сторону, пару раз что-то черкнул. Он оторвал взгляд от книг и в упор уставился на меня, глаза его горели как синий неон.

— Не знаю почему, но я никогда не думал о вас как о ранней пташке? — начал Владыка Пандемониума издалека. Глаза и губы его мягко улыбались, его тон звучал вкрадчиво и в то же самое время почти по-отечески.

Я подчёркнуто-натянуто улыбнулась и тоже начала издалека, а именно: с причинно-следственной связи, целью которой было не столько пролить свет на причины сбоя в моем режиме сна и бодрствования, сколько втолковать Его Адовству, что вина за это лежит конкретно и именно на нём: — Вы не думали обо мне как о ранней пташке, потому что всем в Зачарованном лесу известно, что я из тех, кто поздно ложится и столь же поздно встаёт, но сегодня ночью, после того, как вы отказались заключить со мной сделку, мне совсем-совсем не спалось и потому…

— Я не отказался. Я взял время, чтобы подумать, — он практически промурлыкал эти слова. И, тем не менее, в них звучал мягкий упрёк.

— Вы не сказали, что вы взяли время подумать. Вы сказали, и я сейчас цитирую то, что вы мне сказали, дословно: «Я не ска-зал, что сог-ла-сен!» — с нажимом на каждый слог обвинительно отчеканила я. — Ну и какое же из слов этой фразы, по-вашему, я должна была интерпретировать как «я подумаю»? — скептически поинтересовалась я, сверля его пристальным взглядом. — Особенно учитывая тот факт, что когда дело касается вас, я никогда не знаю, могу ли я рассчитывать на вашу поддержку.

Сатана заморгал совершенно ошеломленный. Если бы я не знала его лучше, то поверила бы в то, что он изумлен и уязвлен моим замечанием, настолько хорошо он сымитировал оба этих чувства.

— Конечно же, вы всегда можете рассчитывать на мою поддержку, моя прекрасная Диана, — его глубокий, тёмный и тягучий голос, казалось, не просто проник в каждую клеточку моего тела, но наполнил их тёплотой и негой.

Усилием воли, подавив желание, прижать руки к пылающим щекам, я вскинула голову, стряхивая с себя наваждение. — Я не знала этого, — нарочито севшим голосом, дабы скрыть охватившее меня волнение, но изобразить покаяние, ответила я. — И поэтому, так и не сумев заснуть, я ещё до наступления рассвета уже была в пути. Я полагаю, вы знаете, что Его Бессмертие и Её Премудрость пообещали мне выполнить любое мое желание в награду за то, что я вернула им дочь? — я вопросительно посмотрела на Сатану. Он кивнул, что, мол, да он в курсе. — Ну и, кроме того, я предполагала, что Его Бессмертие, наверняка, заинтересуется информацией о своей заставе, судьба которой беспокоила его вот уже несколько недель.

— И Кощей, конечно же, заинтересовался. И пообещал вам помощь, — понимающе хмыкнул Сатана.

— Да, — кивнула я. — Он пообещал, что бросит всю необходимую мощь своих войск на то, чтобы освободить Рауля из плена.

— Конечно, бросит! — саркастически усмехнулся Сатана. — Ещё бы! Чтобы бессмертный хрыч и упустил возможность завладеть грифом РДАДО! Да ни за что!

— Но я и словом не обмолвилась о грифе РДАДО, — совершенно искренне возразила я. — Я рассказала ему только о том, что Рауля похитили. И что я понятия не имею, зачем его похитили, и поэтому очень беспокоюсь. Ну и, конечно же, я рассказала ему о том, что его заставу захватил вовсе не Полкан Китоврас, как он предполагал, а Абаддон.

— Поверьте мне, Дианушка, бессмертный проныра прекрасно знает о том, что гриф РДАДО похищен! Я с первого же дня как перенес сюда свою резиденцию, подозревал, что и он и Яга Пантелеевна подсунули мне своих соглядатаев. Но сколько я не пытался, вычислить, кого именно они мне подослали, так и не смог! И зелье правды всем приближенным ко мне в напитки подсыпал, и сны просматривал, и мысли читал. Всё без толку! Сказочная реальность является доменом Яги и Кощея, а не моим, потому и сила их в некоторых магических аспектах равна моей. Тем не менее, нет худа без добра. Моё демоническое войско плюс войско кощеевой нечисти, таким составом мы точно сотрём Абаддона и его приспешников с лица этой реальности. А что касается грифа, то здесь у меня есть преимущество, которого нет у Кощея…

— Надеюсь это не такое преимущество, какое у вас было перед Марьей Моревной в те оба раз, что она от вас сбежала? — не удержалась от ехидной шпильки я.

Внезапно оказалось, что Его Адовство стоит в полуметре от меня. Как он встал из-за стола и подошёл ко мне, я не видела, хотя и смотрела всё время исключительно на него.

— Я вас очень прошу, не делайте больше так, — отступила я на шаг.

Сатана же, разумеется, сделал шаг вперед. — Не делать как? — вкрадчиво поинтересовался он, подчёркнуто удивленно изогнув дугой одну из своих идеально очерченных бровей.

— Вот эти ваши прыжковые перемещения, — вызывающе вперилась я в недоумевающий взгляд невероятно прекрасных цвета июльского полуденного неба глаз. — Это нервирует…

— Прыжковые перемещения?! — усмехнулся он, в очередной раз, выгнув бровь. — Так вот как эта моя способность, оказывается, называется!? — насмешливо заметил он.

Шуршащий звук его мягкого, по-доброму подшучивающего надо мной голоса, словно тонкое кружево, скользнул по моим щекам, заставив их зардеться. Это была та разновидность будоражаще-щекочущего ощущения, которая расслабляет и заставляет помимо воли улыбаться в ответ. Вот и я не сдержалась и улыбнулась. Что, впрочем, не помешало мне поинтересоваться: — Мне кажется или вы увиливаете от ответа на мой вопрос? — невинно заметила я, всё ещё мило улыбаясь.

— А вы задали мне вопрос? — столь же невинно воззрился Его Адовство на меня.

— Да, я задала вам вопрос о Марье Моревне, — кивнула я. — И о том, как вы её упустили, после того, как я преподнесла вам её на блюдечке с голубой каёмочкой!

Хмыкнув, он насмешливо сверкнул глазами: — Хммм, не знаю, что помните вы, моя прекрасная Диана, но насколько помню я, — усмехнулся он, — если вы что-то кому-то и преподнесли на блюдечке с голубой каёмочкой, то не мне, а Марье Моревне. И это что-то были вы! И если бы не я…

— Начнём с того, что если бы не вы, я не стала бы приманкой! И не попала бы в ловушку! — запальчиво высказала я, давно взлелеянные и с нетерпением ожидавшие своего звёздного часа, чтобы, наконец-то, озвучиться, претензии.

— И тут мы выяснили, что она помнит то же, что и я! — сардонически хмыкнул Сатана и улыбнулся блаженной, самодовольной улыбкой.

— И тут мы выяснили, что он снова ушёл