Но больше всего меня поражают ее глаза. Взгляд у них не пустой, а безумный, горящий. Голодный.

У меня перехватывает дыхание. Я чуть отступаю назад, и нога начинает скользить по краю крыши. Я отчаянно хватаюсь за воздух, стараясь сохранить равновесие. Миа не пытается мне помочь – просто стоит и смотрит, сцепив перед собой руки.

– Я обязательно придумаю, как вас спасти, – говорю я, едва обретаю опору под ногами.

Миа смеется:

– Не надо. Нам здесь лучше. Мне страшно хочется есть, Клавдия. Я так голодна, что путаются мысли.

Она делает шаг в мою сторону. Исходящий от нее металлический запах обжигает мне нос и горло.

– Ты ведь знаешь, что будет дальше…

Я хочу одного: чтобы все поскорее закончилось.

Ее зубы впиваются мне в правое ухо, и мы обе падаем с крыши.

Я прихожу в себя, тяжело дыша и обливаясь потом, хотя в хибаре стоит пронизывающий холод. Резко сажусь и ударяюсь лбом о что-то твердое. В темноте раздается приглушенная ругань, и Деклан светит мне в лицо экраном планшета. Когда глаза привыкают к ярко-голубому свечению, я замечаю, что нос у него разбит.

– Извини, – бормочу я.

В ответ Деклан только пожимает плечами: видимо, уже привык.

– Пора идти, – говорит он.

Я осознаю, что держусь за ухо, только когда Деклан помогает мне подняться на ноги.

– Ты готова?

«Не обманывай себя. Ты погибнешь, если уйдешь отсюда».

Не обращая внимания на слова Миа, я плотно сжимаю губы и натягиваю на плечи рюкзак. Все бутылки с водой оказались на дне и теперь стукаются друг о друга и бьют меня по пояснице. Я охаю. Смотреть стараюсь только на ботинок Деклана, чтобы он не заметил, как сильно я взволнована.

– Отправиться в логово людоедов? Всегда готова.

– Потому что если не готова, я могу оставить тебя здесь. Не хочу, чтобы ты сорвала задание.

Он так же помешан на своем задании, как Оливия на игре. Со злости я закусываю себе щеки, резко распахиваю дверь и переступаю через порог.

– Я подхожу для этого задания в два раза лучше тебя, так что не начинай.

Деклан смеется и выходит вслед за мной в холодную ночь.

– Ты такая симпатяга, когда злишься.

Хотя он произносит это себе под нос, к моему лицу все равно приливает кровь.

Мы подбегаем по дорожке к особняку. Вблизи здание не такое уж и красивое: несколько окон разбито, стены после многих лет запустения выглядят скорее серыми, чем белыми. Колонны заляпаны кровью. Впрочем, чего еще ожидать от «Пустоши»?

– Мы быстро, – говорит Деклан, роясь в рюкзаке.

Он достает ворох разных устройств, подвешивает их на специальный ремень и застегивает его на талии. Ремень ему как раз впору, и мне невольно вспоминается Эйприл и ее замызганный пояс с оружием, болтающийся на тощих бедрах.

Подтаскиваем все вещи к стене дома. Я достаю нож, фонарик, «глок» и прячу оба рюкзака за большим кустом.

– Вот, возьми. – Деклан вкладывает мне в руку что-то холодное и тяжелое. Электрошокер.

– Я тронута. Ты отдаешь мне свой ненаглядный «тех»…

– «Тех армз». Не отдаю, а одалживаю на время. Мне он не понадобится.

Прежде чем я успеваю его остановить, Деклан подходит сзади и становится вплотную ко мне, потом поднимает мои руки и показывает, как держать электрошокер.

– Скоростной ликбез, – шепотом произносит он.

Я едва могу дышать, не то что сосредоточиться, и все же умудряюсь запомнить суть его объяснений: снять с предохранителя, подождать, пока замигает датчик самонаведения, нажать на курок. Цель будет поражена вне зависимости от того, стоит она или движется. Параметры силы тока не трогать. Сейчас электрошокер настроен таким образом, чтобы вырубить человека, не убивая.

– Мы не хотим, чтобы кто-нибудь из персонажей погиб, – говорит Деклан.

Он отстраняется и поправляет пояс с инструментами. Меня невольно тянет к нему, но я одергиваю себя и сосредотачиваю внимание на электрошокере. Я провожу пальцами по металлическим штырям, представляя, что прикасаюсь к губам и волосам Деклана.

– Знаю, – тихо произношу я в ответ.

– Они все-таки люди.

– Я понимаю.

Никому не понять этого лучше меня, тем более какому-то модератору.

Я пытаюсь взломать переднюю дверь. Сбоку от нее сидит персонаж с выпущенными кишками. Голова его опущена на грудь. Я пристально смотрю на замок, чтобы не видеть крови. Наконец он открывается, и я уже готова войти внутрь, как вдруг Деклан хватает меня за футболку и оттаскивает назад.

– Что…

– Мы не знаем, устроили они точку сохранения из одной комнаты или из всего дома. Не хочу, чтобы тебе поджарило руки-ноги еще до того, как мы войдем внутрь.

Меня переполняет смесь благодарности и раздражения. Благодарности, потому что ему не все равно, ударит меня током или нет. Раздражения, потому что Деклан не прав: я не поджарюсь. Мне ли не знать, после двух-то раз!

Деклан перебрасывает через порог монетку. Ничего не происходит. Тогда он шагает внутрь и кивком головы велит мне следовать за ним. Освещая себе путь его планшетом и моим маленьким фонариком, мы идем по коридорам. В доме стоит отвратительная вонь, и я стараюсь дышать как можно реже.

Мы подходим к длинной винтовой лестнице, при одном взгляде на которую у меня кружится голова. Я поднимаюсь первой, крепко держась за гладкие черные перила. Постояно кажется, что я вот-вот упаду и разобьюсь. Деклан подгоняет меня, пока мы не добираемся до верхней площадки.

Перед нами коридор. С каждой стороны по четыре двери.

– Проверь правую сторону, – велю я Деклану, распахивая первую дверь слева.

Я дохожу до третьей, когда он произносит:

– Нашел.

Я взвожу курок и приближаюсь к нему. Деклан косится на «глок» в моей руке, на электрошокер у меня за поясом, однако ничего не говорит. Наверное, понимает, что это просто привычка, а не жажда крови. Надеюсь, что понимает.

Сэйв расположен в бальном зале с белыми стенами и лепным потолком, в центре которого висит огромная люстра из стекла и фарфора. Я свечу на нее фонариком: разбитые подвески с зазубренными краями, покрытые толстым слоем пыли, похожи на подвешенные в воздухе человеческие кости.

Как только Деклан отключает электрический барьер, я становлюсь под люстрой и принимаюсь разглядывать людоедов и их пленников. Я быстро отыскиваю Миа. Она лежит под аркой, обняв одной рукой какого-то мужчину и приникнув головой к его плечу.

При виде этого зрелища все у меня внутри переворачивается. Я отгоняю ужасные мысли, которые норовят пробраться мне в голову. Не хочу даже думать о том, к чему принуждает ее сотрудник «Лан корп».