Все мужские подарки я старалась как можно быстрее обратить в звонкую, желательно свободно конвертируемую валюту. Каждую неделю клала в заначку сотню-другую долларов и сама с собой шутила: теперь и кошельков находить стало не нужно.

Мне очень нравилась тайная моя жизнь. Я знакомилась с мужчинами где только можно, при любых обстоятельствах. Никаких, упаси боже, кафе-ресторанов-клубов – нарваться на маньяка я не хотела. Действовала куда изящнее. Покупала краткосрочные (чтобы не примелькаться) карточки в дорогие фитнес-клубы. Освоила, на махровом любительском уровне, большой теннис и недавно появившийся в стране гольф. Закончила автошколу. Обожала в магазинах «Автозапчасти», обстоятельно, долго предохранители покупать – товар копеечный, а мужчин кругом полно. Захаживала в хорошие супермаркеты. Проработала целый месяц официанткой в спорт-баре…

Оставалась верной себе – за видными-молодыми-богатыми-холостыми не гонялась. Во-первых, мужчины без изъянов мне всегда подозрительными казались. Не могла с ними расслабиться, ждала подвоха. А во-вторых – чего уж скрывать! – не верила я, что могу быть нормальному мужчине интересна. Я ведь не красавица. Не звезда, не дочка из богатой семьи, не уверенная в себе бизнес-леди. С какой стати меня возьмет замуж прекрасный принц? Если даже Денис, рабочая косточка, из-под венца позорно сбежал?!

Ну ладно, о’кей, случится чудо и замуж меня возьмут – в чем смысл? Варить борщи, убирать в доме – бестолковейшее занятие. Дети – обуза. Лепить из лейтенанта генерала – тоска. И что будет потом, когда я его вдруг слеплю? Вон сколько кругом примеров: когда мужики взлетают в бизнесе и быстренько бросают своих постаревших, преданных жен.

«Буду пока – как выражается бабуля – порхать. А дальше – посмотрим».

Учиться – в свете нового моего хобби – было некогда и неохота. На экзаменах с трудом выцарапывала «трояки». Зато заначка моя продолжала пухнуть. Элементарное понимание экономики – не зря ж в финансовом учусь! – тоже имелось.

В конце 1999 года я решила купить земельный участок. Никаких якобы перспективных (но совершенно пустых) поселков бизнес-класса. Вдохновенные речи риэлторов насчет шикарной экологии за сто первым километром тоже оставили меня равнодушной. Искала четко стародачное место, не дальше пятнадцати километров от Белокаменной.

Пересмотрела десятки поселков. С двумя риэлторами заодно переспала, увеличила свой секретный капитал еще на двести долларов. Наконец повезло: предложили десять соток девственного, соснового леса, от Кольцевой – всего-то пять минут езды. Одна из силовых структур захватила там десять гектаров земли, приватизировала, нарезала на участки. Получали их, конечно, маршалы-генералы, тут же заливали фундаменты, начинали возводить величественные, от пятисот квадратных метров, дворцы. Но один из земельных наделов достался скромному майору (судя по изжелта-бледному лицу и сильному тику, здоровье в горячих точках он подпортил себе изрядно).

– Куда мне строиться? Я лучше свою землю продам и гараж в Москве куплю, – доверчиво объяснил мне офицерик.

«Ох, и дурак же ты! Да твой участок уже через пару лет втрое, впятеро будет дороже!»

Ушлые риэлторы – майор продавал землю через газету бесплатных объявлений – тоже просекли ситуацию. Одолевали вояку предложениями, одно другого слаще.

Я повышать цену не могла – денег было впритык. Оставалось взывать к его офицерской чести:

– Вы же назвали мне сумму, я сказала, что готова ее заплатить. Разве порядочно – ее вдруг увеличивать?

Для усиления эффекта придумала сказку про бабушку (мою «любимую героиню»). Астма, жить в Москве нельзя, врачи сказали: хоть в избушку, но на природу. А еще майор обмолвился: у него сын грудной и жена опять беременная, двадцать восемь недель уже. Изменять сознательно – я уже понимала – такие лопухи не умеют. Пришлось изобразить охватившую меня неземную страсть, с которой я не в силах была бороться. (И он, конечно, тоже не смог.)

В итоге участок достался мне. Предложение риелторов продать его – и немедленно получить прибыль в двадцать процентов – я с достоинством отклонила.

А очень скоро случилось ужасное.

Худшее качество в человеке – самонадеянность. Нет ничего нелепей, нет ничего опасней, когда считаешь: «Я – лучший. Я знаю все, и уже ничем невозможно меня удивить». Как же я пострадала – за свою глупую уверенность!

Но мне действительно тогда казалось: я уже знаю о мужчинах абсолютно все. По множеству мелких деталей, манере речи, шуткам, одежде, улыбке могу определить: что за человек передо мной. Чем хорош, в чем слаб. Я даже развлекалась – обещала своим мимолетным знакомым их профессию угадать. Да, в сферах деятельности иногда ошибалась. Но имеется ли у мужчины высшее образование, технарь он или гуманитарий – безошибочно говорила всегда.

И, конечно – самое для меня важное! – я научилась виртуозно определять, до каких границ мужчина готов дойти. Если, поболтав немного, чувствовала: не садист, но в пылу любовной горячки может по лицу залепить (исключительно от страсти-с) – прощалась с ним сразу. И вообще старалась держаться подальше от секс-гигантов (или тех, кто считал себя таковыми). Да, в постели с ними веселее – но, когда в раж входили, могли запросто синяков наставить (как потом бабушке объяснять?). Да и вытянуть из них подарок оказывалось труднее – самонадеянные самцы считали, что чуть ли ни я сама им за удовольствие должна доплачивать.

Совсем другое дело – маменькины сынки, скромники. О, эти очечки, криво сидящие костюмчики, смущенные взоры, поэзия Блока!.. И не надо думать, что, если живет мальчишечка на стипендию или скромную государственную зарплату, он, с финансовой точки зрения, бесполезен. Наоборот: за страсть, что я помогла испытать, готовы были вознаградить полной горстью. Один чудик полное собрание сочинений Куприна приволок в подарок (к сожалению, всего лишь 1954 года издания, много выручить за него в «Букинисте» не удалось).

Но больше всего я любила мужчин незамысловатых. От романтики далеких. Принципиальных не-любителей долго обхаживать даму и осыпать ее потоками комплиментов. Многие из них (рассказывали) очень страдали: оттого, что приходилось выводить постоянных подружек в театр, дарить им «валентинки» и медленно, крошечными шажками подводить к постельным утехам. А мне – в отличие от их постоянных мегер – ласковых слов было не надо. Очень простая, но емкая триада: короткое знакомство, быстрый секс, щедрый подарок.

Тот парень тоже показался мне совершенно типичным. Заурядное лицо, обычная одежда, не слишком чистые ногти.

– Ты в автосервисе механик? – предположила я.

– С чего ты взяла? Я стиральные машинки по домам устанавливаю.

– О, как в немецком кино! – усмехнулась я. – Ну, в том самом…

Он понял. Хмыкнул в ответ:

– Ни разу ничего такого не было. Мне все какие-то грымзы попадаются. Только и знают, что секут: как бы я не спер чего.

И улыбнулся – широко, добродушно.