Повернувшись к своему спутнику, он молча показал тому большой палец правой руки — мол, оценил! Тот только в усы ухмыльнулся — а ты, что думал?

Да уж, прикинул Вайнтрауб, этим парням палец в рот класть не следует! Так ведь, кажется, говорят сами русские? Воистину сам всевышний своей рукой отвел неминуемое побоище. Старый солдат был уверен в том, что мясорубка вышла бы преизрядная. Оценив мастерство снайпера, он ни секунды не сомневался в том, что только одна эта парочка могла бы устроить отряду сильное кровопускание. Да еще и не факт, что после перестрелки со снайперской парой даже и до этого места удалось бы дойти в боеспособном состоянии. В смысле — достаточно боеспособном для того, чтобы продолжать активные действия.

А ведь только вчера тут никаких мин не было! Постовые точно бы засекли любую активность у себя в тылу. Сколько же здесь этих русских? Так быстро установить и замаскировать минное поле? М-м-да…

«Пяток мин всего-то и имелось… — окинул взглядом Михалыч пространство перед собой. — Или Ворон еще чего-то в рюкзаке заныкал? С него будет, пожалуй… А ведь два направления пришлось ему перекрывать! Мастер, что ни говори…»

— Майор Гюнтер Гратц! — подносит руку к козырьку кепи немец. — Командир специального антитеррористического батальона.

— Подполковник Рыжов! — ответно приветствую я его. — Позвольте поинтересоваться, герр майор, антитеррористический батальон… какой армии?

— Иронизируете, герр подполковник? — устало, одними уголками губ, улыбается немец.

— Ничуть! Просто интересно.

— Думаю, что по факту мы представляем собой последнее уцелевшее подразделение немецкой армии, герр подполковник. Буду рад, если это обстоит не так, но увы… — разводит руками немец.

Да, уж… мужику не позавидуешь… Если все реально обстоит именно таким образом… Я только сейчас понимаю, насколько же легче нам! Да, большая часть страны вообще неизвестно в каком порядке пребывает. Есть ли там вообще кто-нибудь живой или нет?

Но вот стоят же целые города?

Есть — и работает промышленность, даже и топливо производить можем свое! С едой — тоже худо-бедно все наладилось немного. Сеем, пашем, топором машем. Словом, живем. Люди понемногу приспосабливаются к новым условиям, бардака все меньше.

А там?

Даже и представить не могу. При их-то плотности населения. Хотя — кое-что могу.

Видок со спутника мне ракетчики показывали — та еще картина.

— Я видел, герр майор. Сочувствую.

Ей-богу, не шучу! И мой собеседник, похоже, это понимает.

— Видели?! Как?!

Ого, вот и его спутник тоже напрягся — понимает наш разговор?

— Картинку со спутника, герр майор.

— Так у вас и спутники сохранились? — неподдельно удивляется мой собеседник.

— Да.

Не говорить же ему, что это мы картинку с чужого спутника перехватываем? Ему-то какая разница с того? Да и нам, откровенно говоря, тоже все как-то пофиг…

— Кофе вам предложить не могу, но вот чаю…

— Не откажусь, — кивает Гратц. — Вахмистр!

Это он уже по-немецки, но я его речь понимаю.

— Я, герр майор! — тотчас же встрепенулся второй немец.

— Паек!

— Яволь, герр майор!

На свет божий появляется картонная коробка — стандартный армейский рацион. Понятно, хочет показать нам, что в продуктах у них недостатка нет. Да и свою лепту к столу привнести, как в приличном обществе. Ну, милок, тут мы тебя малость удивим…

Бесшумно подошедший Зеленый, по моему приказу, достает у меня из рюкзака полулитровую банку с… водой.

Не просто с водой — в ней плавает немаленький кусочек обыкновенного сливочного масла. Старый народный способ сохранять масло при теплой погоде. Что-что, а масло мы уже делаем. Вот и с собой прихватили — неплохое разнообразие в повседневном рационе, не постоянно же ИРП (индивидуальный рацион питания) трескать?

А сбоку уже разгорается костерок — Михалыч пришпандорил на воткнутой наискось в бугорок палке котелок с водой.

Чай — это почти необходимое условие для нормального разговора.

Ну и хлеб у нас есть. Не очень свежий, но и не совсем окаменевший — не галеты небось!

Что-что, а вот эти маленькие (но очень существенные) мелочи оба немца просекли на раз-два. Тертые волки, даром что второй всего лишь вахмистр. Ну, так и Михалыч у нас не в генеральских чинах, а поди ж ты…

Неторопливо пережевывая чуть зачерствевший (но недавно выпеченный!) хлеб со свежим маслом, Гратц продолжал изучать своего визави. Опытный боец — по манере передвижения это хорошо заметно. Да и тот факт, что Гадалка работает у него в команде — уже сам по себе многое означал. Абы к кому снайпера такого уровня не приставят. Значит, подполковник действительно фигура серьезная. С ним говорить можно. Да и не спешит он никуда. Впрочем, это-то как раз и понятно — он у себя дома.

Свежий хлеб — есть производство продуктов первой необходимости. Хлеб стандартный — формованный, с косыми долами, как это всегда было у русских. В деревнях такого не пекут, там как-то попроще все бывает, обыкновенные прямоугольные буханки. Да и на вкус — дома так не пекут, это фабричные технологии. Не совсем зачерствел — группа здесь не очень давно. Значит, и хлебозавод (один ли?) тоже где-то недалеко.

А раз хлебозавод — так есть и магистральное (или автономное) электропитание, водопроводная вода — это уж как минимум. Централизованное (по крайней мере, в пределах какой-то территории) снабжение.

Масло.

Свежее, значит, есть маслобойка (как минимум) и молочное животноводство. Сомнительно, чтобы для рядовой (рядовой ли?) разведгруппы стали бы организовывать какое-то особенное снабжение продовольствием — дали, как и всем прочим. Предположить же, что данные продукты специально предназначались для введения в заблуждение именно его, Гюнтера Гратца, это уж и вовсе какая-то конспирология…

Многоопытный вахмистр никаких соображений вслух, разумеется, не высказывал. Прихлебывая горячий чай, он осторожно, стараясь не привлекать излишнего внимания, разглядывал своих сотрапезников. Форма аккуратная, в меру поношенная. Видно, что хозяева не первый день и даже не первый месяц ее таскают. Тем не менее никаких следов наскоро сделанного ремонта Вайнтрауб не заметил. Да, у одного из них чуть-чуть иначе пришит клапан на разгрузке. Видимо, оторвался в какой-то момент. Но пришит оторванный клапан аккуратно, ровной машинной строчкой. А это свидетельствует о том, что как минимум какая-то ремонтная база у русских точно есть. Во всяком случае, сложно представить себе наличие швейной машинки в легкой палатке. Далее — оружие. Опытный разведчик хорошо разбирался в большинстве видов вооружения, которое имелось в Российской армии, и уже только поэтому с уверенностью мог сказать, что перед ним кто угодно, но только не рядовые бойцы. Да и сама манера действия этих людей недвусмысленно указывала на то, что это опытное, хорошо сработавшееся подразделение. Все они прекрасно понимали друг друга буквально с полуслова. А иногда и вовсе без всяких слов. Прямо на глазах у вахмистра один из бойцов, налив в кружку горячего чая, не оборачиваясь, протянул руку назад. И сидевший почти спиной к нему его товарищ легким движением взял кружку себе. А ведь его никто не окликал и не предупреждал.