– Вот уж что ты правда обязана, так это съесть все, что у тебя в тарелке! Зря, что ли, я весь вечер у плиты прыгала?

Дина тихонько засмеялась и послушно уселась за стол. Она смотрела на Татьяну и вспоминала, как впервые увидела ее давным-давно. Она показалась Дине похожей на львицу из мультика. Густые волосы песочного цвета, широко расставленные большие светло-карие глаза, широкая переносица, четко прорисованная линия рта. Возможно, это лицо не было красивым в общепринятом смысле, зато оно было… значительным. Человек с таким лицом не может быть пошлым, глупым и пустым.

Дине пришло в голову, что в глубине души она всегда знала: эта женщина не просто так вошла когда-то в их с папой жизнь.

Еда была вкусная, но отдать ей должное не получилось. Картофельное пюре остывало, гуляш покрывался пленкой, но Дина и Татьяна не обращали на это внимания, проглотив всего по паре ложек.

Теперь была очередь Дины рассказывать, и Татьяна услышала такое, во что раньше никогда бы не поверила. То, о чем говорила девушка, звучало чудовищно и казалось почти фантастическим, но Татьяна ни на секунду не усомнилась, что это правда, какой бы дикой она ни выглядела.

– Значит, последнее, что помнишь, – это укол в руку?

– Угу.

– И после – ничего.

– Ничего. Какое сегодня число?

– Четырнадцатое апреля.

– Почти месяц! – ужаснулась Дина.

Они помолчали. Татьяна включила лампу над столом, погасив верхний свет.

«Как в тот раз, на новоселье. Только Наиля уже нет».

– Что ж, теперь ясно, что ты делала на кладбище, – сказала она, отгоняя грустные тоскливые мысли. – Все встало на свои места. Азалия и Жан сговорились и подставили тебя. И как только она его отыскала?

– Это-то как раз понятно, – рассеянно, продолжая думать о чем-то своем, произнесла Дина. – Я уверена, что Азалия просто пришла к нему в театр. Папа много раз говорил, что они с Аличкой ничего друг от друга не скрывают. Он ей все сам рассказал – и про маму, и про меня, и про Жана, и про себя. Облегчил задачу. – Дина горько усмехнулась. – Азалия поняла, что Пожидаев – это тот, кто ей нужен. Он ведь и в самом деле классный актер.

– Я заметила.

– Вот и я тоже. Только не сразу. Даже там, в кафе, у меня возникла мысль, что… – Не договорив, она оборвала фразу и хлопнула ладонью по столу. – Ладно, это к делу не относится.

Татьяна поняла, что тема слишком болезненная, и поспешила перевести разговор в другое русло:

– Хотелось бы узнать, как Азалия ухитрялась вызывать у тебя галлюцинации? Тут у кого угодно крыша поедет с перепугу. Но ведь Катерина сказала, что никто тебя не травил. Анализы ничего такого не показали.

Дина глянула исподлобья.

– Жанна предельно ясно изложила.

– Кто? – изумленно переспросила Татьяна. – Жанна? Неужели ты веришь, что она экстрасенс? Понятно же…

– Конечно, понятно! – досадливо перебила девушка. – Эта Жанна как пить дать актриса из их театра. С которой Жан, ясное дело, спит. Или спал. И бедолага теперь на все готова, чтобы он трахнул ее еще разок.

Татьяна подумала, что Дина никогда раньше не употребляла таких вульгарных выражений. Бедная, бедная девочка. Еще и не так заговоришь…

– Разумеется, они подробно проинструктировали эту Жанну или как там ее… Сказали, что и как нужно говорить, – возбужденно продолжала Дина, – но кто тебе сказал, что все это не может быть правдой?

– То есть ты всерьез считаешь, – с расстановкой произнесла Татьяна, – что Азалия – ведьма? Ты это хочешь сказать?

– Уверена, что да! Уверена! – выкрикнула Дина. – Сама подумай! Ты же узнала, что она нарочно осталась в нашем доме. Зачем? Она ненавидит меня, и ей есть где жить. Но, видимо, только так она могла внушать мне эти видения. Азалии надо, чтобы я была поблизости – иначе она не сможет сводить меня с ума! А как она сумела погрузить меня в то состояние, в каком я оказалась? Скажи! Каким образом это можно сделать? Ты же и сама подозреваешь!

