— Мы следили за тобой! Причем очень долго, еще с Тальхеора! Дамиана приставили приглядеть за звездным, а потом оказалось, что он тебя знает. Мы дрейфовали рискуя жизнью, только потому, что чертов Молниеносный решил, что ты важнее нашей текущей миссии! — механист говорил быстро, сбиваясь на всхлипывания и болезненные стоны.

— Дальше, — холодно бросил я.

— Мы потеряли вас около Айрена. Тогда вернулись под Тальхеор, ближе к Ирису. Дамиан решил, что там мы снова тебя встретим, и не прогадал. Так мы узнали, что твой остров либо сто седьмой, либо сто восьмой. После, ты двинулся к Эятталю, и там мы поймали сигнал солнечного. Дамиан опять предугадал твои действия. Он знал, что ты услышишь солнечного, потому что видел разбитый корабль. Точно также мы видели, что нас слушает кто-то еще. Его план был выманить тебя сюда, чтобы прижать к стенке и заставить сотрудничать.

— Зараза!

Мне казалось, что я где-то ошибся, но на деле вышло куда прозаичнее. Дамиан знал меня, потому и решил проследить.

— Что по поводу солнечных?

— Не знаю!

Я потянулся к следующему пальцу.

— Меня убьют, если я скажу! — завопил механист.

— Я тоже. Но перед этим ты будешь очень сильно мучиться.

— Мы получили послание от церкви, понял⁈ Долбанный ты еретик! Какой-то неизвестный дал информацию, что Анклав хочет переговоров, отчего послали гонцов. Солнечные не хотят этого, поэтому будут пытаться убить их до того, как те доставят письмо от патриарха анклава Звездному Совету.

— Хм… Звучит как хитрая многоходовка кардинала ветви Отчаяния. Но я не могу исключать варианта, что все на самом деле так, — промурлыкал Эдельвейс. — Кажется, все будет сложнее, чем я думал.

— И вы поверили? — обратился я к механисту.

— Нет, конечно! Но проверить стоило. Связались с нами, потому что мы были ближе всех к границе. Уж не знаю каким образом, но этот неизвестный знал, что гонцы пойдут с архипелага Дор.

— Люта! — зашипел Эдельвейс.

Я протер глаза. Мозг малость закипал от всех этих интриг. Что мы имеем. С одной стороны Анклав, часть которого хочет переговоров, другая часть, по словам кота, топила за резню. Сверху Солнечные, которые по словам Дамиана вместе со Звездными и Цехом тоже не против войны. И только бравые механисты тоже хотят мира. Такая расстановка?

— Эдельвейс, если звездные тоже готовы к войне, то какой смысл в том, что гонцы доставят туда просьбу о переговорах? — приходилось малость шифроваться перед механистом.

— Директивы, которые они свято чтят. Плюс Звездный Совет не подчиняется правлению. А Право Созыва священно. Получив запрос они обязаны провести его.

Я встал и начал задумчиво расхаживать из стороны в сторону. Угораздило же меня. Выходит выступил за сторону, которая в меньшинстве. Но при этом большинство имеет какие-то совсем уж идиотские цели. Я понимаю, скорее всего война выгодна для каждой фракции по-своему, но черт вас дери, война это всегда хреново.

— Альтаир!!!

Эдельвейс внезапно ринулся ко мне, но зря.

Каким-то образом механист смог разрезать цепь. Это ушло от моего взора, слишком аккуратно он это сделал. Кот подумал, что тот будет атаковать меня, но вместо этого, мужчина поднял левую ладонь к лицу и крикнул.

— Во имя Святой Омниссии!

Прозвучал громоподобный звук, а вместо лица механиста зияла прожженная дыра. Кажется, в его наручах было какое-то оружие.

Я в сердцах выругался и посмотрел на обезображенное тело механиста.

— Днище тебя дери! Какого…

— Фанатики. С его стороны он отдал жизнь своему богу из машины. Так что для него и церкви это почти героическая смерть.

— Он сказал достаточно, — попытался успокоиться я, после чего вернулся к остальным. — Двигаемся дальше. Нужно найти солнечного и возвращаться, пока Анафема вновь не начала действовать.

Я старался говорить спокойным ровным тоном, хотя внутри кипел от злости. Этот проклятый Дамиан! Он не только подставил нас на Расиэле, но и вел слежку все это время. Сложно даже предположить, что у него на уме.

Хотя кое в чем он был прав — нам действительно нужны союзники. И как можно скорее.

По пути я размышлял о том, как укрепить оборону Эниранда. Мысли сами собой возвращались к алтарю острова. Единственный путь — накопить миллион фрактала и купить последнее улучшение. Тогда жители получат колоссальные бонусы и смогут лучше защитить себя.

— Тали, как ты считаешь, сколько времени нам потребуется, чтобы накопить миллион? При нынешних темпах?

— Приблизительно полгода, если не произойдет ничего экстраординарного, — ответила Тали. — Это учитывая только поступающую с подконтрольных островов ману. Если по пути мы наткнемся на алтарь, который давно не посещали, то будеn меньше, конечно же.

Я кивнул. Полгода это долго, нам нужно действовать быстрее. Возможно, стоит все-таки попытаться договориться с механистами. Или хотя бы с кем-то из них, но точно не с Дамианом. Уверен, во всем ордене найдется парочка честных ребят, не всем быть такими ублюдками, как Молниеносный.

К тому же, у них есть технологии создания автоматонов. А с их помощью я мог бы собрать на Эниранде собственную армию! Через Коррекцию, усилить боевые параметры, ну и конечно же прописать защиту с помощью Интеграции… Можно было бы сделать их почти неуязвимыми.

Чем больше я думал об этом, тем привлекательнее казалась мне идея союза с Механистами.

Конечно, сейчас главной задачей оставалось спасти Ганца и помочь Эдельвейсу с Сатокой доставить послание о переговорах. Но после я определенно должен буду как-то связаться с Механистами. Жаль только, что пока не имею ни малейшего представления, как это сделать, не попав в ловушку.

Погруженный в размышления, я едва заметил, как мы приблизились к центру острова. Впереди возвышались развалины древнего города, затерянного среди мертвых деревьев и скал.

Самым логичным было оставаться у алтаря. Поэтому надеялся найти солнечного именно тут.

— Приготовьтесь, — бросил я спутникам. — Возможно, придется сражаться.

Мы осторожно вошли на площадь перед обвалившимся храмом. Тишину нарушал лишь вой ветра да скрип ветвей. Но вдруг я услышал едва различимый шепот:

— Помогите… здесь…

Это был слабый, едва живой голос. Я ринулся на звук и увидел лежащего под обломками колонны мужчину. Его доспехи, когда-то серебристые, теперь превратились в измятую и очень потрепанную железку. Лицо было изможденным и исхудавшим, но даже так, это был просто громадный по комплекции мужчина, с коротким ежиком черно-седых волос