– Не знаю уж, ФСБ или управление собственной безопасности, но кто-то определенно хочет накрыть нас колпаком. И уверяю вас, все это достаточно серьезно, – без доли юмора заключил майор Туманов.

Когда вошли в кабинет, Грек предложил осмотреть его на наличие «жучков», но майор на это махнул рукой.

– Пустое, – сказал он при этом. – Тот, кто прилепил скотчем такой подарок нам в машину, явно не имеет доступа в наш кабинет. В машину им было установить его проще. – Туманов посмотрел на Ваняшина. Тот пожал плечами.

– Хотя подождите, – тут же припомнил он. – Недели две назад я остановился на Октябрьской, купить сигарет. Тогда значения не придал. Смотрю, за мной буквально в метре остановилась иномарка.

– Ты пошел, а дверь запирать не стал? – продолжил Туманов за лейтенанта.

Тот согласно кивнул.

– Точно. Чего запирать, вот он киоск на тротуаре, в пяти метрах ходьбы. Минуты три, четыре я потратил на покупку пачки сигарет. А когда вернулся, еще удивился. Вроде правая задняя дверь была заперта. А тут смотрю, открыта. Посмотрел, в машине ничего такого… Ключ из замка зажигания я с собой взял. Ну и не придал значения.

– А надо было, – резко вмешался Грек. – Шутки шутить ты мастер, а тут такое дело проглядел. Пасли тебя, дурака. А удобный случай представился, тебе в машину под сиденье эту дребедень и подсунули. Так бы мы и ездили, если б не Николаич, – Грек предано уставился в глаза майору. С его стороны это был явный подхалимаж, который остался не замеченным Федором Тумановым. Голова майора сейчас была занята другим. Он долго молчал, а потом спросил у Ваняшина:

– А иномарка какая была, часом не черный «Фольксваген»?

Ваняшин призадумался. Глядя на молчавшего лейтенанта, Грек не позволил ему долго насиловать память, сказал:

– Уснул что ли? Чего молчишь, как пень?

– Отвали, Грек, – огрызнулся Ваняшин, потом сказал Туманову: – Федор Николаич, точно ручаться не могу, но вроде «Фольксваген».

Федор бросил на стол карандаш, который до этого вертел в руках.

А Ваняшин сказал в оправдание:

– Я ж говорю, значения я тогда не придал. Ну остановилась машина и что с того? Мало ли за мной машин останавливается. И на перекрестках…

– Оно, конечно, – сказал майор, решив особенно не добивать молодого лейтенанта, но не упустил напомнить: – А вообще-то, Леша, надо быть повнимательней. Представь, если бы тебе под сиденье засунули не прослушку, а взрывчатку…

Ваняшин посмотрел на внимательно следившего за разговором Грека и сказал:

– Тогда бы Сан Саныч у нас остался кастрированным.

Грек чуть не забрызгал его слюной.

– Дурак ты, Лешка. Думаю, тогда бы дело одной кастрацией не обошлось.

Ваняшин глянул на майора Туманова и спросил полушепотом у Грека:

– Ты еще Николаича имеешь в виду?

– Я имею в виду, что тогда в машине могло быть три трупа оперов. И один из них, между прочим, был бы твой, дурья башка, – проворчал Грек, но, похоже, его предупреждения не произвели на Ваняшина того впечатления, какого бы хотелось капитану. Лейтенант сидел и улыбался.

– Николаич, скажи ты ему олуху, – решил Грек прибегнуть к помощи майора. – Тут разговор о серьезных вещах идет, а он лыбу до ушей вытянул.

Не обращая внимания на призыв Грека урезонить их младшего товарища, Туманов сказал другое:

– Ты говоришь, это было недели две назад? – спросил майор у Ваняшина. Тот кивнул.

– Или около того, – сказал Ваняшин.

