– Когда гонец прибыл с твоим письмом, – начал Кэрн, – я подумал, что, наконец, потерял рассудок, и мне снятся безумные сны, как несчастному Дрек’Тару. Ты своей собственной рукой написал, что желаешь поставить Гарроша Адского Крика во главе Орды!

Сначала его голос звучал тихо, но сурово. Кэрн медленно распалялся, но было ясно, что он много размышлял над этим вопросом, и тот сильно его тревожил. Таурен продолжал говорить, и его голос становился глубже и громче. Тралл молча огляделся. Ему не хотелось вести такой диалог в столь открытом месте.

– Давай обсудим это где-нибудь еще, – попытался прервать друга он. – Мои покои и мои уши всегда открыты для тебя…

– Нет, – отрезал Кэрн, и для выразительности ударил могучим копытом о землю. Тралл с удивлением взглянул на него. – Я не просто так стою здесь, в тени останков твоего некогда величайшего врага. Я помню Грома Адского Крика. Я помню его страсть, его жестокость, его недисциплинированность. Я помню вред, который он однажды причинил. Конечно, он погиб смертью героя, сразив Маннорота, и я первый признаю это. Но по всеобщему мнению – даже по твоему собственному, – Гром отнял много жизней и гордился содеянным. Он жаждал крови и насилия, и он утолял ту жажду кровью невинных. Ты был прав, когда рассказал Гаррошу о героическом поступке его отца. Все это – правда. Но правдивы также и слова о менее благородных деяниях Грома Адского Крика, и его сыну нужно знать о них тоже. Я стою здесь, чтобы попросить и тебя вспомнить об этих деяниях, о темных и светлых, и признать, что Гаррош – сын своего отца.

– Кровь демонов никогда не оскверняла Гарроша, как она осквернила Грома, – тихо возразил Тралл. – Он упрям, да, но народ любит его. Он…

– Они любят его, потому что видят только его славу! – рявкнул Кэрн. – Они не видят его глупости, – Таурен немного смягчился. – Я тоже видел его славу. Я видел его тактику и мудрость. Возможно, если парня воспитывать и наставлять, эти семена взрастут в его душе и дадут хорошие плоды. Но он с большой легкостью действует, не думая, игнорирует свою внутреннюю мудрость. Тралл, в нем есть качества, которые я уважаю и которыми восхищаюсь, даже не сомневайся в этом. Но он не годится на роль лидера Орды, как не годился на нее и Гром. В особенности, если ты не сможешь держать его в узде, когда он выйдет за рамки разумного. И тем более сейчас, когда наш мир с Альянсом все еще так хрупок. Знаешь ли ты, что многие уже тайно шепчутся о том, что сейчас самое подходящее время для нападения на Стальгорн? Ведь Магни превратился в алмаз, и нового правителя у дворфов пока нет.

Тралл знал об этом. Как только он услышал вести, то сразу же понял, что начнутся такие разговоры. Именно поэтому он, действуя быстро, отправил официальных представителей на прием, заменивший Магни похороны. И именно поэтому он выбрал син’дорая и таурена, в сдержанности которых был уверен.

– Конечно я знаю об этом, – вздохнул Тралл. – Кэрн… я ухожу совсем ненадолго.

– Это не имеет значения! У этого ребенка неподходящий характер, чтобы стать таким же лидером, как ты. Или стоит сказать – каким ты был? Ибо тот Тралл, которого я знал, который подружился с тауренами и столько для них сделал – он не стал бы легкомысленно передавать Орду, которую возродил, щенку-молокососу!

Тралл стиснул зубы и почувствовал растущий внутри него гнев. Кэрн своим могучим копытом бесцеремонно надавил на все больные места. Он задал вопросы, от которых не мог избавиться сам Тралл. Но все же орк знал, что у него буквально не было иного выбора. Никто другой не мог взять на себя эту ответственность. Только Гаррош.

