Накануне самого праздника в Волоколамском монастыре совершалось всенощное бдение. В Кирилло-Белозерском монастыре утреня начиналась в половине девятого часа ночи (то есть в половине четвертого утра). Подчеркивая богословский смысл праздника, на службе зажигались все светильники. Так, например, в обиходнике Волоколамского монастыря особо оговорено, что на службе Богоявлению в храме должны гореть все паникадила, и не только братия, но и миряне должны стоять с зажженными свечами (Волоколамский обиходник. С. 12).

После всенощной или утрени во втором часу дня (то есть в седьмом-восьмом часу утра по нашему исчислению) братия шествовала Крестным ходом («со кресты») при колокольном звоне, свете светильников и пении праздничных песнопений на Иордан — прорубь на реке, вырубленную крестообразно. Здесь совершалось великое освящение воды в воспоминание Крещения Иисуса Христа «в водах Иорданских». Священник, читая молитву «Велий еси Господи», трижды благословлял воду рукой. У «Иордана» стояли диаконы с тремя зажженными свечами в руках, когда священник говорил прошение: «Сам и ныне владыко освяти воду сию Духом твоим святым и огнем», горящие свечи погружали в воду (Горский. С. 77–78). Это действие символизировало собой нисхождение на воду Святаго Духа, который в день Пятидесятницы сошел на апостолов в виде огненных языков (Одинцов. С. 291–292).

В завершение чина в воду троекратно погружали Крест с молитвой «Во имя Отца и Сына и Святаго Духа» в знак того, что Господь, принимая крещение, трижды погружался в Иордан. Завершая великое освящение воды, пели тропари Кресту. Вернувшись с Иордана в храм, братия во главе с игуменом служили всем собором праздничный молебен. После молебна священник кропил крещенской водой иноков и мирян. Далее следовала обедня, которую совершал игумен с собором. Освященную воду обыкновенно посылали государю.

Праздник Сретения (2 февраля) был установлен Церковью в воспоминание встречи (сретения) праведного старца Симеона и младенца Христа, которого по исполнении сорока дней от Рождества Дева Мария и Иосиф принесли в храм на посвящение Богу. В день Сретения, принимая на свои руки Младенца Христа, старец Симеон (которого так и прозвали — Богоприимец) засвидетельствовал перед всеми, что Младенец, которого он держит в своих объятиях, — сам Господь. Согласно церковному преданию, праздник Сретения стал торжественно совершаться при византийском императоре Юстиниане I (527–565) после трагических событий, потрясших империю. Сначала в Антиохии случилось страшное десятидневное землетрясение, спустя несколько лет в Константинополе и его окрестностях распространилась моровая язва, унесшая тысячи жизней. По откровению свыше было совершено всенощное бдение празднику Сретения и Крестный ход, после чего бедствия прекратились (Дебольский. Ч. 1. С. 52). В русских монастырях (например, в Волоколамском, Кирилло-Белозерском) сохранился обычай после всенощного бдения или утрени совершать Крестный ход вокруг обители с пением литии и канона празднику, на статиях (остановках) читались ектеньи (прошения) о даровании здравия, спасения и мира благоверным князьям и княгиням, братии обители и всем православным христианам. Торжественность сретенского Крестного хода подчеркивалась тем, что все монахи, стоявшие до этого на службе в коротких мантиях, переодевались на Крестный ход в длинные мантии, которые носили даже не на каждый двунадесятый праздник. После Крестного хода все возвращались в храм и совершали обедню.

Праздник Благовещения Пресвятой Богородицы приходится обычно на Великий пост (в редких случаях он может совпадать по времени с Пасхой). Накануне праздника в Волоколамском монастыре служили всенощное бдение, игумен облачался в белые ризы, все священники — в «камчатыя». Утреня в Кирилло-Белозерском начиналась ангельским славословием, воспетым при Рождестве Спасителя: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение» (Лк. 2,14). После кафизмы начиналась самая торжественная часть утрени — полиелей. Перед пением величания празднику братии раздавали свечи. Великое славословие на этой службе не пели, как в другие праздники. После службы, во втором часу дня (то есть в восьмом часу утра по нашему исчислению), как и на праздник Сретения, братия совершала Крестный ход вокруг обители, на статиях возносили ектеньи, после Крестного хода все возвращались в храм к обедне. В Кирилло-Белозерском монастыре игумен и священники служили обедню в жемчужных ризах.

