За десятки лет работы пивоварни на ее территории были выкопаны скважины, глубина которых достигала 300 м. В 1991 г. Sarajevska производила 748 000 гл пива. Если это количество поделить на число жителей Сараева, то каждому досталось бы более 200 л солодового напитка.

В помещениях пивоварни оборудовали места для забора воды, а в другие районы города воду развозили в цистернах. Очереди к цистернам сделались в первый год блокады постоянным элементом городского пейзажа. Жители копали новые колодцы, однако из-за дефицита горючего это приходилось в основном делать вручную, из-за чего колодцы получались неглубокими и не могли существенно улучшить водоснабжение. Пивоварня от недостатка воды не страдала. В течение всего трехлетнего срока блокады там продолжали варить пиво. Больших объемов в производстве достичь, конечно, не удавалось, однако пивоварение было важно с моральной точки зрения. Сараевцы хотели доказать себе и всему миру, что они не покорятся военной силе и жизнь продолжается. С точки зрения выживания наряду с доступностью воды важную роль играли гуманитарные рейсы ООН, которыми в окруженный город забрасывали еду и лекарства.

В январе 1994 г. в Сараеве была введена в эксплуатацию система очистки речной воды, сооруженная под руководством американского сотрудника гуманитарной миссии Фреда Кани, и воду из Мильяки стали употреблять в качестве питьевой. Для того чтобы очистная система задействовала все свои мощности, потребовалось полгода. Очищенную воду направляли в сеть городского водоснабжения, и после двухлетнего перерыва вода во всех городских районах снова полилась из-под крана. Выполнив свою миссию, вода пивоварни Sarajevska могла вновь служить изначальной цели – пивоварению.

Хотя в результате обстрелов город получил сильные разрушения и погибли 17 600 человек (большинство из которых были мирными жителями), оборона Сараева выстояла. Конец боям положило заключенное в 1995 г. перемирие, а официально правительство Боснии объявило об окончании блокады в 1996 г., спустя три года и десять месяцев после ее начала.

+26 %, +19 %, +28 %. Ирландский биржевой индекс ISEQ в 2004–2006 гг. рос как на дрожжах. В том же направлении менялись и другие экономические показатели. За период 2006–2007 гг. валовый национальный доход Ирландии удвоился. Безработица не превышала 5 %, невзирая на то что на остров прибывала рабочая сила из стран Восточной Европы, только что вступивших в ЕС. Ирландия была на подъеме. Как и карьера министра финансов Ирландии Брайана Коуэна.

Коуэн был избран в нижнюю палату парламента Ирландии в возрасте всего лишь 24 лет. Сын владельцев паба из Тулламора, что в Центральной Ирландии, был в глазах избирателей простым в общении и бойким парнем из народа, который чувствовал себя в пабе как дома и любил спеть. Он быстро стал одним из авторитетных членов правоцентристской партии Fianna Fáil и получил первый раз министерский портфель в 1992 г. в возрасте 32 лет.

В начале 1990-х гг. Ирландия была одной из беднейших европейских стран. Ее валовый национальный доход на душу населения был в 1992 г. меньше, чем, к примеру, в Испании, и составлял лишь порядка 60 % от аналогичного показателя в Германии или 65 % – во Франции. Страна была членом Европейского сообщества (позднее – Европейского союза) с 1973 г., однако в международной экономике она долгое время оставалась «британскими задворками» и резервом рабочей силы, откуда люди выезжали на заработки как в Британию, так и в США – где и оставались. В переписи населения 2008 г. 36 млн американцев указали, что имеют главным образом ирландские корни.

В 1990-х гг. экономическое положение и ситуация с трудовой занятостью в Ирландии начали меняться. В начале этого десятилетия в Ирландии началась экономическая реформа, в которой принимал участие и Брайан Коуэн, в качестве министра отвечавший в 1992–1994 гг. за трудовую и энергетическую политику и коммуникации. Налог на прибыль снизили более чем на 10 %. Инвестиционные ограничения сняли. Повысили государственные субсидии, в особенности для технологической отрасли и разработчиков продукции. Когда в дополнение к этим действиям Ирландия получила от Евросоюза субсидии на развитие образования и инфраструктуры, а по структуре население было самым молодым в ЕС, предпосылки для быстрого роста созрели. Многие крупные концерны перенесли свои европейские производственные мощности именно в Ирландию. Экономика росла, и впервые за сотни лет Ирландия стала привлекательной для иностранной рабочей силы. Вернулись на зеленый остров и те ирландцы, которые отправились искать счастья на чужбине.

В период 1995–2000 гг. национальный валовый доход рос почти на 10 % в год. В 1999 г. доля валового национального дохода на душу населения превысила аналогичный показатель в Британии, и конца росту не предвиделось. Экономическое чудо дало повод называть Ирландию «Кельтским тигром», по ассоциации с «Азиатскими тиграми» – Южной Кореей, Тайванем, Гонконгом и Сингапуром, которые в 1960-х гг. стали ведущими экономическими державами.

И после общемирового финансового кризиса, последовавшего вскоре за сменой века, ирландская экономика начала восстанавливаться быстрее, чем в других европейских странах.

В период 1997–2004 гг. Брайан Коуэн занимал посты министра здравоохранения и министра иностранных дел Ирландии. Осенью 2004 г. он стал министром финансов. Период изобилия давал возможность делиться. Гиганты компьютерной промышленности – HP, Apple и Dell – управляли своими европейскими предприятиями из Ирландии. Изготовитель процессоров Intel и поисковый сервис Google инвестировали в страну сотни миллионов. Налоговые поступления росли, бюджет был в изрядном профиците, и самой сложной задачей для министра было решить, открытие какого офиса какой корпорации и когда он намерен посетить. И если на открытиях в духе глобализации поднимали бокалы с игристым вином, то на «продолжении банкета» пенились напитки темного цвета – ведь обмывали событие в ближайшем пабе, сохраняя народные традиции.