- Ты был ребёнком, - отрезает Алекс. – Просто глупым мальчишкой, который послушал отца. А я знаю, каким наш старик может быть убедительным.

– Знаешь, я тут подумал, – снова голос старшего маячит где-то на фоне моих собственных мыслей, – возможно, все это было нужно мне.

– Алекс...

– Заткнись. Я... Я бы сейчас мог лежать в земле, как и она. Разбился бы тоже или сдох от передоза. Статистика наркоманских смертей никогда не была утешительной. Как бы не было больно, я вынужден признать, что... Короче, давай все забудем. Нам сейчас, главное, держаться вместе. И Веснушке должно быть безопасно за нашими спинами. Ведь это мы втянули малышку в это дерьмо.

– Ты правда хочешь остановиться на Байкале? – Дэн решает перевести тему, но это даже хорошо, потому что мое сердце как-то странно сжимается, когда они разговаривают обо мне.

Я решаю отойти дальше, чтобы больше не слышать их речь. Мне нужно смириться уже с тем, что нам не по пути. Это и к лучшему, если честно. Я перестану считать себя падшей женщиной, верну себе жизнь зажатой скромницы, а братья найдут себе новых… на все готовых игрушек. Я бы никогда не смогла выбрать кого-то одного, а выбор рано или поздно пришлось бы сделать.

– Лера, нам пора! – кричит Алекс, и мне приходится вернуться к машине.

– Сейчас сделаем небольшой крюк, объедем несколько камер и пост ДПС. Потом остановимся на Байкале. Может быть заночуем – посмотрим.

Хоть одна хорошая новость. Я на этом озере еще со школьной скамьи мечтала побывать, видимо, мне нужно было попасть в передрягу, чтобы осуществить свою мечту.

Иркутск мы проезжаем стороной, наверное, Алекс упомянул его просто для ориентира. Потом часа через два оказываемся около Байкала. Ну как оказываемся – озеро кое-где можно рассмотреть за деревьями или за домами с покосившимися крышами, когда мы въезжаем в какую-то деревеньку.

Разбитая местами дорога уже мало напоминает трассу. Точнее совсем становится на нее непохожей. Дорога даже разметки толком не имеет, зато колорит русской глубинки на лицо. Я даже подумать не могла, что такие места в действительности существуют. Древние деревянные домики и заброчики времен их строительства. Часть из них уже давно нежилые, вросшие наполовину в землю. Тут будто время остановилось. Замерло в прошлом, которое с современным миром не имеет ничего общего. Но, если честно, у меня даже немного дух захватывает. Я же ни разу не деревенский житель, а те дома, в которых жили мы с матерью кроме как хоромами больше никак невозможно назвать: громадные особняки с идеальными лужайками, за которые садовникам платят минимум две учительские зарплаты.

Я открываю окно, чтобы вдохнуть немного свежего воздуха. Уверена, здесь он именно такой. Он освежающий и немного влажный. Я прямо-таки чувствую запах озера. Мне не терпится насладиться завораживающими видами и чистой прохладной водой.

На фоне разваливающихся строений маячат невысокие зеленые холмы. Или горы. Да неважно! Возможно, местным и приелись такие пейзажи, но мне они в диковинку. Я такое только на море видела. И каждый раз удивляешься, как в первый, никак не свыкнешься с мыслью о том, что есть на планете столько красот, а не только наша Московская равнина, усеянная асфальтом и бетоном.

К моему удивлению, мы долго не останавливаемся. Я даже начинаю сомневаться в том, не развел ли меня Алекс. Хибары сменяются гористой трассой, где за отбойниками и деревьями тоже можно разглядеть водную гладь, там, внизу.

Минут через сорок мы въезжаем в уже более цивильный поселок, в котором даже известно о существовании пластиковых окон и кирпича. Здесь Алекс, наконец, сворачивает с дороги, следует за желтой стрелочкой, что ведет нас за собой куда-то вглубь села.

Вскоре он останавливается на окраине поселка, и мы все выходим из машины. Парни взваливают на плечи рюкзаки, а я плетусь за ними налегке. Идем какое-то время, пока не оказываемся на каменистом побережье прозрачного озера. Мне хочется завизжать от радости, точно я малое дитя, которому купили новую интересную игрушку.

Идти по булыжникам не особо удобно, но мне плевать! Мечтаю разуться и поскорее попробовать ногами сверкающую бликами заходящего солнца водичку. Она так маняще плещется о берег, что ожидание становится практически невыносимым.

Там, за густыми зарослями деревьев, совсем недалеко стоят дома, но у меня все равно такое ощущение, что мы с братьями приехали на эдакий островок дикой природы, куда и не ступала нога человека. Шум воды, виднеющиеся вдалеке горы – красота! А вода такая чистая, что кажется, даже окунувшись по шейку будешь отлично видеть собственные конечности.

– Прости, Веснушка, искать что-то более подходящее не было времени, – извиняется Алекс.

– Ты шутишь что ли?! – удивляюсь я. – Здесь просто чудесно!

Алекс

Вдыхаю чистый воздух полной грудью. Впервые за последние несколько лет я чувствую, что замечаю мир вокруг. Оглядываюсь и поражаюсь тому, сколько новых деталей мне открывается.

Начиная от прекрасных видов на бескрайние просторы, горы и озеро, которое кажется морем, и заканчивая теми людьми, которые находятся рядом со мной вот уже несколько дней.

Дэн и Лера.

У брата разбито лицо. В особенности пострадал правый глаз и скулы.

Я просто не мог остановиться. Злоба на себя и несправедливую судьбу, копившаяся во мне годами, наконец-то должна была найти выход. Не знаю, что было бы, если не выстрел Веснушки. Он будто мне прямо в сердце попал, моментально привёл в чувства.

Я посмотрел на брата и к великому изумлению понял, что больше не злюсь.

В ушах всё ещё звенело, когда я также внезапно осознал, что кроме меня за руль больше садиться некому.

Вдавил педаль в пол, ощутив, как разливается по венам адреналин и тачка стремительно набирает скорость.

В тот момент я разрешил себе прочувствовать. Всё. Гнев. Отчаяние. Негодование. Боль от потери любимого человека - всё это выходило из меня по мере того, как скорость, с которой мы неслись, превращала пейзаж за окном в сплошную полосу зелёного.

И вот теперь, когда мы, наконец остановились и вышли, мне кажется, что и вся моя прежняя жизнь осталась где-то далеко.

Бешено мчащийся вперёд поезд ненависти к себе, наконец, затормозил, и проводник объявил, что я могу выходить.

Свобода.

Свобода для моей души так прекрасно отражается в окружающей природе.

Опускаю веки, позволяя приятному ветру трепать мои волосы.

Передо мной сразу же встаёт лицо той, которой я даже мысленно не мог вот уже четыре года взглянуть в глаза. И вот теперь я делаю это.

«Прощай, детка! Ты навсегда останешься в моём сердце. Теперь я, наконец, смогу начать жить по-настоящему. За нас двоих.»

До слуха доносится мелодичный смех Леры. Внезапно мне становится чертовски приятно от того, что она тут, рядом с нами.