поражения восстания в Варшаве власть во всей стране перейдет в руки коммунистов».

Ответ из Лондона пришел уже на следующий день. Там поняли отчаянное положение Бура, и 7 сентября польское эмигрантское правительство дает ему санкцию на прекращение борьбы и капитуляцию, подчеркивая, что «любое принятое ими решение оно отстоит перед миром».

В тот же день делегация Польского Красного Креста во главе с графиней М. Тарновской направилась на переговоры в штаб фон дем Баха.

Видимо, эти предварительные переговоры имели какой-то успех, поскольку через несколько дней к эсэсовскому генералу отправился сам Бур-Коморовский. Рандеву устраивал уже знакомый Буру по прежним переговорам сотрудник абвера майор Христиансен.

Об этой встрече в Польше тщательно молчат, ее не упоминают в своих выступлениях ни польские публицисты, ни ученые, занимающиеся данным вопросом. Словно и не было такой встречи польского генерала-коллаборациониста с высокопоставленным эсэсовцем.

Но сам Бах-Залевский подробно рассказал о ней, давая показания на Нюрнбергском процессе. Материалы процесса опубликованы в Польше, но их стыдливо замалчивают.

Вот что сообщил эсэсовский генерал, получивший Рыцарский крест за подавление Варшавского восстания:

«Мы вели чисто товарищеские беседы. Кроме того, обсуждали его личные надобности и потребности группы его офицеров, связанные с их местом жительства, питанием и удобствами.

Я говорил ему, что имею славянскую кровь, что девичья фамилия моей матери Шиманская, и тогда совместно с Коморовским мы установили, что мои и его предки получили шляхетский титул от короля Яна III Собеского».

Во время этих переговоров немцы предложили не ограничиваться капитуляцией в Варшаве, а полностью прекратить сопротивление на всей территории Польши. Коморовский с этим не согласился, он понимал, что люди, желающие активно бороться с оккупантом, его просто не поймут и не послушают.

Однако польский генерал подчеркнул, что «немецкое военное руководство не будет иметь со стороны Армии Крайовой особых трудностей». Это означало, что аковцы с этого момента становятся для гитлеровцев не опасными.

Вернувшись в свое укрытие, Бур-Коморовский разослал специальную секретную радиограмму о прекращении «расконспирации перед Красной Армией и уходе в подполье».

Он явно и активно готовился к вооруженной борьбе с наступающей Красной Армией, поскольку одновременно было дано распоряжение об уходе руководства АК в подполье, создании тайных складов оружия и боеприпасов, оформлении подпольных организаций.

Именно тогда Крайова Рада министров приняла решение о капитуляции. На одном из своих заседаний она постановили ответственность за поражение Варшавского восстания возложить главным образом на Советский Союз.

* * *

Каким же было в те дни положение в Варшаве?

Об этом хорошо говорится в донесении от 15 сентября члена Военного совета 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта К. Телегина Главному политическому управлению Красной Армии:

«…Еще 10 сентября на нашу сторону через Вислу переправились две польские девушки Янина Бальцежак и Хелена Яворская, которые заявили следующее: они посланы ЦК Польской рабочей партии и Польским комитетом Национального Освобождения к командованию Красной Армии для информации о положении дел в Варшаве и передаче просьбы об оказании помощи.

Они доложили, что восстание началось 1 августа в 17.00 отрядами Армии Крайовой без предварительной договоренности с другими политическими партиями и, в частности, с Польской рабочей партией и Армией Людовой.

Армия Людова также готовилась к восстанию, но момент его хотела приурочить ко времени подхода к Варшаве Красной Армии. Однако, видя, что после выступления Армии Крайовой восстание распространилось и начало вовлекать население, в него ходом событий включилась и Армия Людова.

Существующие в городе партии разного направления стихийно объединились для восстания против немцев.

Соглашения между Армией Крайовой и Армией Людовой как с начала восстания, так и до настоящего времени нет.

В начале восстания повстанцы имели успех и захватили центральную часть города, но после того, как немцы бросили против них большие силы, повстанцы вынуждены были оставить значительную часть территории, занятой ими. Первую неделю восстания в городе была проведена мобилизация, но вооружить мобилизованных было нечем.

Вооруженные силы восставших в начале насчитывали — в Армии Крайовой до 7 тысяч, в Армии Людовой — 4 тысячи человек.

Руководителем восстания лондонское правительство назначило командующего Армией Крайовой — Бура, оперативным руководителем по восстанию является заместитель Бура, полковник по кличке — Монтер (Монтер — псевдоним полковника А. Хрусцеля, командующего Варшавским округом Армии Крайовой).

Восставшие надеются, что, как только Красная Армия освободит Варшаву от немцев, то, по их заявлению, все участники Армии Людовой, а также рядовой и младший комсостав Армии Крайовой признают Польский комитет Национального Освобождения. Старший же офицерский состав Армии Крайовой настроен к нему враждебно.

Они также заявили, что авторитет лондонского эмигрантского правительства и Бура резко упал, участники восстания все более убеждаются в их предательской роли.

Поляки говорили о Буре: «цепная собака лондонского правительства», полностью ответствен за преждевременное начало и за провал восстания. В течение двух месяцев его возненавидело все население Варшавы».

Говорили: «Лучшим наказанием для Бура было бы отдать его в руки женщин, которым приходится прятаться в подвалы».

Человек умеренных способностей, генерал Бур не пользовался авторитетом даже в среде офицеров АК. Многие члены АК считали его безответственным авантюристом.

Положение восставших тяжелое — нет продовольствия, воды, боеприпасов. Без помощи извне повстанцы продержаться долго не могут.

Наличие в этих районах очагов, удерживаемых восставшими, подтверждается нашим наблюдением. Ночью хорошо слышны пулеметная и винтовочная стрельба, взрывы и наблюдаются пожары.

11 сентября советская авиация сбросила над Варшавой листовки, написанные по-русски. В них говорилось:

«Героическим бойцам Варшавы! Подходя непосредственно к Варшаве, мы имеем возможность оказать вам помощь. С этой целью, начиная с сегодняшнего дня, наши самолеты будут доставлять вам продовольствие, оружие и боеприпасы. В 15 часов вы должны растянуть на одной из крыш или площадей три белые простыни.

Маршал Советского Союза Рокоссовский».

В ночь на 14 сентября и в ночь на 15 сентября нами была организована заброска в эти очаги боеприпасов, вооружения и продовольствия. Всего сделано 644 самолето-вылета У-2, которыми