Тем временем все собравшиеся обдумывали информацию, услышанную от Хамида. Он уже успел пересказать им подслушанный разговор Абуиси со спонсором и назвал место, откуда будет вестись следующий обстрел Израиля. На повестке дня стояло — захват резиденции Омара, его пленение и уничтожение установки. Суламифь связалась со своим командованием из полугрузовичка, оборудованного спутниковой связью, и, сдвинув брови, сидела, обдумывая разговор.

— Мы должны действовать сегодня ночью, — прервал наступившую тишину Локис.

— Да, — согласился Гвоздев, — завтра они уже перетащат установку на новое место и послезавтра вновь обстреляют территорию Израиля, а этого допустить никак нельзя.

Гоц, подумав, сказала, что если русским не удастся захватить Омара сегодняшним вечером, то командование предупредило ее: дом, с которого планируется обстрел, за полчаса до начала обстрела просто разнесут ракетами с воздуха вместе с установкой и хамасовцами. Не ждать же обстрела, если можно его предотвратить!

Единственная помощь, какую она могла предложить, — это дать десантникам изображение резиденции Абуиси в реальном времени, переданное с израильского беспилотника. За домом наблюдали практически с того самого момента, как Хамид дал информацию.

— Абуиси вернулся на машине один, приблизительно через двадцать минут после того, как установили слежку, — сообщила Гоц, — он вошел в дом и больше из него не выходил.

— Показывайте, — кивнул Гвоздев.

Суламифь открыла ноутбук, оборудованный специальной системой, позволяющей подключаться к беспилотнику и считывать снятое им изображение. Все сгрудились вокруг, глядя на монитор компьютера, изучая обстановку. Через некоторое время майор озвучил план действий.

— Группа номер один — Василевский и Павлов — обойдет справа. Вот отсюда, — показал Гвоздев на мониторе нужную зону, — и будут контролировать тыльную сторону особняка. С вашей стороны тоже есть дверь, через которую вы и войдете в дом. Локис и Климов зайдут слева от гаражных строений. Обследуя их и обойдя здание, они подтянутся ко входу. Ворота гаража, если верить глазам, заперты. Соединяется ли дом с гаражом, неизвестно, но думаю, что да. Поэтому, если не получится пройти через гараж, двинетесь к входной двери, у которой буду я. Гоц с Чертоком прикроют меня, спрятавшись у ворот и контролируя двор дома за забором.

Осматривая изображение, десантники сосредоточенно запоминали все до малейших деталей, подмечая всякие мелочи. Бочки, лежавшие во дворе, металлические ящики непонятного назначения и еще куча разных предметов, расположенных то там, то здесь… По всему выходило, что Омар по-прежнему один, никто к нему не приезжал, не приходил, иначе им бы уже сообщили.

— Вопросы? — как всегда поинтересовался майор. — Раз вопросов нет, тогда выдвигаемся сейчас. Тигран останется дома, мы поедем на его машине.

Спецназовцы собрались за несколько минут.

— Ну что, присядем на дорожку! — сказав это, Гвоздев первым присел на край стула. Десантники последовали примеру командира. Наконец майор поднялся.

— Пора! — и первым двинулся к двери.

Десантники вышли на улицу. Выходя, Локис задумался о другом. Уже долго он не переписывался с Катей по Интернету. Компьютер остался в номере, а другого средства связи у сержанта, кроме телефона, и не было. Телефон был с поддержкой Wi-Fi, но после купания в морской воде Владимира радовало, что он вообще хоть как-то работал, но выйти с помощью него в Интернет уже не представлялось возможным.

«Как она там сейчас? — думал Локис. — Небось волнуется, что я не отвечаю. Ничего, я тоже несколько дней переживал. Может, она фотографию отправила, вот было бы интересно взглянуть на нее — какой она сейчас стала?»

Его воображение рисовало красивую высокую девчонку с пышной копной густых волос. Как вспоминал Локис, она и маленькой была просто красавицей. На нее же все в школе глазели, всем нравилась… Тихая, спокойная и очень способная была, отличница. И что она тогда в нем нашла — не мог понять десантник, ведь был-то, по сути, троечником и хулиганом. Ни одна мало-мальская драка не обходилась без участия Вовки, а порой было так, что он же ее и затевал.

Локису так и хотелось попросить у Гоц ноутбук, чтобы, загрузив страницу, посетить сайт «Одноклассники», но что-то удерживало его от этого. Возможно, не хотелось выставлять напоказ свои чувства… Иногда Локис ловил себя на мысли, что он нравится Суламифи. По крайней мере, ему так казалось. Да и что скрывать, она тоже была ему симпатична. Всегда собранная, аккуратная, эти волосы цвета воронова крыла. А фигурка!.. Ее глаза — они притягивали его взгляд надолго, и Владимир не в силах был оторваться от их созерцания. Кого-то она ему напоминала, но Локис не мог вспомнить — кого же. Что-то знакомое было во взгляде Суламифи, в чертах ее лица.

«Может, похожа на звезду штатовского кино?» — думал десантник, перебирая в памяти всех существующих голливудских див.

И, не находя сравнения, мучился мыслью, что где-то он уже видел эти глаза.

Владимир думал и о доме, о матери, оставшейся там и ждущей возвращения сына домой.

«Я вот не позвонил ей, — думал он, — нужно будет обязательно набрать ее номер. Хотя бы сказать, что задержусь еще на несколько дней. Обманываю ее, а что делать? Ведь если мне нравится моя работа, значит, ей и стоит заниматься. Каждый зарабатывает как может, а я честно зарабатываю свои деньги. Работа интересная, ничем не хуже других. Да я и не один такой. И Суламифь своего дедушку обманывает. Он думает одно, а она вон — коммандос, в опаснейших операциях участие принимает… Не мы такие! Жизнь такая!» — вспомнил где-то услышанную фразу сержант.

Как-то ночью ему приснилась мама. Она подошла к нему и погладив Владимира по голове, сказала:

— Грустно, сынок, одной-то! Ты где-то пропадаешь постоянно…

Она была одета в летнее платье, которое они вместе выбирали на базаре, почему, Владимир не понимал — ведь в Москве-то сейчас холодно.

Вдруг мать встревоженно произнесла:

— Осторожней, Володя!

Тот вздрогнул. Антонина Тимофеевна, только что смотревшая на него с заботой, вдруг испугалась чего-то. Ее взгляд уже не был направлен на сына, а смотрел как бы сквозь него, на то, что творится у него за спиной…

Кочарян, сидевший около Хамида и рассказывающий ему разные истории, наблюдал, как ребенок ест, и подкладывал ему в тарелку добавки, видя, как тот голоден.

Задержавшись в доме, Черток недовольно высказал Гоц свое видение проблемы.

— Ты слишком откровенна с русскими, даешь им очень много информации. К тому же нам неизвестно, кто шпион, вернее, с какой стороны передают информацию противнику. Операция может провалиться, и хамасовцы успеют перевезти установку раньше, чем туда успеет израильская авиация. А что мы тогда будем делать? Боевики могут и установку спрятать, и на дно залечь на время, а потом опять обстрелять Израиль.

— Ты подумай, — возразила Гоц, — у каждого из них, у русских, есть или жена-дети, или мать, или девушка. И если не делиться с ними тем, что мы знаем, то они могут не вернуться к ним домой.