Как только командир взвода заговорил через коммуникационную систему, на визор спроецировались четыре инфоокна. Они висели немного выше над Ливадовым в паре шагов от него, но обзору не мешали. Проекции отображали местность над позицией рекрута с нескольких разных ракурсов – казавшиеся покинутыми дома и пустые улицы между ними. Если не считать трупов, гражданских лиц нет. Дроны фиксируют только копов и морпехов.

Андрей поднял взор к одному из информационных окон, и проекция тут же развернулась, увеличившись в два раза для лучшей детализации. Ливадов отвел взгляд, проекция свернулась.

– Тактические системы учебного взвода подключены к системе командования нашего штурмового батальона, – продолжал второй лейтенант. – Вести наблюдение за жилым сектором, используя инфоокна. Доложить, если они не отобразились! Каждый должен видеть четыре окна!

Шелли замолчал, и вместе с ним замолкла коммуникационная система. Никто из рекрутов не сообщил о неполадках, все видели четыре инфопроекции.

– Отлично! – произнес второй лейтенант через несколько секунд. – Открывать огонь по гражданским лицам, если выйдут на проезжую часть. Открывать огонь при любой опасной ситуации! Не подведите, ублюдки, и не опозорьте себя и меня! Конец связи!

Позиции морпехов – на тротуаре вдоль торговых вывесок. Перед ними автомобильная дорога, за ней трехэтажные дома, сейчас они казались вымершими. Андрея подмывало спросить, как люди узнают, куда им идти и когда именно можно выходить. Но он знал, что Француз ответит. «Слишком много вопросов от рекрута Ливадова!»

Высоко в небе появился гул.

– Держитесь, парни! – комендор-сержант решил приободрить первое отделение. – Ударные беспилотники завершили первую фазу, и большая их часть уходит, но без поддержки нас не бросят. Часть самолетов остается, и при первом же подозрительном движении будет нанесен ракетный удар.

Где-то в глубине фавел грохнуло, и кверху поднялись три грибка пыли.

– Примерно так! – хмыкнул Зак Дюбува. – Не дристать и стрелять на поражение! Вторая фаза началась. Конец связи.

Комендор-сержант замолк, зато включились полицейские сирены. Минуты на три, Андрей устал слушать их завывание. Когда они заткнулись, заговорили громкоговорители:

– Внимание! Всему гражданскому населению! Внимание! Силы правопорядка требуют от вас немедленно покинуть ваши дома! Для выхода из зоны операции открыты пункты пропуска на пересечении следующих улиц…

Ливадов не стал запоминать перечисление перекрестков – не его забота думать, в каком направлении эвакуироваться. Он смотрел на схему всего мятежного сектора, которую только что развернула тактическая система. Масштаб такой, что виден только общий контур района, и его центр сейчас подсвечен зеленым. Всплывающее пояснение сообщило, что там началось распыление слезоточивого газа. Операторы в штабе создают коридоры, по которым мирняк погонят прямо на фильтрационные пункты. Один из таких – слева от Ливадова. Он видел, как к перекрестку подъехали первые полицейские автозаки, а копов там, словно муравьев.

Как потом сказал Шелли, людей гнали на полицию не только газом, но и добрым словом. В мятежном секторе, где уже несколько дней не работала никакая связь, включили и сеть, и телевидение, а немногочисленные проживающие в фавелах граждане получили через разблокированные нетчипы указания на пути эвакуации. Около фильтрационных зон продолжали вещать громкоговорители.

– Выходить только к указанным перекресткам! Передвижение по Кольцевой улице запрещено. Запрещен выход на проезжую часть Кольцевой улицы! Запрещено пересекать Кольцевую улицу! Все нарушители будут уничтожены!

– Рекрут Ливадов! – Динамик снова включился. – В твоем секторе!

– Вижу, сэр! – Андрей уже вскинул штурмовую винтовку.

Прямо напротив него на первом этаже распахнулось окно. В нем замахали белой тряпкой, и, кажется, сейчас спустятся на тротуар. Черт! Хоть бы они к копам шли, а не к нему.

– Русский! Действовать согласно полученному приказу! – потребовал комендор-сержант.

– Понял, сэр!

Андрей взял на мушку появившуюся в окне фигуру. Визор обвел ее контуром, он сначала мигал, а теперь загорелся ровным красным свечением. Это значило, что винтовка направлена точно в цель. Спроецировалось новое небольшое инфоокно, оно не мешало целиться, и при этом в нем было хорошо видно двоих – старика и старуху. Взлохмаченный дед уже на тротуаре и помогает крохотной бабульке покинуть дом. Черт бы их побрал!

Над стариками появилось оповещение, что они неграждане.

– Да какая разница, граждане или нет… – сквозь зубы процедил Ливадов.

Он замахал рукой, указывая старикам на копов. Туда идите! Ну же! Но пожилая пара направилась к Андрею.

– Не стреляйте! – крикнул старик. – Мы не террористы!

– Готова?

Евгения Ливадова кивнула. Она замерла перед тренажером для подготовки «летунов». За прозрачной дверью внутри металлического куба с тремя большими окнами стоял полностью герметичный экзокостюм. Нечто среднее между тяжелой и легкой броней. Внешне он напоминал облегченный вариант штурмового костюма десантника. Скафандр с расставленными по ширине плеч ногами и чуть раздвинутыми в стороны прямыми руками, повернутыми ладонями вперед. Экзосистему подогнали точно под рост и телосложение Ливадовой.

Помещение за бронированным стеклом было камерой, где имитировалась эксплуатация снаряжения «летунов». Три дня назад Женька подписала контракт на продолжение службы в отделении воздушной разведки, и сегодня первое занятие по особой военной специальности.

Вторая рота учебного батальона сейчас на плаце – маршируют, наверное, в стотысячный раз – а Ливадову направили к старшему сержанту Пименовой, которая командовала отделением «летунов». Она ждала новоприбывшую в двухэтажном корпусе, отведенном разведроте полка. После доклада о прибытии старший сержант отвела ефрейтора в аудиторию с интерактивной доской, партами, стендами и тренажером. В задней части помещения стоял куб из стекла и стали.

– Не слышу, ефрейтор! Готова? – Старший сержант Пименова нахмурилась, отчего лицо симпатичной невысокой, но очень крепкой на вид блондинки стало смешным.

Однако Ливадова сдержала улыбку. Неразумно сейчас веселиться и шутить.

– Так точно! Готова!

– Ну входи, – кивнула старший сержант, – раз готова.

Пименова сидела за пультом управления тренажером с целым рядом темных панелей. На них через нетчип старшего сержанта выводились все необходимые инфопроекции. А если представить, что сеть по какой-то причине станет недоступна, панели примут обычный видеосигнал.

– Не дрейфь, – Пименова подмигнула ефрейтору, – это всего лишь тренажер с имитацией полета. Чтобы не расшибиться по неопытности. Не бойся!

– Я не боюсь. – Ливадова вскинула подбородок для демонстрации решимости, но ноги все равно подкашиваются. Будто предстоит реальный полет: по-настоящему, а не в режиме моделирования. Но все равно страшно, она даже начала злиться на себя за малодушие.