Но далеко не ушли. Максимильян позвонил Димке, примерно через час тот уже въезжал во двор на своей видавшей виды машине, из багажника которой они с Бергманом начали выгружать оборудование.

– А вы не очень разошлись? – нахмурилась я. – Вторжение на частную территорию – серьезное правонарушение.

– Мы по-быстрому, – улыбнулся Димка, а Бергман добавил:

– Если Зорин сюда направится, Клим успеет предупредить.

– А наш старичок? – напомнила я.

– Мы с ним практически подружились.

В общем, мы поднялись на второй этаж, Максимильян открыл дверь двадцатой квартиры, а сам позвонил в дверь соседа. Старичок предстал незамедлительно.

– Мы решили осмотреть квартиру еще раз, – сказал Бергман.

– Осматривайте, мне что?

Старичок захлопнул дверь, успев довольно громко произнести:

– Кругом жулье.

– Как бы он в полицию не позвонил, – вздохнула я. – Или Зорину.

– Зорину вряд ли. А в полицию – может. Поэтому нам лучше поторопиться.

К тому моменту, когда мы оказались в гостиной, у Димки уже все было готово. Я впервые присутствовала при подобной процедуре, оттого наблюдала с интересом, хотя старичок меня беспокоил.

– Есть, – сказал Димка. – Совсем немного, но есть. Видите?

Мы согласно кивнули. Однако дальнейшие поиски ничего не дали.

Но насчет ковра Бергман, скорее всего, прав. Кровавое пятно обнаружили совсем рядом. Вполне возможно, кровь и на ковре была, по этой причине от него и избавились.

– Сворачиваемся, – скомандовал Максимильян и стал помогать Димке.

Вскоре мы покинули квартиру, а потом и двор.

– Если это кровь Нелли, что вполне логично, – рассуждала я по дороге к дому Бергмана, – то вопросов еще больше. Она предположительно жива. Получается, Нелли выследила мужа, застала его с любовницей и полезла в драку.

Бергман пожал плечами.

– Это может быть кровь Зорина или его подружки. Пострадать в бою мог любой из троих.

– Зорин жив-здоров, подружка тоже. Если это та самая Алла. Или была еще одна, о которой мы не знаем? И куда, в этом случае, исчезла Нелли? Гораздо вероятней, что выяснение отношений закончилось для нее плохо.

– И Зорин где-то держит ее? Если честно, я в это не верю.

– Тогда что? Она находится в какой-то больнице без сознания? Или вообще лишилась памяти?

– Версию, что у Зорина была еще подружка, стоило бы проверить, – сказал Максимильян.

– А что это за тип, с которым мы столкнулись? Ему-то что в квартире понадобилось? И почему его так напугало наше появление?

– Скорее всего, потому, что он, как и мы, находился там незаконно.

– Кого еще могла заинтересовать квартира Зорина? Этот парень точно не из полиции. Частный детектив? И кого он ищет? Нелли? Но кто его нанял, в этом случае?

– Да, запутанная история, – кивнул Максимильян с таким видом, точно данное обстоятельство ничуть его не волновало.

– Лично я уже вообще ничего не понимаю.

Приехали мы раньше Димки, умудрившись потерять его по дороге. Водитель он неважный, и я уже начала беспокоиться. Тут Соколов и появился. Мужчины стали заносить оборудование в дом, а я спросила Бергмана:

– Для меня задание будет?

– У тебя какие-то планы?

– Хочу куртку купить.

Максимильян кивнул, я расценила это как согласие и вышла из калитки.

До троллейбусной остановки оставалось с сотню метров, когда из-за кустов мне навстречу вышла женщина. Я инстинктивно отступила, а она схватила меня за руку. С минуту мы стояли, замерев. Ни я, ни, похоже, она, не понимали толком, что происходит.

– Извините, – пробормотала она испуганно и отпустила руку. А я наконец поняла, кто передо мной. Та самая женщина, которую я видела в магазине Бергмана.

Я кивнула, намереваясь идти дальше, но она вновь сказала:

– Извините, – и мы вновь замерли, вглядываясь друг в друга, точно пытаясь вспомнить что-то важное. – Вы… – начала она, и тут же продолжила решительно: – Меня зовут Майя, а вас?

– Лена, – ответила я.

– Вы были в магазине, да? Я вас там видела.

– Да. Хозяин магазина – мой друг.

– О нем я и хотела поговорить, – нахмурилась женщина. – Вы хорошо его знаете?

– Не то чтобы очень, – усмехнулась я, думая: «Вряд ли кто может похвастать, что хорошо знает Бергмана».

– Он… он страшный человек, – выпалила она и испуганно закусила губу.

– С чего вы взяли? – спросила я как можно спокойнее.

– Он… я знаю. Не спрашивайте откуда. Я узнала его… – как видно, она решила, все приведенные ею аргументы впечатления не произведут, и добавила в отчаянии: – Я не сумасшедшая.

«Большинство сумасшедших именно это и утверждают», – хотелось ответить мне.

– Вам снятся сны? – вздохнула я.

– Да, – теперь она смотрела на меня с надеждой. Верила, что я смогу ей помочь? Да я и себе помочь не могу. – Это началось после того, как я впервые зашла в магазин. Такие яркие сны. И я… я знаю продолжение. Уже когда не сплю… знаю, что случится дальше. Точно вспоминаю. Может, я когда-то уже видела эти сны, а потом забыла? Такое может быть?

– Не знаю. Я не специалист по снам.

– Вас я тоже видела. И его. Он страшный человек, – повторила она.

– Вы же сами сказали, что видели это во сне. Разве можно доверять снам?

Она кивнула, вроде бы соглашаясь, но страх из ее глаз не ушел.

– Но ведь… почему-то я вижу эти сны?

– Хотите рассказать мне о них?

– Нет, – покачала она головой. – Вы решите, что я сумасшедшая. Я просто хотела предупредить: он… вы ему нужны, – перешла она на едва слышный шепот. – Я не знаю, чего он добивается от вас, но… нас держали в подвале, вы не помните?

– Конечно, нет, – сказала я как можно спокойнее. – Это же ваши сны, а не мои.

– Меня жгли каленым железом, а он улыбался и говорил вам: «Пожалейте девушку, она долго не выдержит».

– Вас мучают кошмары…

– Я все помню, – заволновалась она. – Помню, во что он был одет, до мельчайших подробностей, помню эту жуткую тюрьму. Вы были в соседней камере и разговаривали со мной. Утешали. Он, наверное, знал об этом, вот и выбрал меня. Я не была ведьмой, я просто лечила людей, – совершенно неожиданно закончила она.

Неожиданно, скорее, для себя, потому что вдруг пунцово покраснела, а в глазах стояли слезы. Бессилия, обиды? Она думала в тот момент, что теперь я непременно решу: она спятила. Но я была далека от этого.