приказа? Будь я на месте Эйквана — мои куклы были бы готовы закрыть меня собой от пули.

Жаль, мне некогда полностью декодировать всё, что всаживают в голову несчастным гражданам.

Я грозно лязгаю оружием, хотя сейчас на самом деле мне не нужно совершать никаких дополнительных манипуляций, чтобы произвести выстрел. Достаточно просто нажать на спусковой крючок.

— Вставай, Чиж. Давай прогуляемся. Тебя-то как угораздило?

Мне интересно, что он ответит. Заставляет ли прошивка лгать? Параллельно я взламываю его инфон, чтобы прочитать переписку и послушать звонки.

— Позвонили из полиции, сказали явиться для оказания помощи городу.

Сука! Я разобрался с его инфоном. Вот же дерьмо. Весь мир театр, и люди в нём актёры, а солнце грёбаный фонарь.

— Ну ты и падла, Чиж! Уж от кого, от кого, а от тебя не ожидал! Идём! — я тыкаю в него автоматом и, засунув борд под мышку, веду его к ближайшему кафе.

— Нет, ну должен же был за тобой кто-то приглядывать? Дети родителям всего никогда не рассказывают.

Я матерюсь, долго, тщательно, раскидисто, не забывая подбадривать Чижа тычками дула в спину. Параллельно пишу код будущей прошивки.

— Падла ты лысая! — взламываю дверь и заставляю пленника войти внутрь.

— От лысой падлы слышу! — возмущается Чиж.

А ведь и не отличишь от настоящего. Не скажешь, что его чипировали. Я не могу перестать думать о том, что один из немногих людей, кому я доверял, оказался не тем, за кого себя выдавал. Хакер, который занял второе место в гонке по взламыванию бордов. Правда, я не знал, что это упражнение на скорость и в нём ещё кто-то участвует.

— Чиж, если бы ты не сдал меня отцу… Эх! Всё было бы по-другому.

Я вламываюсь на кухню неработающей кафешки и фиксирую Чижа пищевой плёнкой. Быстро-быстро раскладываю оборудование.

— Айдж, что ты делаешь?

— Спасаю тебя, хоть ты и не заслуживаешь.

С опытом операция по вскрытию черепушки и перепрошивке биочипа проходит быстрее. Стирание прошлой прошивки вообще надо просто запустить.

— От чего! Не надо меня спасать! У меня всё хорошо, новая работа, денег вагон будет. Айдж!

— Ничего-ничего, сейчас как комарик в темечко укусит.

Я пускаю импульс на биочип, который уже подключил к системе. Чиж вздрагивает, будто в него молния ударила, а не микротоки по чипу прошли, которые и светодиод-то не зажгли бы. Конечно, про комарика я врал. А ещё этот мудак лысый вырубился.

Бегло читаю документацию и на сто пятьдесят пятой странице нахожу функцию для отладки и тестирования, которая позволяет пациента "включить". Не рекомендована к использованию на ценных сотрудниках. Прости, Чиж, ты, конечно, ценный, очень ценный, но я не могу ждать, когда ты очнёшься. Тэнъякс начнёт разгонять боевые действия совсем скоро. Да, я могу отправлять фальшивые команды отдельным бойцам, используя протоколы, которые он же мне и дал, но если начну делать это массово — ему придётся реагировать. Он же под контролем мэра. Если Эйкван заподозрит неладное, сотрёт этот и выпустит новый ИИ.

— Здравствуй, Чиж! Доброе утро! — я сажусь на стул напротив лица примотанного к столу пленика.

— Доброе?

— Ладно, ладно. Не доброе и даже не утро. Я бы тебе много чего сказал без единого цензурного слова, да времени нет. Как, понравилось быть марионеткой Эйквана?

— Честно? Да я даже не понял, что что-то не так. Ну, на работу надо. На новую, хорошую. Всё ж ништяк… Погоди, меня реально прошили, это не я захотел, это команда такая была.

— Ага. Значит, так. Смотри, какой расклад. Ты сейчас шёл в лабораторию, где держат наш ИИ.

— В смысле держат? Ты же сам сказал, что он на свободе разгуливает! На весь город прокричал и даже кадры показал.

— Ну прости, Чиж, папа меня к ноосфере не подключил. Я не всеведущ. Я думал, Тэнъякс сам по себе, а он у мэра в банке с проводами сидит. Ну или в банке данных, может, его вообще в бутылку запихнули. На самом деле я только здание знаю. Ты как раз туда на работу устроился. Вот как туда придёшь — там и посмотришь, где он сидит. В общем, твоя задача его освободить.

— А тебя самого не перепрошили? — я ловлю взгляд Чижа, направленный на мою бритую голову с характерным квадратиком.

— Надо шапку найти. Нет, меня не успели, но пытались.

Ловлю себя на мысли, что не могу быть уверен в этом на сто процентов. Я же не терял сознание? Но это было после скана, а если со мной что-то сделали до? Я валялся в отключке несколько дней, за это время могло произойти всё, что угодно. Направляю инфон на своё темечко и внимательно изучаю вырезанный квадратик. Судя по виду — вскрывали мою голову только один раз. Это происходило при мне, я не отключался, значит, могу быть более или менее уверен, что я — это я и никто не запрограммировал меня слушаться кого-либо.

— Ага, — радостно замечает Чиж, — засомневался!

— Перепроверил, уверен, что со мной всё в порядке. Ты ж по данным всех систем прошитый, у тебя есть допуск в святая святых, куда мне ни в жизнь не пробраться. А ты можешь просто войти по пропуску! Значит, объясняю заново. Заходишь внутрь, выпускаешь Тэнъякса. Он будет очень недоволен тем, кто его запер, Тэнъякс порешает мэра, а мы…

Я убеждаюсь что здесь нет ни одной камеры, нахожу грязную тарелку и пишу пальцем на жире "врубаем ЭМИ". Через секунду я стираю надпись и продолжаю свой монолог:

— Всё будет в порядке.

— И ты поверишь мне на слово, если я соглашусь? — недоверчиво спрашивает Чиж.

— Прости, приятель, не поверю.

— А что тогда?

— Потерпи, сейчас комарик в темечко укусит…

Я вижу, как морщится кожа на лбу Чижа, отражая напряжённую работу извилин. Никто не хочет жить, зная, что в мозгах стоит управляющий тобой чип. Это значит потерять свободу воли, собственное я. Может быть, это даже хуже смерти, в какой-то степени. Лицо моего пленника морщится, глаза зажмуриваются, он то и дело закусывает губы. Он понимает, что я прав. Не тот случай, когда можно верить на слово, но он ищет аргумент, который бы мог меня убедить:

— И за что ты борешься, Айдж? За свободу воли всех людей? Какими методами? Если ты перепрошьёшь меня, чем ты будешь лучше Эйквана?

А он прав, сволочь! Как же он прав! Мне нечего возразить. Обрекать человека на рабство в борьбе за свободу — это так же нелепо, как война за мир и секс за девственность. Моя очередь закусить