– Что-то тут нечисто, – вынуждена была признать Татьяна. – Но колдовство…

– Да что я! Вспомни папу… Бедный папа! А другие мужья? Все умирали, оставив Азалию в шоколаде! А карьера ее! Тебе тоже это показалось странным!

– Но я никак не связывала это с магией или чем-то таким, – сказала Татьяна и тут же поняла, что лукавит.

Рука нащупала на шее цепочку с крестом. Зачем же тогда она его надела? Чего испугалась? С другой стороны, одернула себя Татьяна, она в тот вечер сильно перенервничала: увидела Дину в ужасном состоянии, была возмущена наглым враньем Азалии. Наверное, это было просто что-то неосознанное: бабушка всегда носила крест и часто говорила, что символ веры бережет от несчастья. Вот она и кинулась за ним.

– Азалия, конечно, могла быть определенным образом причастна к смерти Наиля, – осторожно произнесла Татьяна, – и даже к смертям всех своих мужей, но…

– И не только их, – прервала Дина, – я уверена, что и дядю Альберта тоже она убила. А иначе – откуда она узнала о его смерти?! Никто ей об этом не говорил! Она злилась на него: я сдуру рассказала ей о нашем с ним последнем разговоре. И решила отомстить, а заодно и мне больнее сделать. Наверное, на папиных поминках, когда они увиделись, что-то такое с ним сотворила, чтобы он ночью умер!

Татьяна вскочила с места и начала по привычке мерить шагами комнату.

– Да, дело попахивает чем-то… нехорошим. Криминальным. Однако…

– Погоди! – снова не дала ей договорить Дина. – Помнишь, я тебе говорила, что дядя Альберт и папа разговаривали накануне его смерти?

– Помню. И что?

– А то, что папа собирался написать дарственную на мое имя! Он мог в тот же вечер рассказать о своем намерении Азалии. Они могли поссориться, и… Она бы не допустила, чтобы он сделал это!

– Это только предположения, – произнесла Татьяна, не сдавая позиций.

– Но вполне правдоподобные предположения, согласись! – запальчиво проговорила девушка.

Татьяна ничего не ответила. Обхватила себя руками и отошла к окну. Голова шла кругом.

– Азалия – ведьма. Настоящая черная ведьма! Мы должны остановить ее, пока она еще кого-то не извела! Жан с ней по доброй воле, я в этом уверена, и они могут найти другую жертву.

– Стоп! Остановись! – приказала Татьяна, предостерегающе выставив вперед ладони. – Допустим, действительно ведьма. Допустим даже, что каким-то способом убила всех этих людей. Но тогда почему ты до сих пор жива? Зачем ей эта возня с твоими галлюцинациями и все прочее? Хотя даже не так! Поначалу это было объяснимо: если бы ты умерла сразу вслед за отцом, это могло вызвать ненужные вопросы и подозрения. Наиль был немолод, но ты-то на здоровье не жаловалась. Поэтому Азалия решила изобразить, что ты психически больна, оформить над тобой опеку и завладеть всем имуществом. В этом я тоже не сомневаюсь. Но! Сейчас, когда она думает, что ты сбежала, что мешает ей убить тебя? Она поняла, что ты можешь нарушить ее планы, но не предпринимает никаких мер! Если она колдунья, сделала бы какую-нибудь куклу, исколола ее булавками или наколдовала бы по фотографии! Но она ничего не делает! Почему? Да потому что не может! Потому что не ведьма, а банальная преступница! Отравительница! Она подсыпала всем яд в еду или питье. Вещество, которое не оставляет следов. Или… – Озаренная внезапной догадкой, Татьяна вскричала: – Она окуривала жертв каким-то дурманом – этот запах в вашем доме! Я еле живая оттуда выползла! Смотри сама: ты сбежала – и вскоре пришла в себя! Смерть Альберта Асадова – простое совпадение. Азалия не умеет колдовать и, конечно, ничего не может сделать на расстоянии. Вот почему ты жива. Мы с тобой утром отправимся в полицию: пусть расследуют, чем Азалия травит людей! Ее нужно выгнать из вашей квартиры и посадить в тюрьму!