понимаю, что рядом со мной звонит телефон. Я поворачиваю голову в сторону звука и вижу на экране имя Джереми.

В это же время Роуг вводит в меня второй, затем третий палец, и я вскрикиваю.

Я вся напрягаюсь.

Он неистово вонзается в меня, не давая мне возможности дышать, не говоря уже о том, чтобы думать. Я оборачиваюсь к нему и вижу, что его взгляд прикован к экрану. Его глаза совершенно темные и устрашающие. Такой взгляд у него бывает, когда он собирается приступить к насилию.

— Отвечай.

Для обычного человека его голос бесстрастен, почти дружелюбен. Но я слышу в его тоне мрачное обещание возмездия. Яростный ритм его пальцев выдает его настоящую реакцию.

Гнев, скрывающий ревность.

Его пальцы продолжают входить в меня, а его хватка на моем бедре становится все более сильной.

— Нет. Я не могу. Он… он, наверное, просто хочет перенести урок репетиторства, — говорю я. — О, блять. — Я вскрикиваю, когда Роуг шлепает меня по киске.

— Я не спрашивал.

Следующая часть его фразы остается невысказанной. Это часть нашей сделки.

Он берет мой телефон и сует его мне в руку.

Я подумываю о том, чтобы сказать, что мы договорились об отсутствии сексуальных желаний, но я уже знаю, что он ответит. Что нет ничего сексуального в том, чтобы отвечать на звонки.

Я провожу пальцем по экрану, когда Роуг опускается между моих ног.

Что он делает?

— Привет! — раздается голос Джереми из динамика.

— О Боже! — Я говорю в ответ, потому что Роуг только что провел прямую линию от моего входа до клитора, прежде чем прикусить мой бугорок. — …Привет, — добавляю я, пытаясь спасти этот разговор, даже не начав его.

Он смеется.

— Не думаю, что кто-то раньше был так рад меня слышать.

— Ммм… — рассеянно отвечаю я. Роуг проводит языком по моему клитору, доводя меня до безумия. Он смотрит мне в глаза, стоя на коленях между моих ног, и доминирующее выражение в его взгляде добавляет еще один слой к бешеным эмоциям, бушующим во мне.

— Как ты? — спрашивает Джереми.

— Я… — Я замираю, когда Роуг снова прижимается к моему клитору. Все, что я могу сделать, чтобы не застонать в трубку. Я кладу свободную руку ему на плечо, пытаясь оттолкнуть его, но он просто хватает ее и прижимает к себе. Его язык прокладывает путь по американским горкам между моими складочками, исследуя каждый изгиб и контур моей киски. — Я в порядке.

— Это замечательно, я тоже. Слушай, я хотел… — Он не успевает закончить фразу, как Роуг отпускает мое запястье и поднимает руку к моей груди, поглаживая твердый сосок через лифчик.

— А. Извини, что ты сказал, Джереми?

— Ничего страшного, я хотел узнать, когда ты освободишься для занятий репетиторства. И я подумал, может быть, после этого мы могли бы сходить на ужин?

В его голосе звучит надежда, которую я даже не могу сейчас уловить. Я слишком сосредоточена на злобном звуке, который Роуг только что издал. Вибрация рикошетит от моего клитора и вызывает дрожь по позвоночнику. Он загибает пальцы внутри меня, задевая мягкое место, о котором я и не подозревала, и одновременно засасывает мой клитор в рот.

Взрывной оргазм, сильнее которого я никогда не испытывала, обрушивается на меня со всей силой. Кажется, я временно ослепла. Моя спина отрывается от стола. Я бы улетела, если бы он не прижал меня к поверхности другой рукой.

Не в силах остановить звуки, вырывающиеся из моих губ, я закрываю рот рукой, стараясь заглушить их как можно лучше.

Роуг встает и отрывает ее, удерживая мою руку прижатой к столу и позволяя вырваться громким стонам.

На другом конце линии воцаряется тишина, когда я спускаюсь с вершины наслаждения. Унижение захлестывает меня, когда я осознаю это. Я могу только представить, о чем думает Джереми. По звукам, которые я издаю, становится ясно, что только что произошло.

Роуг встает во весь рост между моих ног. Визуальный образ его возвышения надо мной в такой властной манере, когда я лежу на столе, вызывает во мне приступы удовольствия. Его рот блестит от моего возбуждения. Оно на его губах, носу, щеках. Тыльной стороной ладони он вытирает ее с лица, а затем слизывает с руки. Я едва не кончаю снова от этого зрелища.

Он вырывает телефон у меня из рук и подносит его к уху, напоминая мне, что Джереми все еще на линии и молчит. Довольная ухмылка кривит губы Роуга, когда он жадно смотрит на меня сверху вниз. Моя верхняя половина прикрыта, нижняя — полностью обнажена, ноги раздвинуты, киска выставлена напоказ. Я чувствую, как из моего входа капает влага.

— Она занята. — Он хмыкает.

Не дождавшись ответа, он положил трубку.

17

Я смотрю на него.

— Зачем ты это сделал?

— Какую часть?

Хороший вопрос.

— Всю. И если ты еще раз скажешь «потому что я могу», я тебя задушу. — Я угрожаю.

Он смеется. Не тот типичный полуманьячный смех, к которому я привыкла. Тот, который он использует, чтобы подколоть или поиздеваться надо мной. Нет, это настоящий, полный живота смех. Глаза его прищуриваются, улыбка расширяется и расплывается по лицу, а звук, который он издает, мелодичен для моих ушей.

На мгновение в его обороне появляется небольшая трещина, и я могу заглянуть за стены. Я вижу его светлую, почти дразнящую сторону, которую, как мне кажется, он не позволяет видеть многим. Я очень, очень жалею, что сделала это, потому что в моем животе запорхала колония бабочек, а на лице появилась довольная улыбка от осознания того, что это я заставила его так смеяться.

В этот момент его необработанный магнетизм — это все. Я понимаю, почему каждая девушка в АКК хочет его, почему они сходят с ума по нему.

Девушка может влюбиться в него, если не будет