– Как ты понимаешь, я поведал версию не для журналистов.

– Знаю.

Небесную твердь оглушает гром, а через считаные секунды на кожу падают капли дождя.

– Даже природа льет слезы над моими романами! – задорно восклицает Майкл, расплываясь в улыбке.

Нам ничего не остается, кроме как ускорить шаг. Дождь резко усиливается, увлажняя и без того сырой песок, омываемый беспокойными волнами. Впереди виднеется линия деревьев, и мы подбегаем к ним.

За пару минут мы промокаем до ниточки. Майкл убирает мокрые волосы назад, обнажая широкий лоб. Его майка прилипла к телу, выставив напоказ ежедневную, как мне кажется, работу в спортзале. Капли колотят по листьям и падают на нас.

Внезапно Майкл начинает хохотать, держась за живот.

– Над чем ты глумишься? – спрашиваю у него, снимая мокрую толстовку.

– Мы уже второй раз попадаем под дождь, – сквозь хохот поясняет он, – но в этот раз ты не избиваешь меня.

– Очень комично, – язвлю я, отворачиваясь от Кима, и отжимаю толстовку.

Между нами в очередной раз воцаряется тягостное молчание. Я смотрю вдаль, вглядываясь в кромешную тьму горизонта. Тусклые лучи фонаря неразборчиво освещают берег, делая его куда более притягательным, нежели он выглядел с утра.

– О чем задумалась? – спрашивает Ким, нависая над моим ухом.

От его баритона и теплого дыхания мои внутренности сжимаются в тугой узел. «Что со мной такое?»

– Ни о чем, – отвечаю я ему так, будто отчитываюсь перед педагогом.

Я оборачиваюсь, и мое лицо оказывается в паре миллиметров от его. Глаза Кима напряженно смотрят в мои глаза, а потом перебегают на губы. Становится не по себе. Мне грезится, что я отчетливо слышу приглушенный стук его сердца, и он перебивает шум дождя. Майкл неторопливо приближает голову к моему лицу, сокращая дистанцию. Я ощущаю дразнящий аромат его парфюма, голова идет кругом. «Это алкоголь или желание?» – вопрос, как острое лезвие, кромсает мою совесть, запутывая мысли еще сильнее.

Мы сталкиваемся взглядами. Я слышу, как дыхание Майкла сбивается. Его руки неспешно ползут по моей коже, собирая холодные капли. От его ласковых прикосновений внутри меня все переворачивается с ног на голову. Хаос завладевает моими мыслями, мутит рассудок. Я не слышу шума дождевых капель, которые сбрасывает в море небосвод. Не слышу, как песок вбирает в себя очередную порцию сильного ливня. Я не слышу стука своего сердца, а дыхание, кажется, и вовсе остановилось. Стою смирно, как на торжественной линейке в первом классе, и боюсь пошевелиться.

Майкл прикасается ладонью к моей щеке, притягивает меня к себе и целует.

* * *

Пару дней никак не могу прийти в себя. Перед глазами то и дело всплывают образ Майкла и тот внезапный поцелуй. Совесть рвет меня изнутри, стыдя за этот поступок, а на сердце ощущается грусть. Мне кажется, я сделала это зря. Не нужно было поддаваться эмоциям и доверять раскаяниям Майкла.

Я решила, что стоит улететь домой раньше. Вылетаю завтра ранним утром, поэтому у меня есть последний шанс насладиться отдыхом.

С Майклом мы не виделись три дня, поддерживаем обычное деловое общение по электронной почте. Мне интересно, что он чувствует ко мне? Я помню, что в тот день, когда на нас напали в доме Кима, он был более решителен. Тот грубый поцелуй был совершенно не таким, каким получился этот.

Из-за того, что мне непонятны намерения Майкла, да и он сам не торопится что-либо объяснять, решаюсь наведаться к нему сама. Переодеваюсь и выхожу из номера. Я не знаю, в каком номере остановился Майкл, и не решаюсь спросить об этом на ресепшене. Да и к тому же мне вряд ли кто-либо даст эту информацию. Поэтому, выйдя из лифта, направляюсь в обеденную зону.

Пока иду, достаю телефон и нахожу номер Майкла в контактах. Нажимаю «Отправить сообщение» и принимаюсь писать: «Привет! Встретимся в ресторане?» Но никак не могу нажать кнопку «Отправить». Нутром чую, что не должна этого делать.

На подходе к обеденной зоне поднимаю глаза и вижу Майкла. На его шее повисла роскошная блондинка в неприлично коротком платье. Она целует Майкла в щеку, а он одаривает ее улыбкой. Сомнения улетучиваются в один миг. Напротив Майкла сидит мужчина, который что-то воодушевленно рассказывает. Майкл обнимает фарфоровую куклу за талию и что-то отвечает мужчине. Он не видит меня. Ну, тем лучше.

Спокойно разворачиваюсь и иду обратно в свой номер. Совесть еще сильнее давит на сердце и заставляет винить себя в своих глупых действиях. «Никакие это не чувства, это просто алкоголь, – успокаиваю я себя, чтобы не расстраиваться. – Мы взрослые люди, и один поцелуй ничего не значит».

Глава 21 Оливия

Я стараюсь абстрагироваться от слухов, чтобы сосредоточиться на работе, однако Роуз то и дело скидывает мне различные статьи о Киме и, конечно же, обо мне. С каждым новым таким «произведением» мне становится все противнее. Кричащие заголовки вроде «Наконец-то у одинокого волка появилась девушка» или «Скандальный роман между редактором и писателем» сводят с ума. Я понимаю, что правда никому не нужна, но внутри меня бушует маленький демон, желающий до всех достучаться. И до самой себя в том числе.

Барри Уокер спокойно относится к сложившейся ситуации, а вот другие сотрудники уже вовсю обсуждают наш роман. Роуз каждый вечер старается вынюхать у меня побольше информации о том, что происходит, и сейчас вновь повторяется та же песня.

– Да пойми ты наконец, Роуз, ничего не было! Если бы я не пошла на то свидание…

– Нет! – перебивает меня она. – Если бы ты не пошла на то свидание, то никогда бы не стала так популярна!

Ее интонация вызывает у меня всплеск тошнотворных чувств.

– О какой популярности ты говоришь?

– Твое имя знает весь мир!

– Но я не хочу быть популярной!

– Хочешь, – отрезает подруга. – Хочешь, но противишься этому.

– Ты не права, – мычу я в трубку, и повисает напряженная тишина.

– Слушай, Ви… Я понимаю, что тебе все это не нравится, но пойми и ты. Из всего этого можно выжать огромную пользу!

– Какую, к примеру?

– Ну… – Она медлит с ответом, подбирая воодушевляющие слова, чтобы как-то меня замотивировать. – К примеру, тебе могут предложить работу в более популярном издательстве.

– Это в каком же?

– В «Карпофэ», к примеру. У них финансовое положение куда круче, чем у нас.

– А если я не хочу?

– Значит, ты дура! – с горечью восклицает в трубку девушка.

Я уже представляю, как она надувает губки и теребит золотистый локон.

– Возможно, я и дура, но у