Рома, помолчав некоторое время, кивнул, затем с хмурым видом кинул брюнету ключи от машины и прошёл мимо него. Максим, поймав мой взгляд, подмигнул мне, направляясь следом за другом. Мне оставалось только растерянно смотреть на их удаляющиеся спины, не решаясь ничего говорить. Андрей тоже молчал. Мы стояли так около пяти минут, пока он первым не нарушил молчание.

— Извини за это.

— Я хочу домой, — подняла я на него спокойный взгляд. У меня больше не было сил ни на что. Хотелось принять душ и лечь спать, чтобы забыть этот день.

Ехали до моего дома мы молча. Сначала я переписывалась с Кристиной, обещая ей рассказать, почему мы с Андреем исчезли, а потом просто смотрела в окно на проплывающий мимо закат, распластавшийся по синему небу оранжево -малиновыми разводами. Прохладный ветер, проникая в приоткрытое окно машины приносил с собой шум с дороги и трепал рукава моего воздушного платья.

Мне сложно было переварить все случившееся, но я поняла точно, что очень испугалась за Максима. Но в то же время я понимала, что на ровном месте Андрей взбеситься не мог. Выяснять мне ничего больше не хотелось. Особенно сегодня. Даже вопрос про то, откуда взялся Рома и откуда у него ключи от машины Андрея меня не мучал. Не сегодня.

— Спасибо, — сказала я, когда машина остановилась возле моего дома.

— Лиз, я не хотел, чтобы это произошло при тебе. Мне жаль. — Сожаления в голосе брюнета я не услышала, но думаю, он действительно не хотел, чтобы все получилось именно так.

— Андрей, — кисло улыбнулась я ему. — Я понимаю, что ты был взбешен. Возможно Максим что-то вытворил. Или у тебя накопилась к нему неприязнь за все это время. Но это не повод для насилия. В любом случае, я не хочу говорить об этом сейчас. — Открыв дверь машины, я обернулась на своего спутника. — Я пойду. Пока.

Он кивнул, откинувшись на спинку сидения и прикрыв глаза. А я, не глядя больше на него, вышла из машины и направилась в сторону дома.

Ещё одно испорченное свидание. И как Максиму это удаётся? Если бы у нас в стране существовали соревнования по испорченным свиданиям, он стал бы чемпионом. Удивительно и странно, что эти мысли вызывают у меня лишь улыбку, а не злость.

Прошлое...

— Я снова победила, — хмыкнула Марьяна, откладывая карты. — С вами даже играть не интересно.

Лиза и Максим со вздохом переглянулись, а Марьяна, кинув на них короткий взгляд, достала из рукава несколько карт мелких мастей и незаметно убрала их в калоду.

— Ты опять нахлобучила их, малая! — Послышалось из-за забора.

Подростки, сидящие на покрывале у Лизы во дворе, обернулись на высоченного парня, закинувшего острые локти на забор. Он щурился на солнце и пожевывал длинную травинку, сжимая её между губами.

— Ничего не нахлобучила! — Возмутилась Марьяна, пригладив густую чёлку, которую поднял ветер.

Рома открыл калитку и расслабленным шагом подошёл к компашке. Пожав руку Максиму и кивнув Лизе, он спокойно поднял Марьяну с её места, не обращая внимания на её возмущённое шипение и, поставив на землю, подобрал с покрывала пиковую шестёрку. Девушка, закатив глаза, скрестила руки на груди, хмуро глядя в сторону соседнего дома.

— Я знал, что ты, сеструлька, тупица, — хмыкнул Субботин, встав с покрывала и взлохматив волосы Марьяне.

— С чего бы это? — фыркнула та, окинув брата взглядом, полным недовольства.

— Да ты даже выиграть по-честному не можешь. Значит, с мозгами явно траблы.

— Зато, милый братик, у меня хватило мозгов, чтобы обдурить тебя, — собирая карты, мило улыбнулась темноволосая. — Если бы не Шелуха с его привычкой лезть куда не надо, ты бы и в следующий раз ходил в дураках.

— Ну все, хватит, — велела Лиза, складывая покрывало. Посмотрев на друга, она спросила: — Ром, ты гулять пришёл нас позвать?

— Ага, — с весёлой улыбкой кивнул тот. — Там, на речке, дофига народа. Погнали?

— Кто? Швабра Наташа со своими лохушками? — зевнула Марьяна. — Не интересно.

— А чего это ты Натаху так любишь? — хохотнул Шелуха, доставая семечки из кармана.

— Лизу мою обижает. Я пойду на речку разве что для того, чтобы утопить эту крашенную...

— Я отнесу все в дом, — прервала её Лиза, забирая колоду карт из рук подруги. — Вы пока решайте, куда пойдём.

— Я помогу, — Макс пошёл следом за девушкой, быстро шагающей по узкой тропинке к дому.

Марьяна, проводив их насмешливо-язвительным взглядом, усмехнулась.

— Конечно-конечно, — просюсюкала она. — Смотри не заблудись, Ромео.

В ответ Суббота показал сестре средний палец, скорчив забавную рожицу и, зайдя внутрь дома, закрыл за собой входную дверь.

— Ну че ты, Малая, — Шелуха ткнул подругу локтем в бок, — идём за сарай, я сигареты у брата стрельнул.

— Идем, — кивнула Марьяна. — Спички взял? — Получив в ответ кивок, девушка резво направилась к сараю. — Смотри, Максу и Лизе не говори. Они задолбают нотации читать.

— Суббота сам курит как паровоз, — усмехнулся Рома, останавливаясь сзади небольшого строения из старых досок и протягивая сигарету подруге.

— Уже нет. Лиза на него хорошо влияет. Не то, что Наташа -параша.

Шелуха загоготал, а Марьяна, хмыкнув, легонько ударила его по плечу, требуя спички. А потом, подобрав с сырой земли раздвоенную палочку, вложила в нее сигарету и, поднеся к зажженной спичке, аккуратно затянулась.

— Знаешь, хорошая идея насчёт речки, — через некоторое время проговорила темноволосая. — Надо Наташку проучить. — Девушка снова затянулась, подняв пристальный, заговорщицкий взгляд на друга. — Ты меня прикроешь.

— Базара нет, — пожал плечами Рома, выпуская колечки дыма изо рта.

Глаза Марьяны предвкушающе блеснули.

— Вот и договорились.

Максим с заинтересованным видом наблюдал за тем, как Лиза, встав напротив зеркала, расчесывает свои длинные волосы. Делала она, правда, это уже около пяти минут. Лицо её было задумчивым и немного хмурым. И Субботину это не нравилось.

— Черешня, что такое? — Не выдержал он, отбирая у подруги расческу. — Ты так лысой останешься.

Лиза, встрепенувшись, быстро убрала волосы на одно плечо и посмотрела на Макса непринуждённым взглядом.

— Ничего, просто задумалась. Идём?

— Нет, подожди, — с требовательными нотками в голосе начал Суббота, махнув расческой в воздухе, — пока не скажешь правду, мы отсюда не выйдем.

Черешнева вздохнула.

— Все нормально, правда.

— Врать нехорошо, — покачал головой блондин. — Рассказывай. — Он подошёл к девушке и взял её за руку, слегка сжав её. Чувствовал, что так сейчас нужно. И ей и ему.