– Ты один из моих старейших друзей на этой земле, Кэрн Кровавое Копыто, – проговорил Тралл угрожающе тихим голосом. – Ты знаешь, что я уважаю тебя. Но решение принято. Если ты так беспокоишься о незрелости Гарроша, то наставляй его, как я тебя и просил. Дай ему воспользоваться твоей огромной мудростью и здравым смыслом. Ты… нужен мне здесь, Кэрн. Мне нужна твоя поддержка, а не твое неодобрение. Твой холодный рассудок, чтобы успокаивать Гарроша, а не твое порицание, чтобы его распалять.

– Ты просишь у меня мудрости и здравого смысла? Тогда у меня для тебя лишь один ответ: не давай Гаррошу этой власти. Не поворачивайся спиной к собственному народу, оставляя им в качестве вождя лишь этого самонадеянного задиру. Вот моя мудрость, Тралл. Мудрость многих лет, приобретенная кровью, страданием и борьбой.

Тралл напрягся. Он не хотел, чтобы доходило до такого поворота дел.

Но все сложилось именно так, и когда орк заговорил, его голос был холоден:

– Тогда нам больше нечего сказать друг другу. Мое решение – окончательное. Гаррош возглавит Орду в мое отсутствие. Но лишь тебе решать, будешь ли ты советовать ему, когда он окажется в этой роли, или позволишь Орде расплачиваться за твое упрямство.

Не говоря больше ни слова, Тралл развернулся и зашагал в темноту душной оргриммарской ночи. Он отчасти ожидал, что Кэрн последует за ним, но старый бык остался на месте. С тяжелым сердцем орк вывел наружу виверну, перекинул свой мешок через седло и сел верхом. Виверна взметнулась ввысь. Тихие и ритмичные взмахи ее кожистых крыльев создавали прохладный ветерок, обдувавший лицо орка.

Кэрн смотрел вслед своему старому другу. Он никогда не думал, что до этого дойдет, что они поссорятся из-за очевидно ошибочного решения. Таурен знал, что и Тралл видел это, но по каким-то причинам счел необходимым придерживаться выбранного пути.

Его прощальные слова ранили Кэрна. Он не ожидал, что Тралл так быстро и так решительно отвергнет его опасения. У Гарроша были хорошие качества, Кэрн их видел. Но его безрассудство, неумение прислушиваться к дельным советам, жгучее желание получить признание и почести… Думая об этом, Кэрн забеспокоился и дернул хвостом. Эти качества нужно было сдерживать. И конечно же Кэрн будет рядом. Его советы, несомненно, пропустят мимо ушей, но он все равно их озвучит.

Кэрн снова посмотрел вверх, на череп Маннорота, и заглянул в его темные глазницы.

– Гром, если твой дух еще здесь, помоги указать путь твоему сыну. Ты пожертвовал собой ради Орды. Я знаю, ты не хотел бы, чтобы твой сын ее уничтожил.

Ответа не последовало. Если Гром действительно был там, витая рядом с великим злом, которое он уничтожил, то не отвечал. Кэрн остался сам по себе.

Глава семнадцатая

Аггра легко бежала по поверхности озера Небесной Песни, чуть разбрызгивая воду босыми ногами. Обычно она просто шла, наслаждаясь ощущением этого места силы, но несколько секунд назад ветер прошептал ей в ухо слова Великой Матери Гейи: Дитя, приди ко мне. У меня есть вести.

Несмотря на то что слова призыва прозвучали ласково, Аггра поспешила подчиниться. Она пришла к Трону Стихий, чтобы тихо посидеть у ног великих Гневов стихий – Абориуса, Гордауга, Каландриоса и Возжигателя – надеясь, что сегодня, возможно, кто-нибудь из них с ней заговорит. Едва она расположилась подле Каландриоса, Гнева Воздуха, как до нее дошли слова Гейи. Так что теперь орчиха направлялась обратно к Гарадару, крепости Орды в земле Награнда, чтобы узнать, какие новости оказались настолько важными, что они не могли подождать.