– Понятно, – сказал тот, поднимаясь. – Наш враг, кем бы он ни был, хитер и умел. Боюсь, что в одиночку ни «Золотой розе», ни клану Вахшуд с ним не справиться.

– Верные слова, ох верные, – сказал пожилой дейвона, а его молодые сородичи, стоявшие возле трупа, забормотали нечто одобрительное. – Мы оценили проявленную вами ранее сдержанность. Нынче же обещаем, что не прекратим поиски. Возможно, нам удастся что-либо выяснить, и тогда мы дадим вам знать.

– Мы тоже. – Ярослав протянул старейшине руку. – А сейчас нам пора. До скорой встречи.

– До встречи. – Рустам поклонился, прижал ладонь к сердцу, и люди пошли обратно к машине.

– Так что, эта ниточка оборвалась? – спросил Олег. – Мы теперь не узнаем, кто отдавал приказы этим парням?

Истинный враг ускользнул. Тот, кто испоганил ему жизнь, превратил в вынужденного скрываться беглеца, сумел уйти. Избавился от «шестерок», скинул их, как ненужные карты, и замел следы. Разочарование оказалось сильным – кулаки сжались сами, захотелось как следует выругаться, а еще лучше – врезать кому-нибудь в морду…

– Может, и узнаем. – Ярослав бросил на Олега косой взгляд. – Есть разные способы, но о них мы поговорим завтра…

– Да… – Олег нахмурился, вспоминая, что зацепило его в разговоре главы «Золотой розы» со старейшиной дейвона. – Что значит – сделали все, чтобы мертвец не смог никому ничего рассказать?

– Некромантия – это не сказки и не выдумка господина Перумова, – сказала Лена. – Слаш – большие мастера разговаривать с трупами, да и в других сферах встречаются умельцы. Будь тело свежим, да еще не проведи с ними убийцы особых процедур, – девушка голосом выделила последнее слово, – оно бы все сказало о том, чем занималось при жизни.

– Ты забыла добавить, что мертвеца должны были найти мы сами. Вряд ли дейвона отдали бы своего на поругание, даже такого. – Аристарх Сергеевич потер подбородок. – Да, Ярослав, ты разузнал насчет сегодняшних визитеров?

– Самое странное, что нет, хотя задействовал все каналы. Никто о них ведать не ведает ни в МВД, ни в ФСБ.

Олег вспомнил «милиционеров», обыскивавших квартиру отставного капитана, и фальшь в их голосах. Подтвердилась догадка, что гости, выдававшие себя за сотрудников Управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, не имеют к этому управлению никакого отношения.

– В игру вступил еще кто-то, мне неведомый, – продолжил Ярослав, – и это значит, что она пошла по-крупному. И все мы – не более чем фигуры и находимся под ударом с нескольких сторон.

Подойдя к джипу, обнаружили, что рядом с ним стоит еще одна машина – бежевая четырехдверная «Нива», а около нее курит широкоплечий мужик.

– Доброй ночи, шеф, – сказал он, отбрасывая окурок. – По вашему приказанию прибыл.

– Прошу любить и жаловать. – Ярослав сделал широкий жест. – Это Андрей. Он отвезет вас на проспект Героев и побудет в квартире – на всякий случай. Лена, садись ко мне в машину, мы доставим тебя домой.

– До свидания, отважный рыцарь, – сказала девушка, подходя к джипу.

– Пока… – пробормотал Олег, думая, что на многое пойдет, лишь бы увидеться с ней снова.

Ярослав захлопнул за Леной дверцу, кивнул на прощание, забрался на свое место, и они уехали.

– Залезайте, мужики, – пригласил Андрей, улыбаясь широко, точно кандидат в президенты США. – Мой танк, конечно, не такой роскошный, но тоже ездит, и ничуть не хуже.

– Кто бы в этом сомневался, – вздохнул Аристарх Сергеевич.

Он влез на переднее сиденье, Олег устроился на заднем. Когда тронулись, рассмотрел водителя: тот был круглоголов, щербат и губаст, но в то же время чем-то напоминал Михаила и Виктора. Под белой майкой без рукавов оружие не спрятал бы даже фокусник, но чувствовалось, что у Андрея оно есть.

– Ты как? – спросил, обернувшись, Аристарх Сергеевич. – А то для одной ночи событий предостаточно: инициация, труп…

– Нормально, – сказал Олег. – Жаль только, что так ничего и не узнали о том, кто во всем виноват.

– Ничего, узнаете, – убежденно заявил Андрей. – Вина, она завсегда на шее у виновника висит, точно жернов, и к земле его клонит. Вот, помню, у нас в деревне баба одна была, Клава Захарна, подглядывать в чужие окна любила – страсть…

И дальше последовала достойная пера Агаты Кристи история о том, как любопытная тетка случайно напугала соседку, да так, что та сверзилась со стула и натуральным образом сломала шею. О том, что Клава Захарна причастна к этому, односельчане узнали, когда та через полгода двинулась умом и едва не утопилась. Когда ее вытащили, призналась во всем, покаялась и была увезена в сумасшедший дом, откуда вернулась тихой-тихой, а через полгода отдала богу душу.

– Интересненько, – сказал Аристарх Сергеевич, потрясенный суровой былью. – Вот бы и в нашем случае так, но не через полгода, а прямо завтра… Да только верится в это слабо.

Олегу, честно говоря, не верилось совсем.

Они ехали по Нижневолжской набережной мимо Чкаловской лестницы, когда на обочине нарисовалась щуплая фигурка. Взмахнула рукой, и Андрей, рявкнув: «Черт!» – резко выкрутил руль. Олега бросило на дверцу, он услышал визг покрышек и глухой удар о лобовое стекло.

– Вот засранцы, – сказал Аристарх Сергеевич, и «Нива» прибавила скорость. – Кто это был?

– Сопляки Часовщики, больше некому, – пробурчал Андрей.

Олег ухватился за спинку переднего сиденья и выпрямился. Обнаружил, что лобовое стекло целехонько, но на нем возникло переливающееся всеми цветами радуги пятно, внутри которого пылали белые буквы: «СМЕРТЬ ОБЕЗЬЯНАМ!»

– Какого ерша? Что это такое? – спросил он.

– Проявление расовой нетерпимости, – сообщил Аристарх Сергеевич. – Как всегда. Вон, в Германии в тридцатые тоже сначала дети бросали в евреев камнями и тухлыми яйцами и рисовали на их домах шестиконечные звезды. А затем их папы начали сжигать тех же евреев в печах.

Голос его зазвенел от ненависти.

– Проще говоря, эти малолетние ублюдки показали, что не любят людей, – разъяснил Андрей. – Так, как смогли. Мелким и почти безвредным заклинанием. Честно говоря, надо бы остановиться и надрать кое-кому задницу, да шеф запретил, – закончил он с откровенным сожалением.

Надпись на лобовом стекле побледнела, а к моменту, когда они переехали реку, исчезла совсем. Вскоре растворилось без следа и радужное пятно, и «Нива» благополучно добралась до дома на проспекте Героев.

– Выходи строиться, – скомандовал Андрей. – Ты, земеля, прихвати пакет с заднего сиденья.

В пакете обнаружился новенький электрический чайник цвета свежей листвы, металлическая кружка объемом литр, коробка чайных пакетиков и большая упаковка баранок.

– Люблю я это дело, – пояснил Андрей. – Чаю попить. И вы присоединяйтесь. Нижегородские водохлебы мы или кто?