бар. То ли торопилась вернуться в бой и продолжить зачищать улицы города, то ли боялась привлечь еще больше внимания. Следом выскочила пара вояк, тащащих на себе мирно посапывающую Имани.

Постояльцы и выгнанные на второй этаж выпивохи не торопились возвращаться, и в зале на короткое время воцарилась благословенная тишина.

На очень короткое время…

— А…А ты так со всеми можешь? — благоговейно прошептала Виенна.

Лениво на нее глянув, Том не сдержал усмешку: став свидетелем «чуда», вампирша изменилась до неузнаваемости. Ручки сложены на коленках, спинка прямая, взгляд преданный-преданный. Ну прямо пай-девочка. Впрочем, причину такого ее поведения он понимал лучше любого в этом мире. И, не желая давать ложных надежд, решил сразу внести ясность:

— Со всеми. В том числе и с тобой. Но твой дар или проклятье, называй как хочешь, это не отменит. Прости.

— Врешь? Врешь ведь, да? — дрожащим голосом прошептала она. — Ты же можешь, точно можешь! Девка была почти мертва!

— Виенна…

— Жестоко! Даже не попробовав, говоришь такие вещи, будто не знаешь, что я сейчас чувствую!

— Да в том то и дело, что прекрасно знаю, — тяжело вздохнул Том. Стоило сразу догадаться, какое впечатление на нее все это окажет. — Вампиризм это не болезнь, потому оно не поможет. Ровно также как не сможет избавить четырехрукого от лишней пары конечностей или хвостатого — от хвоста. Ты с этим родилась, хорошо это или плохо. Неужели в существовании вампа так много минусов? Тем более, я вроде как не против делиться с тобой энергией, а там, откуда я прибыл и куда стремлюсь вернуться, одаренные повсюду. Прямо шведский стол, если не наглеть и не привлекать внимания.

— То есть ты согласен на контракт? — Виенна торжествующе сверкнула все еще мокрыми от слез глазами. — Помни, сказанного не воротишь!

— Ты…

— Что-то я не выспалась, — шустро соскочив со стула, потянулась и демонстративно зевнула девушка: — Пойду вздремну, ты же не против? Будь душкой, перенастрой защиту своей комнаты и на меня. Ты ведь не хочешь, чтобы я спала в каком-нибудь подвале, да?

И шустро испарилась.

— Что, парень, провела она тебя? — добродушно посмеиваясь от вида вытянувшегося лица Тома, пробасил из-за барной стойки прекрасно всё слышавший Мирн. — Этой чертовке палец в рот не клади: там не то, что руку — плечо оттяпает.

— А я ведь было подумал, что начинаю понимать женщин…

— Ага, это распространенная ошибка, — хмыкнул Мирн. — Это приходит с годами.

— Понимание женщин?

— Понимание, что их невозможно понять.

— Дорогой, зайди-ка на минутку, — раздался повелительный голос его жены из-за двери кухни.

— Не торопись жениться, парень, — тяжело вздохнул бармен.

— Я все еще всё слышу!

— Удачи, — усмехнулся Том.

Стоило Мирну выйти, как по разуму парня словно наждачкой провели:

— Мистер Абель, зайдите в Орден, — раздался в голове голос «старшей сестры». Женщина явно ни на мгновение не сомневалась в своём праве отдавать приказы.

— И зачем мне это? — морщась от ощущений, любезно уточнил Том. — Вы казалось, магия Разума — конёк вашего Ордена.

— К чему это сейчас?

— Мыслесвязь у вас получается отвратительно.

— Не вижу смысла миндальничать, — усмехнулся в его голове чужой голос. — Через 10 минут жду у себя.

— Вопрос все тот же — зачем мне это?

— Если не брать во внимание тот факт, что я могу заставить прийти силой, то хотя бы потому, что Орден — второй после Короля в этом городе. Хотите жить здесь без проблем — играйте по правилам.

Том катнул желваками: приказы он возненавидел еще на Аренах. Однако учитывая, что вопрос, ради которого он сюда прибыл, все еще не решен, лучше не провоцировать ее раньше времени.

Перемещение, и глазам предстала его собеседница'. Вольготно развалившись в кресле своего кабинета, не выказывая ни грамма удивления, она с интересом оглядела возникшего из ниоткуда парня.

— Так вот как это выглядит вживую. Забавное заклинание.

— Я слушаю, «сестра», — опустился в кресло напротив Том.

— Вы быстро учитесь, мистер Абель, — одобрительно кивнула женщина и показала большой палец: — Так спешили, что появились на десять минут раньше. Только не «сестра», а «старшая сестра» — и будет идеально. Нужно еще немного практики.

Тому пришлось задействовать всё свое терпение, дабы не поддаться искушению и не попробовать стереть с ее лица самодовольную ухмылку.

— Ух, какой суровый вид. Мне даже не нужно читать ваши мысли, чтобы понять их содержание.

— Может перейдем к делу?

— Конечно, люди мы занятые, — и вновь усмешка, мгновенно сменившаяся полной серьезностью: — Вы одаренный молодой человек, что прекрасно. Еще лучше ваше намерение помогать всем и каждому. Разумеется, запрещать вам делать добрые дела я не могу и не хочу, но попрошу придерживаться двух правил. Хотя бы двух. Во-первых, вопросами исцелениями в Городе занимается Орден. Только Орден, мистер Абель.

— Монополия?

— Называйте как хотите, но без особого указания от меня лично вы не можете лечить кого бы то ни было.

— С чего вдруг?

— Потому что я так сказала, мистер Абель. Можете обжаловать это требование лично Королю. Как верная подданная я подчинюсь любому его приказу, но до тех пор… Надеюсь, вы меня поняли.

— А во-вторых? — рассматривая ее сквозь прищур глаз, продолжил Том.

— Будьте обычным. Настолько, насколько это возможно. Перестаньте всюду лезть и отвлекать горожан от их забот. Если так нуждаетесь в общении, можете пойти в гвардию, стать стражем или разведчиком. Торгуйте своим напитком, гуляйте, наслаждайтесь видами, найдите себе женщину и заведите семью, но перестаньте совать свой нос куда не просят. Я ясно выражаюсь, мистер Абель? — яду в ее голосе было с избытком.

— А иначе? Тут есть тюрьма?

— Как же не быть. Вам бы там понравилось… Прочем, тюрьма — это лучший исход. Для самых серьезных проступков наказание одно — выдворение из Города, то есть неминуемая и крайне неприятная смерть либо от голода, либо от тварей. Постарайтесь не выделяться, если хотите и дальше пользоваться благами нашего города и его защитой. На этом всё, можете быть свободны.

* * *

В бар Том возвращался пешком — хотелось немного проветрить голову. Он никогда не был слишком жесток или самолюбив, но от отношения недавней собеседницы в душе бурлила жажда