Или на что-либо иное, менее технологически продвинутое.

– Всегда остается Золушкин тест.

Кларк округлила глаза, патологоанатом нахмурился.

– Не понял.

– У вас найдется пищевая пленка?

Потребовалось некоторое время, чтобы пищевая пленка материализовалась в смотровой. Такие вещи не часто требуются в морге, даже в таком прекрасно оборудованном, как этот. Фриарс отправил с важной миссией молодую ассистентку и наставил:

– Мне неважно, откуда ты ее возьмешь. Хоть своруй в больничной столовой. Но чтобы пленка здесь была!

Мы между тем перешли в кабинет и ждали. Вскоре Фриарс извинился и сказал, что ему нужно отлучиться по не связанному со ступней делу. Но к этому времени уже появился Ланди. Он досмотрел, как извлекали из воды колючую проволоку, и теперь перед нами стояли чашки с чаем из торгового автомата, а он рассказывал, чем закончилась операция.

– Конец проволоки оказался в куске бетона. Судя по виду, основание столбика садовой ограды.

– Может, кто-то его там утопил.

– Не исключено, – ответил инспектор. – Но возникает вопрос: кому потребовалось тащить его в такую даль? Поблизости нет никаких заборов, зато полно мест, куда можно потихоньку свалить ненужное.

– То есть, вы полагаете, что кто-то им сознательно воспользовался, чтобы утопить труп?

Я сам об этом думал с тех пор, как Ланди сказал, что тело было так плотно опутано проволокой, что трудно представить, что оно само заплыло в ловушку. Инспектор пощипал усы.

– Думаю, мы не должны исключать такую возможность. Русло в этом месте частично перегорожено песчаной банкой, и оно никогда не пересыхает. Расположено недалеко от дороги. Можно довезти труп на машине и спустить с моста. Замотать колючей проволокой, чтобы она тянула на дно. А если найдут, чтобы выглядело так, будто труп запутался случайно. Надежный схрон. На века. То, что мы обнаружили тело, – чистая удача.

А для дочери Траска – чистое невезение. Кларк большим и указательным пальцами пощипала себя за переносицу. Я почти видел, как у нее болит голова.

– Доктор Хантер, вы сказали, что тело провело в воде несколько месяцев?

– По его состоянию и тому, что я увидел, да.

– То есть это не Лео Уиллерс?

– Не понимаю, как он может им быть, – ответил я. – Уиллерс пропал самое большее четыре недели назад, а состояние трупа из проволочного плена говорит о том, что он гораздо дольше пробыл в воде.

Стук в дверь возвестил о возвращении ассистентки. Фриарс снова присоединился к нам, и мы отправились в смотровую.

– Я так понимаю, что это не рутинная процедура, – заметил Ланди, натягивая хирургические перчатки, от чего его толстые пальцы стали похожи на сосиски.

– Отнюдь, – кивнул я. – В суде не пройдет, но даст нам достаточно ясное представление, принадлежит эта ступня этому телу или нет.

– Вот уж будет переполох, если они состыкуются, – хмыкнул инспектор, глядя на голые останки.

И был прав, но с этим я ничего не мог поделать. Ассистентка, молодая азиатка по имени Лан, протянула мне рулон пищевой пленки.

– Нашелся только двенадцатиметровый.

– Хватит с лихвой, – отозвался я.

Криминалистическая наука постоянно идет вперед, и высокие технологии заменяют практические методы, которым учился я. На смену старому доброму гипсу, из которого делали слепки, пришел силикон – материал более эффективный и менее травмирующий кость. Совершенствуются сканеры, которые позволяют напечатать на трехмерном принтере точную копию любой кости.

Но мы не располагали ни сканером, ни трехмерным принтером. Но даже если бы располагали, этот метод, как и со слепком, требует тщательной очистки кости. На это уходит время, а Кларк требует немедленного ответа. Поэтому приходилось воспользоваться более примитивной методикой.

В нашем случае рулоном пищевой пленки и твердой рукой.

Ассистентка встала за Кларк, Фриарсом и Ланди, явно заинтересовавшись, что я собираюсь делать. Все молча смотрели, как я отрываю кусок прозрачного пластика и покрываю видимую поверхность таранной кости.

– Должен сказать, это что-то очень нетрадиционное. – К моему удивлению, Фриарс откровенно развеселился. – Надеюсь, вы не это демонстрировали во время расследования дела Джерома Монка в прошлом году. Мне знакомо ваше имя. Полный разгром, хотя вряд ли в этом ваша вина. Однако сомневаюсь, чтобы вам захотелось повторения.

– Нет, – ответил я, не поднимая глаз. То, что произошло в Дартмуре, стало достоянием гласности, и мне не стоило об этом напоминать. Я покосился на Кларк, но старший следователь не обратила внмания.

– Вы уверены в том, что затеяли? – скептически спросила она. – Нет опасности перекрестного заражения?

– Не должно, – ответил я, разворачивая пленку на остальную часть ступни и следя, чтобы не было морщин. Прозрачный пластик минимизирует риск, а образцы ДНК уже взяты и из ступни, и из тела. Если потребуются новые, можно получить материал из глубины кости, дальше от открытой поверхности.

Но сейчас меня заботила не возможность перекрестного заражения. Стопа в пленке напоминала обрезок на прилавке мясника, когда я отложил ее в сторону и перешел к телу. Поменял перчатки, оторвал новый кусок от рулона пищевой пленки и приложил к малой и большой берцовым костям, следя за тем, чтобы пластик равномерно расправился на их выступающих частях.

Отошел назад, оценил работу и снова взялся за закутанную в пленку стопу.

– Посмотрим, что мы получили.

Без амортизирующей хрящевой прокладки голеностопный сустав не соединится так плотно, как в жизни. И хотя пищевая пленка – убогая замена, стопа и нога сошлись как старые добрые друзья. Я слегка поворачивал стопу, воспроизводя весь спектр движений, но сомнений не оставалось. Даже у близнецов не бывает идентичных соединений поверхностей сустава. Со временем развивается легкий люфт – зазор благодаря изнашиванию тканей. Здесь же не было никаких препятсвий плавному движению. Все превосходно соответствовало друг другу.

Я отнял ступню от ноги. После долгой паузы послышался голос Кларк:

– Черт возьми!

Все понимали серьезность того, что только что произошло. Если ступня не Лео Уиллерса, то и тело тоже не его. Потенциально это означало, что у полиции на руках два неопознанных мужских трупа и ни один не его. Останки Эммы Дерби тоже не найдены и ждут своего часа.

– Это подрывает теорию самоубийства, – заметил патологоанатом, и его голубые глаза блеснули. – Из хорошего: нам не нужно бог знает где искать подозреваемого.

До Уиллетс-Пойнта я добрался на такси. Ланди сказал, что может устроить, чтобы меня подвезли, но я предпочел действовать самостоятельно. Не подумал только об одном – как буду инструктировать таксиста. Мне попался молодой человек, и он все больше мрачнел по мере того, как цивилизация уступала место гордиеву узлу пролегающих по болотистой местности каналов.