живут души в Асфоделе. Если и это их не приободряет, их отправляют в Элизий. Некоторым приходится испить из Леты.

– И как часто это происходит?

– Редко. Но в таких случаях, как этот, неизбежно находится тот, кто решает побороться.

Она могла себе это представить. Никто из этих людей не проснулся сегодня с мыслью, что ему предстоит умереть.

Харон возвращался еще несколько раз, и в конце концов у причала остались лишь две души – мужчина с пятилетней дочерью. Харон попытался забрать ее, но отец был категорически против, и Персефона не могла его за это винить.

– Мы пойдем вместе или вообще не пойдем!

Персефона перевела взгляд с Харона на Аида, а потом на мужчину, что держал дочь на руках. Она тоже прижималась к нему – малышка хоть и приняла свой конец, ей не хотелось расставаться с отцом.

Персефона подошла к мужчине.

– Что тебя так страшит? – спросила она.

– Там остались моя жена и сын, – ответил он.

Персефона задумалась над его ответом, хоть и знала, что несколько из душ, которые уже пересекли Стикс, так же оставили тех, кого любили. Ей было известно, что будут и другие – такие, как он. Она не могла ему пообещать, что обо всех позаботится.

Так что вместо этого она спросила:

– И ты не веришь, после всего того, что видел здесь, что снова встретишься с ними?

– Но…

– Твоей жене послужит утешением, – сказала она, – что вы здесь вместе с Лолой, и она будет ждать воссоединения с вами здесь, в подземном царстве. В Асфоделе. Разве ты не хочешь тут все для них подготовить? Поприветствовать их, когда они придут?

Мужчина взглянул на Лолу и заплакал, прижимая ее к себе. Они дали ему время, и Персефона чувствовала на себе груз его ответственности. Она не могла даже представить, как Танатос, Харон и Судьи справлялись с этим каждый день.

Спустя несколько минут мужчина справился с собой и сделал вдох:

– Ладно, я готов.

Персефона повернулась к Харону, который заулыбался.

– Добро пожаловать в подземное царство, – сказал он и помог двум душам подняться на борт.

Аид с Персефоной присоединились к ним.

Все молчали. Души с печальными лицами смотрели на воду. Аид сжал руку Персефоны крепче, и она поняла – он увидел ношу, что она несла. Грусть, горе и отчаяние. Но вскоре она воспряла духом, заметив группу душ из Асфоделя на противоположном берегу, встречающих их.

– Смотри! – воскликнула Лола, указав крошечным пальчиком.

Когда Харон причалил, Юри и Иэн помогли им спуститься на пирс, где толпились души.

– Добро пожаловать!

На пирсе поднялась небольшая суматоха. Души хотели сделать свою приветственную встречу повеселее и сумели превратить ее в некое подобие праздника с музыкой и корзинами с едой. Поначалу Персефона беспокоилась, что Аид это не одобрит, ведь душам еще предстояло пройти через суд, но бог решил, что такое прибытие в его царство даже лучше, потому что его навсегда запомнят и те, кто в итоге окажется в Тартаре.

«Они будут снова и снова проигрывать в голове этот момент и сожалеть, что очернили свою жизнь дурными поступками».

Аид с Персефоной остались с Хароном, наблюдая, как души двинулись вперед по выложенной булыжниками тропинке через Поля скорби. Они танцевали, пели и веселились. Словно это был счастливый конец ужасного дня.

Стоявший рядом с богами Харон хохотнул:

– Они точно никогда не забудут свое прибытие в подземное царство.

Персефона взглянула на него:

– Ты думаешь, это затмит их грусть?

Демон ответил ей мягкой улыбкой:

– Думаю, ваше подземное царство все им с лихвой возместит, миледи.

С этими словами он оттолкнулся от пирса и снова поплыл по реке.

Она повернулась к Аиду:

– Это все еще судьба, сплетенная мойрами, даже если ее причиной послужил другой бог?

Она не могла понять.

– Все судьбы выбираются мойрами, – объяснил Аид. – Лахесис наверняка уделила немало времени каждой из тех, что сегодня закончились, а Атропос выбрала аварию в качестве причины смерти. Буря твоей матери лишь ускорила их.

Персефона нахмурилась, и Аид снова сжал ее руку:

– Пойдем отсюда. Мне нужно кое-что тебе показать.

Она позволила Аиду перенести их, но удивилась выбранному им месту – храму Сангри. Это было огромное здание из мрамора и белого камня. Высокое крутое крыльцо поднималось к закрытым дверям с позолотой, античные ионические колонны были покрыты золотыми волютами. Кроме декоративной функции, они выполняли и практическую, поддерживая фронтон, украшенный символами Деметры – рогом изобилия и колосьями пшеницы, тоже золотыми.

– Аид… почему мы оказались у храма моей матери? – спросила Персефона.

– Чтобы нанести ей визит.

Глядя ей в глаза, бог мертвых поцеловал ее руку и положил к себе на локоть, после чего двинулся вверх по ступенькам.

– Я не желаю ее видеть, – произнесла она.

– Твоя мать решила поиметь нас, – сказал он. – Значит, мы поимеем ее.

– Ты намерен сжечь ее храм до основания? – уточнила она.

– Ох, дорогая, – усмехнулся Аид. – Я слишком порочен, чтобы заниматься такими вещами.

Они поднялись на крыльцо, и Персефона почувствовала всплеск магии Аида, когда двери перед ними распахнулись. Несколько жрецов и жриц, одетых в белое, прервали свое блуждание по залу, когда увидели входящего бога мертвых, и глаза их округлились от страха.

– Л-лорд Аид… – один из жрецов задрожал, произнося его имя.

– Прочь отсюда, – приказал бог.

– Вам нельзя входить в храм Деметры, – посмела возразить ему одна из жриц. – Это священное место.

Аид проигнорировал женщину.

– Уходите, – повторил он. – Или станете свидетелями – и соучастниками – святотатства в этом храме.

Жрецы и жрицы бросились прочь, оставив их одних в освещаемом огнем зале. Двери захлопнулись, заставив дрогнуть тени на стенах.

В окружившей их тишине Аид повернулся к ней:

– Позволь мне заняться с тобой любовью.

– В храме моей матери? Аид…

Он прервал ее поцелуем, от которого у Персефоны вырвался стон. Он был восхитительным и глубоким, и желание вспыхнуло у нее внутри.

– Моя мать будет в ярости, – сказала она, когда Аид отстранился.

– Это я в ярости, – прошипел он. Его ладонь легла ей на затылок, и он снова накрыл ее губы своими. Другая его рука опустилась вниз, к ее ягодицам, и закинула ее ногу ему на бедро. Его возбужденный член уперся в ее ноющее лоно, и богиня застонала. Его губы скользнули через щеку к уху. И он выдохнул: – К тому же ты не ответила «нет».

Она и не хотела отвечать «нет». События дня