поняла, что он идет прямо в огонь, и вовсе забилась, пытаясь спрыгнуть с его рук на землю. Но дракон словно этого не замечал. Внезапно пламенная стена расступилась, пропуская нас, и снова сошлась, замыкая купол.

Внутри этого жуткого шалаша горел еще один костерок, но уже обычный. Возле него сидел хмурый Тагар и связанная по рукам Ксани.

— Что, друг, не оценила спасение? Или опасаешься, как бы ни поприветствовала тебя клинком? — хмыкнул дракон. — И сделай брешь в защите, нам нужен приток воздуха.

Пламя вокруг нас тут же стало не столь густым, потянуло влагой и сыростью.

— Что у вас произошло? — допытывался Ярвен, опуская меня перед собой на землю.

— Все то же самое, но я сам виноват, — лев закинул в костерок тонкую ветвь. — Нужно было проявлять себя, когда я ее руку впервые в свою взял. Тогда у меня были хорошие шансы, а теперь придется из шкуры вон лезть, доказывая, что я самый прекрасный кандидат в избранные.

Ксани оскалилась, я же напряглась.

— Сейчас же отпусти ее, — сорвалось с моих губ.

Тагар лишь усмехнулся. Ксани, попытавшись встать, завалилась набок. В ее глазах было столько страха и унижения. Сглотнув, я четко повторила.

— Сейчас же развяжи ее, оборотень!

— Не лезь, женщина, в мои дела, — рыкнул он, — она не должна бежать. Есть традиции, законы оборотней. Женщина подчиняется мужчине, слушается его и не перечит.

Тяжело выдохнув, я ощутила жуткую ярость.

— Астрид, не вмешивайся, — негромко произнес Ярвен, — она его должница и он в своем праве.

Опешив, я взглянула на Ксани. Она заплакала. Это был как удар под дых. Всегда смелая, храбрая лисица, гордая, порой безрассудно отважная, готовая ради сестры по мечу в петлю залезть... утирала связанными руками с щек слезы. Я опустила голову, но смириться не могла. Я должна была прийти ей на выручку, тут же в памяти вспыхнула картина, как Ксани поставила на колени льва, требуя, чтобы отпустили меня. В голове словно тетиву сорвало. Резко выдернув из-за пояса нож, я приставила его к горлу опешившего дракона.

— Развяжите мою сестру, иначе у тебя еще одна должница появится, кошак.

— Астрид? — Ярвен оставался спокоен.

— Пусть он ее отпустит! Немедленно!

Дракон моргнул и уставился на меня своими темными очами. Усмехнулся и резко перехватил запястье. Он сделал это так быстро и умеючи, что я и среагировать не успела. Но вместо того чтобы заломить мою ладонь, он сильнее прижал ее к своей шее. Острие ножа врезалось в кожу так, что проступила красная масляная капля крови.

— Как ты сказала мне, лера? — его голос звучал хрипло. — Не пугай тем, что не можешь осуществить. А ты можешь? Режь! Или струсишь?

На его губах появилась слабая улыбка.

— Что ты делаешь? — выдохнула я.

— Позволяю тебе осуществить угрозу, — он поднял вторую руку и пригладил мою скулу подушечками пальцев. — Режь, Астрид, не жалей. Я ведь враг!

Он надавил на нож сильнее, пуская больше крови.

— Прекрати, — я попыталась вырваться, но не смогла. Он держал крепко и намеренно моей рукой наносил себе опасную рану. — Я сказала — хватит!

— Выходит, не такая уж смелая и кровожадная, — он тихо засмеялся. — Или дело во мне?

— Убивала и не раз! — уязвлено огрызнулась, прекрасно осознавая, что не смогу ему причинить вреда.

Просто духу не хватит.

— Я видел, — выдохнул он. Его пальцы скользнули по овалу моего лица. — Ты меня впечатлила. А сейчас, что мешает? Нож у тебя, действуй!

— Ты спас меня, — нехотя прошептала я.

— Нет, девочка, я действовал в угоду себе. Давай, Астрид, режь и, быть может, Тагар отпустит свою женщину, чтобы выручить друга.

— Она не его! — прошипела я.

— Ошибаешься, — Ярвен оставался спокоен и собран. — Видимо, не такая уж твоя подруга и искренняя. Иначе ты бы знала, что он надел на ее руку свой тотем.

— Неправда! — зарычала Ксани. — Это ложь! Я не его!

— Я видел обряд своими глазами, лиса, — грубо рявкнул дракон. — А после вытаскивал из его груди твой кинжал.

— Он это заслужил, — Ксани на себя не походила. — Я не произносила слов клятвы. Я не соглашалась на союз с ним. Я не его!

Расслабив руку, выпустила рукоять ножа. Он упал на землю, но никто не обратил на это внимание. Я обернулась к подруге. Она нервно размазывала слезы по щекам, тщетно пытаясь взять себя в руки и вернуть уверенность. Но выходило у нее плохо.

Тагар сжимал и разжимал кулаки. Злился.

— Хочешь ей отомстить, лев, — уже спокойнее проговорила я, — так сделай это достойно. Или тебе нравятся смотреть, как плачет сломленная женщина?

— Я всего лишь хотел вернуть свое! — зарычал он, демонстрируя мне внушительные клыки.

— Твоего здесь нет! — гневно выдохнула я. — Так женщину не завоевывают, так обретают лютого врага!

— Она моя! — в его очах вспыхнул огонь.

Купол вокруг нас расширился, пламя неровно заплясало, поднимаясь выше.

Вот только меня это не пугало, очень уж хотелось сделать несколько шагов вперед и как отвесить этому заигравшемуся перевертышу оплеуху. Но я сдержалась.

— Ложь! — процедила, испепеляя его взглядом. — Была бы твоя — не ходила бы со мной босая по дорогам. Не скулила бы от холода и голода. Не плясала бы за пару монет перед мужиками, демонстрируя ноги. Не охраняла бы обозы за кусок хлеба. Какая же она твоя? Мы свои собственные, воин. Ничейные. Нет у нас ничего и никого.

Он зло выдохнул и опустил голову.

— Развяжи ее сейчас же, Тагар, — продолжила я. — И больше не смей унижать. Ярвену горло я, может, и не перережу, а тебе легко. Только за то, что заставил ее плакать. Ни голод, ни холод, ни смерти подруг, не смогли, а ты вот так легко.

— Отпусти ее, брат, — внезапно встал на мою сторону дракон, — в тебе