Самый простой и, наверное, правильный — поймать языка и выдавить из него информацию о защите артефакта. Правда, этим я сейчас заниматься не хочу. У меня сейчас не слишком боевое состояние, чтобы ввязываться в схватку, да и исчезновение человека быстро заметят: здесь не пустыня, где пропажу можно списать на монстров.

Вариант второй — выбросить из головы эту стелу и двинуться к другой. Из плюсов: защиту точно не усилят из-за моей попытки взять языка или проникнуть внутрь. Минус: мне жалко времени, потраченного на создание этой стелы. Если я не буду собирать с неё энергию, меня задушит жадность. Но с другой стороны, жадность можно пережить, а вот если попытка проникнуть внутрь потерпит фиаско, можно нарваться на схватку. Вряд ли я унесу ноги, если там дежурит маг второго ранга… хотя нет, вряд ли в охрану поставили мага второго ранга.

Пока я сидел в кустах и размышлял насчет допустимости проникновения, к каменной коробке подошёл адепт. От защитных печатей протянулись тонкие нити, скользнули по браслету практика и отпрянули. Ага, так вот для чего они здесь.

У меня артефакт слегка другой, но надеюсь, что это не повлияет на заклинание. В принципе, все функции, которые есть в оставленных здесь браслетах, есть и у меня, так что вполне может сработать. А если защита среагирует и атакует меня, вполне можно удрать. Не думаю, что я — единственный практик, которого душит любопытство: что же там, за каменными стенами, такое: возможно, и попытки проникнуть внутрь тоже были. Вряд ли для сохранения тайны от своих же учеников руководство стало бы устанавливать летальное заклинание. Хотя моя защита и летальное отклонит.

Единственный момент, от которого я отмахнулся — это отсутствие у меня местной формы, но не все местные носят школьную одежду: тот же адепт с браслетом, за которым я проследил, был во вполне себе обычной одежде горожанина, так что мой плащ и обычная холщовая одежда под ним будет смотреться уместно. Наверное.

К тому же, важнее формы наверняка сидящий внутри охранник, который спросит пароль или другую информацию, которую я не знаю — всего учесть невозможно.

На самом деле я просто хочу поскорее разобраться с этой стелой, пусть даже попытка окажется неудачной, и перейти к другой. Ожидание для меня, истязаемого однообразной пыткой, казалось двумя подключенными к проводам клеммами на тестикулах, самоконтроль таял, как в жару конфеты. Я хотел как можно скорее оказаться в школе Змеи, но не проверить возможность проникнуть к этой стеле тоже было нельзя: я ведь в шаге от цели. Да и бесило, что мой же артефакт прячут от меня.

Дождавшись, пока здание покинет вошедший туда пять минут назад адепт, я двинулся вперед.

С печатями всё прошло как по маслу: меня не атаковали, лишь просканировали браслет.

Я толкнул дверь и очутился в маленьком тамбуре. Над головой тускло светился магический светильник, напротив меня находилось окошко, за которым, откинувшись на спинку стула, сидел уставший адепт. На столе перед практиком лежала широкая книга. Я оценил адепта, не нашел на нем никаких артефактов, кроме самой стандартной защиты, и успокоился.

— Господин маг, — мигом взбодрившись, учтиво кивнул мне он. А потом толкнул мне книгу и чернильницу с пером.

Черт побери.

Я кивнул в ответ, пододвинул к себе книгу и раскрыл. Разогнанное восприятие выцепило записи: дата, фамилия с именем, ранг, направление развития и роспись.

Я долистал до последней страницы, поставил на пустой строке сегодняшнюю дату. Затем записал: Фауст Кац, теневик, маг, первый ранг. Писал я как можно мельче, прижимая друг к другу буквы, потом специально макнул перо в чернильницу, закончил записывать и пронес кончик пера до начала записи, где быстро и незаметно тряхнул кистью. На имя, фамилию и ранг легла безобразная клякса.

Удовлетворенный результатом, я отложил перо и двинул книгу к пацану.

— Э-э… господин маг…

— Что? — мрачно спросил я. — Если бы тебя посадили сюда с обычным карандашом, этого бы не было! Если желаешь — перепиши, как надо.

И толкнул вторую дверь которая вела влево.

Надеюсь, то, что не сработало у меня в первый день в этом мире с помощником Филиса, сработает здесь и сейчас. Пацан гораздо младше битого жизнью воина, который в своей жизни видел множество пацанячьих ужимок.

Но в следующий раз нужно будет придумывать что-нибудь другое, второй раз этот фокус не пройдёт: бледному пареньку так накрутят хвост, что он и перед магом будет блеять, мямлить, но настаивать на переписывании записи. А не получив желаемого — вызовет группу поддержки.

Или же прямо сейчас перепишет мою запись, поставив имя и фамилию какого-нибудь известного здесь мага, чтобы те, кто проверяют его книгу, не придрались. Или вызовет подмогу с помощью сигнального артефакта.

За дверью оказалось помещение, где и стояла стела — неудивительно, площади домика хватило лишь на тамбур, комнатушку сторожа и эту небольшую комнату. Четыре шага — и я касаюсь браслетом каменной поверхности. Загораются четыре руны, и я выбираю ловкость. Браслет на всякий случай надел на левую руку — правая и так достаточно покалечена.

Тело пронзило судорогой. Бао — холодная, тяжелая, будто расплавленный свинец текла от левой ладони до локтя, потом, все замедляясь, влилась в плечо, едва-едва дотянулась до груди… И вдруг, подталкиваемая разгоняющейся искрой, будто масло поршнями, потекла быстрее по всем энергоканалам до мышц, в которые впитывалась. Поток возобновился, двигаясь все шустрее.

Пот градом катился с лица, но мне было холодно. Рука немела, мышцы жгло иной болью, вдобавок к существующей, а энергия из стелы все шла и шла. Более того — с ужасом присмотревшись к количеству оставшейся бао, я понял, что вместил в себя едва ли одну пятую от собранного. Значит, придется стоять и терпеть в четыре раза дольше, чем уже преодолено…

На этот раз поглощение прошло без галлюцинаций, но с физической слабостью. Когда стела отпустила браслет, я едва мог устоять на ногах, но все же присел, чтобы не завалиться и не привлечь внимание шумом. Я сидел, отдыхал, копил силы, но те не копились. И я не был уверен, что смогу подняться — мышцы онемели, и я сейчас не ощущал ничего, кроме боли и жжения, проходящего как по энергоканалам, так и по мышцам.

Давай, Нильям, поднимайся. Если сейчас сюда заглянет мальчишка-сторож, он наверняка вызовет лекаря. И поверь, ты