Я сижу за кухонной стойкой, сжимая свой бокал. Он становится позади меня и начинает массировать мне шею. Наклонившись ближе, он целует меня в затылок с необычайной нежностью.

– Спасибо, – я понимаю, что это подходящий момент сказать ему о трех миллионах, которые я отдала. Я молчу.

Джейк отстраняется и хлопает в ладоши.

– Так, ладно. Кому хочется сегодня готовить? Никому. Нам нужно поехать в ресторан.

Он выходит из комнаты и, прежде чем я успеваю ответить, выкрикивает у подножья лестницы:

– Дети, собирайтесь, мы едем в Лондон. Мы найдем отличный ресторан, наедимся и напьемся до отвала.

Их не нужно приглашать дважды. Я слышу, как они топают наверху, спеша заграбастать ванную. Джейк возвращается на кухню и улыбается:

– Необходимо дать Эмили возможность покрасоваться в новых вещах, верно?

Как обычно бывает в нашей семье, подростки не особенно послушны. После того, как изначальный восторг от перспективы поужинать в крутом ресторане схлынул, Логан возмущен, что не может пойти в школьной обуви, потому что в некоторые места, куда хочет отправиться Джейк, не пускают в кроссовках. Потом у Эмили случается мини-кризис уверенности в себе из-за синяков на лице, и она не верит нам, что их не видно под макияжем. «Никто не догадается», – говорим мы. Она права, что нам не верит. Ее попытки замазать синяки только притягивают взгляд, но мы с Джейком оба прекрасно понимаем – если мы будем честны, это возымеет обратный эффект и только усилит ее панику.

– Мне кажется, это придает тебе крутости, – говорит Джейк. – Такой себе героиновый шик.

– Джейк, это уже не модно и это совсем не то, к чему должна стремиться наша дочь.

Джейк подмигивает Эмили, и даже если она не поняла, что ее отец ссылается на анархическое представление о красоте, выдающей наркотическую зависимость, она улыбается и спешит к двери.

Мы вызываем такси, и пока нас везут в Лондон, Джейк звонит и бронирует столик в ресторане «@», не At или Arobase, просто @. По одному названию я понимаю, что это до ужаса модное место. Джейк говорит, что на данный момент «@» считается самым дорогим рестораном Лондона.

– Можно сказать, туда ходят только олигархи и те, у кого представительские расходы. У них список ожидания на три месяца вперед, но, когда я сказал, что мы выиграли в лотерею, они нашли для нас столик.

– Круто! – комментирует Логан, хотя я сомневаюсь, что он найдет в меню что-то по вкусу. Он любитель бургеров и жареной картошки, а по особым случаям – стейков и жареной картошки.

Невозможно не впечатлиться рестораном. Потолок возвышается в нескольких метрах над нами, зал огромный – это место, куда люди приходят себя показать и на других посмотреть. Все столики круглые. Нас проводят к столу с круглым диваном, предоставляющим уединение. Я догадываюсь, что именно этот стол всегда придерживают для поп-звезд, актеров и вип-клиентов, которые наверняка каждый вечер норовят наведаться сюда без предупреждения. Темно-синий кожаный диван, золотой круглый стол. Это обязано быть ужасно, безвкусно и вычурно, но я должна признать, что это смотрится ошеломляюще, роскошно и сногсшибательно. Зал оформлен переливающимися тканями разных оттенков, напоминающих о былой эпохе.

– Мы будто на сьемочной площадке «Великого Гэтсби», – говорит Эмили, хихикая. Она полностью забывает, что она подросток, и выдает неприкрытый восторг. Я не могу не радоваться этому. Любой родитель подростка знает, что настроение ребенка определяет успех вечера, и мне приятно видеть ее счастливой. В ее мире много происходит, мне нужно найти время и покопаться в этом, но в моем мире тоже полно проблем, поэтому я пока не разобралась во всем. Большие картонные меню толщиной с журналы. В каждом блюде есть минимум один незнакомый мне ингредиент, но несмотря на это мы делаем заказ, в основном полагаясь на рекомендации невероятно дружелюбного официанта, который, к счастью, не из той породы персонала, что считают грубую снисходительность частью своей работы.

Джейк настаивает на шампанском. Он не пил ничего другого с момента выигрыша.

– Давай возьмем по бокалу, а потом можем перейти на вино, если захотим, – предлагаю я. Он пожимает плечами, но не возражает. Он просто поглядывает на меня, как на сумасшедшую, а потом ловит себя на этом и пытается снова изобразить нейтральное выражение лица. Я знаю, знаю, что мы можем позволить себе шампанское – мы, наверное, можем в нем купаться, – но я хочу вина.

Нам приносят напитки, и пока мы ждем основное блюдо, я поворачиваюсь к Джейку:

– Дети сказали, ты сегодня ездил посмотреть школу. Это довольно поспешно.

– А что тянуть? Я позвонил в «Куперс», и директор согласилась со мной встретиться.

«Куперс» – это местная частная школа, и я рада, что, по крайней мере, он не планировал отправить их в частный пансион, не посоветовавшись со мной.

– Я подумал, нужно ковать железо, пока горячо. Я знаю, тебе не нравится, когда я просто слоняюсь по дому.

Это правда, поэтому я едва ли могу возражать против его проявления инициативы.

– И как там?

– Красиво. Потрясающе. Условия там невероятные. У них есть театр, языковые лаборатории, научные лаборатории, музыкальный зал.

– Переведите меня туда, – говорит Эмили.

– У нас тоже все это есть, – подмечает Логан, не скрывая нерешительности в своем голосе.

– Да, есть, но там все больше, лучше, новее, – Джейк смеется и осушает свой бокал шампанского, тут же сигнализируя официанту принести ему еще. Он предлагает и мне, но мой бокал еще полон. – В их театре есть гримерки, потрясающее осветительное и звуковое оборудование. Языковые и научные лаборатории просто ультрасовременные. Я никогда не видел столько инструментов в одном месте, сколько в их музыкальном зале. Условия для спорта там впечатляющие.

– Серьезно?

Джейк знает, на что нужно нажать, этого у него не отнять.

– Честно, у них все есть. Бассейн олимпийских размеров, полноразмерные футбольное поле и поле для регби, искусственный газон четвертого поколения, сетки для крикета, поля для сквоша, теннисные корты, спортзал. Ты должен был это видеть.

Ага, должен был. Мы все должны были это видеть.

Нам приносят закуски, и разговор приостанавливается, пока мы все охаем и ахаем над тарелками перед нами, похожими на произведения искусства. Официант спрашивает, нужно ли нам что-нибудь, и Логан просит кетчуп. Надо отдать должное, мужчина не бледнеет. Когда хор одобряющих возгласов затихает, Джейк говорит:

– У них есть места. Вы можете начать сразу после весенних каникул.

– Что? Через две недели? Нет, это невозможно, – говорю я инстинктивно, пока еще не сформулировав причину моих возражений.

– А почему нет? Им будет полезно проучиться там половину семестра перед