Подвижный круг праздников

Подвижный круг праздников (триодный круг) начинается тремя подготовительными неделями к Великому посту. Далее следуют шесть недель Великого поста, Страстная седмица, семь седмиц Пятидесятницы, и заканчивается круг седмицей после Пятидесятницы. Сейчас на службах подготовительных недель поются покаянные стихи: «Покаяния отверзи ми двери, Жизнодавче». В прежние время в это время пели только одну стихиру: «Множество содеянных ми зол». Последняя, именуемая Сырной, седмица перед Святой Четыредесятницей завершается воскресением, посвященным воспоминанию изгнания прародителей — Адама и Евы из рая. На литургии словами Евангелия Церковь учит всех, что для получения от Бога прощения своих грехов надо прежде всего простить ближних: «Аще бо отпущаете человеком согрешения их, отпустит и вам Отец ваш небесный» (Мф. 6, 14–20).

Вечерню в воскресенье Сырной седмицы совершали уже в черных великопостных ризах. В древние времена пустынники египетские собирались в Сырную неделю последний раз за общим богослужением и, испросив друг у друга прощение, уходили в пустыню, чтобы в молитве и безмолвии совершать подвиг Четыредесятницы. В неделю Ваий они возвращались в монастырь. Этот обычай прощения перед Великим постом сохранился и в последующей истории Церкви. Интересные особенности чин прощения имел в русских обителях. В Троице-Сергиевом монастыре он совершался так. После отпуста вечерни на аналое помещали образ Пресвятой Богородицы. Архимандрит прикладывался к раке преподобного Сергия и аналойному образу, потом просил прощения, положив земные поклоны, у монахов на клиросах. За архимандритом следовали священники по двое и братия по двое. Приложившись к раке и иконе, они просили прощения у архимандрита (тот благословлял их рукой) и у клиросов. Во время чина к образам только прикладывались, но не целовали. Затем иноки просили прощения у келаря, казначея и друг у друга. Все это время клирос пел покаянные стихиры. В Кирилло-Белозерском монастыре чин прощения совершался у иконы Пресвятой Богородицы, которую после заупокойной литии выносили в середину храма для целования. Братия ходили по двое и прощались у клиросов. Если кто по болезни не мог присутствовать в храме, то игумен ходил к нему прощаться в келью.

Обид за год действительно накапливалось немало. В одной рукописи XVI века, принадлежавшей Кирилло-Белозерскому монастырю, среди текстов служб находятся весьма необычные стихи, положенные на ноты. Стихи называются «Убо живу и како терплю» (РНБ. Кир. — Бел. № 649/906. Л. 142–144). Это слезная жалоба клиросного монаха на игумена, келаря, подкеларников и чашников, то есть на все монастырское начальство. Монах жалуется, что живут они, как на чужбине. Игумен, келарь и подкеларники упрекают и порицают их за любую мелочь, а сами, впав в грехи самолюбия, скупости и братоненавидения, творят непотребные дела: вкушают не в установленное время различные яства, а монахам и худых не дают, сами пьют вино, а они ни одной чаши не получают, хвалятся богатством одежд, а нищих и странников не милуют и оскорбляют. Стихи заканчиваются молитвой: «Владыко Царю Небесный Христе Боже наш, подаждь нам терпение противу их оскорбления и избави от насилия их и спаси ны Господи, яко человеколюбец» (Там же. Л. 144). Ропот на игумена и соборных старцев был тяжелым грехом для монаха, видно и то, что автор стихов — инок явно не подвижнического склада души. Но в монастыри приходили люди разные, были и малодушные. Как любой человеческий коллектив, монастырь не избегал противоречий и столкновений интересов и характеров. И лучшим способом их разрешить было покаяние и прощение друг друга.