— Я тебя за это выпорю, — сказал я этому улыбающемуся пакостнику.

— Тш-ш-ш, она уснула.

Как это уснула?

— Это шутка? Мне что делать?

Я, блядь, не готов!

— Ничего, она обычно крепко спит, — подошёл ближе. — Я тебя люблю! — с улыбкой на всё лицо сказал и чмокнул меня в губы.

— Я тебя тоже люблю, но это не избавит тебя от наказания.

Отшлёпаю до покраснения его аппетитные булки.

— Очень на это надеюсь, — хихикнул этот извращенец. — Идём. — Он направился к выходу, а я за ним.

— И что мне сейчас делать? — спросил я, когда мы оказались на парковке у арендованной тачки.

— Сядешь на заднее сидение, я поведу. — Он открыл дверь и, бросив сумку, сделал пригласительный жест.

— А как же морг? — спросил я, обречённо садясь в машину, придерживая ребёнка за голову, чтобы не ударилась.

— В морг завтра поедем. Миле сегодня лучше побыть с нами, а завтра к тёте отвезём. — Он заботливо пристегнул ремень, аккуратно, чтобы не потревожить девочку. — Ты правда хорошо смотришься, — сказав это, Артем закрыл дверь с моей стороны, а потом, сев на водительское место, завёл машину и двинулся в известном только ему направлении.

Дорога до его дома была недолгой, но я и сам чуть не уснул, всё же последние дни дались непросто. Новость о смерти родителей Тёмы! Дело с Вороном, вот что явно забрало больше всего сил! Неспокойные ночи! Перелёт! В самолёте я не мог спать, переживал за Артёма. Сейчас он выглядит хорошо, это всё благодаря ребёнку. Завтра же опять эмоциональные качели.

Машина остановилась у двухэтажного дома за городом. Артём вышел и открыл мне двери, помогая выйти из машины. Забрался по ступенькам и, достав откуда-то ключи, открыл дверь. Пропустил меня, и я зашёл следом. Как зашёл, так и застыл, улыбка с лица Тёмы стёрлась, губы задрожали.

Плохая идея. Лучше бы номер в гостинице сняли.

Артём

Боль обрушилась на меня, как ведро холодной воды. Этот дом… Он пропитан запахом счастливых семейных дней. Всюду их вещи и фотографии, здесь все напоминает о них. Я просто растерялся, застыл, тело онемело.

Кажется, что вот выйдет мама из кухни в фартуке и с полотенцем в руках, раскроет объятия, поцелует в обе щеки и завалит вопросами, вытянув из меня весь день по минутам. Вот папа крикнет: "Привет, сын!", сидя на полу в гостиной и играя с Милой. Но этого не происходит! Мёртвая тишина. Холод и темнота.

— Тём! — услышал голос любимого и понял, что я не дышал до этого. — Ты как? Можем в отель ехать, — приблизился ко мне.

— Не надо, — вышел я из ступора. — Я в норме! — заметив его недоверчивый взгляд, сделал шаг к нему. — Правда, я справлюсь.

— Если что…

— Помню, помню… Сразу сказать тебе.

Не хочу ни в какой отель.

Я должен находиться здесь, переболеть всё и вернуться к прежней жизнь. Правда с сегодняшнего дня всё будет по-другому, но мы справимся. Если Стас не испугается изменений, вижу, что с Милой они сдружились. Ну, Мила точно приняла его, она не ко всем в руки идёт, а чтобы уснула, так и подавно.

— Мне что делать?

Так смешно увидеть его растерянное лицо.

— Садись на диван и жди, пока она проснётся, — сдерживая смех, ответил я.

— А… как… потом

Ну всё! Я знаю, как ставить Чёрного в ступор.

— Издеваешься? — кивнул он, когда я прыснул от смеха.

— Идём, — поднялся по ступенькам и направился в сторону Милиной комнаты. — Вот, уложи её в кроватку, — убрал детское одеяло, и Стас положил аккуратно Милу в кровать. Я накрыл её и включил радио няню.

Как только дверь в комнату закрылась, Стас вцепился в моё запястье и впечатал в стену.

— Я обещал, что выпорю? — прижав меня всем своим весом и перекрывая кислород, зашипел он мне в губы.

— Когда? — со вздохом спросил я, смотря на желанные губы.

— Напомнить? — протиснул руку между нами и сжал мой наливающийся кровью член. — Тебя нужно наказать! — укусил за шею. — Очень жёстко!

— За что? — продолжал строить из себя невинное существо.

Он продолжал сжимать мои член через штаны, целовать мою шею и пробираться рукой под рубашку.

— Заткнись! — сказал и впился в мои губы, расстёгивая молнию на штанах, и, вытащив на свет член, начал водить рукой по нему.

Артём

Дыхание сбилось, я просто прилип спиной к стене и покорно получал то, что мне дают. Но мне тоже хочется к нему прикасаться, почувствовать его твёрдые мышцы под ладонями. Его натренированный пресс, его каменный член.

Просовывал руки под футболку и, коснувшись его напряжённой спины, прижал его ещё ближе к себе.

— Давай отойдём от двери в комнату мелкой, — оторвался он от моих губ.

— Там моя комната, — указал на дверь с левой стороны.

Он взял меня за руку и направился в мою старую комнату. В нетерпение получить желанное, толкнул дверь и, бросив меня на кровать, навалился сверху. Как изголодавшие звери мы стали избавлять друг друга от одежды, не отрываясь от поцелуев.

Раздвинул мои ноги, согнул в коленях и поднял к моей груди. Намочил свои пальцы, прошёлся ими по кольцу моего ануса, засунув один внутрь и заставив меня ахнуть.

— Я тебя люблю! — сказал он, и место пальцев занял его твёрдый член.

Стиснул меня в своих крепких объятиях, мы стали одно целое, как бы это банально не было. С каждым движением во мне, с каждым поцелуем мы становились ближе. И не в физическом плане.

Стас чуть отстранился и, взяв в руку мой изнывающий от желанной разрядки член, стал двигать рукой, одновременно вколачиваясь в меня. Звуки ударяющихся тел, мои стоны и его рык наполнили комнату.

— Потише, мелкую разбудишь, — шепнул он.

То, как он трепетно относится к Миле. просто растрогало меня до глубины души.

— Будешь меня не слушаться — выпорю! — «грозился» он, вдавливаясь в меня и доводя меня до блаженства.

— Одни лишь слова! — вырвалось у меня.

А что?! Он не разу даже не шлёпнул, а, может, мне хочется, как раньше. Когда он становился грубее. Когда сжимал моё горло. Тянул за волосы. Кусал до крови.

— Вот, значит, как?.. — отстранился и вышел из меня.

Развернул спиной к нему, заставил упереться локтями и коленями в матрас. И со всей силой ударил меня по попе. Волна возбуждения прошлась по телу. Будто читая мои мысли, Стас вцепился пальцами в мои волосы и потянул голову назад.

— Не буди во мне зверя! — зашипел он мне в ухо и, укусив за шею, втянул кожу.