешь танцевать три танца с одним джентльменом, отдавая такое предпочтение одному мужчине, потому что тогда у людей создастся впечатление, что вы помолвлены. И тогда уже все в бальном зале будут говорить о вас. Пойдут сплетни и слухи.

Беатрис пробовала разобраться со всеми безумными вещами, которые они говорили.

– Значит, хотя обычно предполагается, что я должна принимать приглашение любого мужчины, который изъявляет желание со мной потанцевать, если этот джентльмен хочет танцевать со мной в третий раз, я должна ему отказать. Так?

– Он не станет вас приглашать, потому что сам все знает, – ответил Грей. – Но если все-таки пригласит, то да, отказывайте ему. Если только не хотите, чтобы любители посплетничать не объявили вас помолвленными.

– На самом деле лучше постараться и вообще не оказываться в такой ситуации, – сказала Гвин. – Нет ничего хуже, чем танцевать с каким-нибудь типом с шелудивыми ручонками и маслеными глазами.

Шеридан нахмурился.

– А кто этот «тип с шелудивыми ручонками и маслеными глазами»? – спросил он у сестры.

– Это я гипотетически говорю, – ответила Гвин. – Не будь идиотом.

– Гвин, не называй так брата и, пожалуйста, не ругайся, – сказала их мать.

Гвин вздернула подбородок:

– Прости мою грубость, Шеридан. Я хотела сказать: «Не будь полным идиотом».

Братья залились смехом, тетя Лидия подняла глаза к небу:

– Я вижу, что нам на самом деле потребуется три месяца, чтобы подготовить вас обеих к представлению высшему обществу. – Она нахмурилась, глядя на сыновей: – В особенности когда эти два негодника вам потворствуют, вас поддерживают и даже поощряют.

– Трудно не поддерживать, когда дамы указывают на явные глупости и делают правильные замечания, – заметил Грей. – Некоторые из этих правил на самом деле устарели, и кроме как идиотскими их назвать нельзя.

– Вот именно, – кивнула Гвин и повернулась к Беатрис: – Поэтому нужно разработать тактику, чтобы как-то с ними справляться. Поверь мне: есть способ отказать джентльмену с шелудивыми ручонками и маслеными глазами до того, как у него даже появится возможность пригласить тебя на танец.

Грей склонил голову набок:

– Ты говоришь глупость.

– Нет, не глупость. Единственный способ для разумной женщины пережить всю ту чушь, которая неизбежна на балу – в любой стране, – это сделать так, чтобы танцевать только с мужчинами, которые лучше всего ей подходят.

– Ты имеешь в виду богатых и красивых? – подначил ее Шеридан.

– Меня больше беспокоит то, как избежать высокомерных, наглых и бесцеремонных, как мои братья, – не осталась в долгу Гвин.

– Эй! – запротестовал Шеридан. – Это с каких пор я стал высокомерным?

– Так, мы можем продолжить? – нетерпеливо спросил Грей. – Я хочу послушать, что за чушь собирается предложить Гвин.

– Видишь? Вот он – наглый и бесцеремонный.

– Скорее заскучавший. – Грей вынул часы из кармана и посмотрел на них: – Знаете ли, мы не можем заниматься этим весь день.

Гвин показала ему язык:

– Можешь уходить в любое время. На самом деле ни один из вас нам на этих уроках не нужен. Почему бы вам с Шериданом… не поработать немного над своими манерами? Лордам ведь это тоже иногда требуется. Или можете поискать какую-нибудь романтически настроенную крестьянку. Или просто еще чем-то заняться.

– Прости, сестренка, но я не знаком ни с одной крестьянкой. – Грей подмигнул матери и добавил: – И мы не собираемся пропускать самое интересное.

Шеридан широко раскинул руки по спинке диванчика, на котором сидел.

– Ни в коем случае. Только не сейчас, когда нам предстоит услышать женские тайны, явно идущие из глубины веков, – заявил он.

Гвин гневно посмотрела на него:

– Пошел ты в задницу!

– Гвин! – закричала ее мать, которая на этот раз была на самом деле шокирована.

– Прости, мама, – пробормотала Гвин. – Если честно, Беа, ты должна просто не обращать внимания на моих братьев.

– Я всегда стараюсь не обращать внимания на наглость, – заметила Беатрис резким тоном и получила в награду улыбку от Гвин. – Так что ты говорила?

– Самое главное – это обустроить все так, чтобы мужчина никогда не догадался, какой маневр ты совершила, чтобы с ним не танцевать. Давай представим сейчас, что я – джентльмен, который приближается к тебе по танцполу. – Гвин направилась к Беатрис и при этом стала говорить более низким голосом, чем обычно: – Надеюсь, что вы приятно проводите вечер, мадам.

До того как Беатрис успела что-то ответить, влез Грей:

– Боже праведный, неужели ты думаешь, что мужчины так говорят? Ты сама это когда-нибудь слышала? Я уже боюсь узнать, что там будет дальше, по твоему мнению. – Он подошел к девушкам и встал между своей сестрой и Беатрис. – Мисс Вулф, не окажете ли вы мне честь, согласившись станцевать со мной этот танец?