– Как раз тогда у нас и начались неприятные моменты. А впервые этот «Фольксваген» мелькнул…

– На Казанском вокзале, – опередил Грек майора, вспомнив про агента дядю Витю, продавца семечек.

– Китайца тоже увезли на «Фольксвагене» с этим номером, – сказал Федор, в раздумье. – Странно. Хотелось бы узнать, кто эти люди? – майор посмотрел на Грека, потом на Ваняшина. И не дождавшись от них хоть какого-то мало-мальски вразумительного объяснения, понял, что пора от слов переходить к делу. Но тут же Туманов понял, кое-что другое, нечто особенное, чему сразу не придал значения. Но теперь… Теперь он сказал своим помощникам:

– А знаете, думаю, им нужны не мы, а Софи. А если уж быть совсем точным, так им нужно то, что она украла у Лунька. И сегодня мы проверим это. А пока поехали, прокатимся, – предложил майор, не договорив, куда надо ехать.

– Куда, Николаич? – спросил Ваняшин, плохо понимая, чего задумал Туманов. Грек вообще решил помолчать, чтобы сойти за умного. Хотя по большому счету, считал сейчас своего старшого авантюристом с большой буквы. Выдумывает, тут не есть что.

– Нам надо сделать так, чтобы те, кто нас прослушивает, узнали, как будто мы знаем, где прячется Софи. И завтра с утречка мы поедем по тому адресочку и заберем девчонку. Понятно? Завтра, – веско повторил Федор и продолжил: – Если тем ребятам нужна она, то они приедут за ней сегодня вечером. Или ночью. А мы их там тепленьких, – Федор довольный улыбнулся, потирая руки. А Грек тихонько простонал. Ничего лучшего их майор, конечно же, придумать не мог. Его с этим дурачком Ваняшиным так и тянет поиграть в серьезные игры, где, наверняка, без стрельбы не обойтись. Ведь можно же было обо всем доложить Василькову. Пусть бы провели расследование, глядишь, и выяснили бы, кто им установил в машину прослушку. Так нет, майор ищет на задницу приключений, а найдет их не только на свою, а на все три, в том числе и Сан Саныча Грека.

Грек покосился на Ваняшина, заметил, как сразу повеселел тот, когда речь зашла о захвате. Силушку этому Лехе некуда девать, только дай волю кулаками помахать да пострелять. А у Сан Саныча еще как следует с лица не сошел феник, который ему поставил летеха, когда Грек отвлекал его и приехавших с ним ментов, а Туманов с Ваняшиным тем временем сматывались из квартиры, где был труп Романюк. Как выяснилось, в тот раз Сан Саныч пострадал больше всех.

После того, как они расстались с Китайцев, Ольге Романюк патологически не везло на мужчин. Вроде бы и красотой Бог не обидел. Единственный недостаток, которого ей не удавалось избежать, это полнота. Еще живя с Китайцем, это кое-как удавалось сдерживать, для чего Ольга чуть ли не ежедневно посещала все различные массажные кабинеты, на которые уходила куча денег. Но когда стала жить одна, заметила, что полнеет она прямо на глазах. Купила себе весы для ежедневного контроля за весом, но скоро забросила их под кровать, где им была определена участь пылиться на веки вечные. А Ольга загоревала, потому что не каждый мужчина кинется на такую толстушку. Конечно, есть любители до аппетитной сдобы, коей стала Ольга, только в последнее время ей такие почти не попадались.

А на бывшего своего возлюбленного она затаила огромную злобу. И было за что. Ведь лучшие годы своей жизни она отдала ему. Терпеливо ждала его возвращения из тюрьмы, при этом, не допуская к себе никого из его приятелей. А ведь были такие, кто не прочь потрахать красотку Олю, подружку самого Китайца. И вот она цена женской верности. Возвращаясь однажды из массажного кабинета, где после длительного сеанса китайского массажа она еще посетила сауну, она увидела, что в квартире, которую Китаец недавно приобрел, в окнах одной из комнат горит свет.