«Да, с такими подопечными и врагов не надо», — подумала я, прыгая на водительское сиденье. От мысли, что двигатель лимузина может не завестись, мои внутренности превратились в глыбу льда, а сердце бешенно заколотилось.

— На пол, — скомандовала я детям, поворачивая ключ зажигания и до отказа вдавливая педаль газа.

Проникающий во все щели дым разрывал мои легкие. Гаражные ворота открывались со скоростью сонной улитки, и я, взглянув на наступающую стену огня, решила их не ждать. Удар. Скрежет рвущегося металла. Лимузин с натугой прорвался через преграду и выскочил на двор. Сзади глухо ухнуло. Раннее утро осветила яркая вспышка, и клубы пламени, вырвавшиеся из пролома, лизнули капот лимузина, а затем опали, потеряв силу. Охранники беспорядочной толпой высыпали из проходной, закрыв проезд лимузину. Я погнала машину прямо на них, не разбегутся — их проблемы. Охрана стала палить по машине, но для бронированного кузова и стекол их пули были как горох. Подряд друг за другом над лобовым стекле у моего лица появлялись белые отметины — следы попадания пуль.

— Это все, на что вы способны? — пробормотала я себе под нос, прибавляя скорости.

Охранники бросились врассыпную. Я с разгона протаранила въездные ворота. От удара меня швырнуло вперед на руль. Ремень безопасности больно врезался в грудь, сдавил легкие, так что я не могла вздохнуть. Сзади загремела канонада орудийной пальбы. По корпусу машины застучали пули. Я свернула, и все прекратилось. Погони не было, главным образом, потому, что мы спалили машины, стоявшие в гараже, иначе нам бы пришлось туго. Раздолбанный лимузин быстро терял скорость. Из-под покореженного капота валил дым.

— Уже все? — спросила Алина, заглядывая из окошка салона в водительское отделение.

— Надеюсь, что все, — сказала я, вглядываясь в зеркало заднего вида. — Сейчас мы пересядем на мою машину и отправимся в одно место.

Я притормозила у подъезда хрущевки, спрятавшейся в глубине дворов.

— В какое место? — насторожилась Алина. — Я хочу домой.

— Дома опасно, — терпеливо объясняла я. — Эти уроды, насколько я понимаю их подлые мысли, станут охотиться за вами именно там. Здесь недалеко есть полупустая деревня. Мы снимем там дом и переждем.

— Да в деревне отстой. Там даже клуба приличного нет. Давай лучше в городе снимем квартиру.

— Нет, — ответила я. — Раз я сказала в деревне — значит, в деревне. И не смей мне перечить.

— Когда ты так говоришь, то похожа на Гитлера, — сделала мне комплимент Алина, — на Гитлера-ниндзя.

— Хорошо, что не на Сталина, — промурлыкала я себе под нос. — А почему ниндзя?

— Потому что ты в маске, как у ниндзя, — напомнила мне Алина.

— Фу ты, черт. — Я сорвала с головы чеченку с прорезями для глаз.

Хорошо еще, что я не стала разгуливать по улице в таком виде. Сказывалась усталость. Еще немного — и я свалюсь. Спецагенты в таких случаях накачивались стимуляторами. Но у меняя в походной аптечке их не было по одной простой причине — я вообще из принципа не имела дела с химией, рассчитывая на силы собственного организма, и, когда они подходили к концу, я давала себе отдых. Если же ситуация была вовсе безвыходной, то мой организм и без помощи стимуляторов открывал скрытые резервы.

Когда мы выехали за город, на душе у меня стало поспокойнее. Заря величественно поднималась на небосклоне, окрашивая облака в нежные оттенки розового. Из-за горизонта блеснул долгожданный край солнца, стал расти, разбрасывая яркие лучи.

Мои руки, влажные от пота, задеревенели на рулевом колесе, и я, попробовав их разжать, с удивлением обнаружила, что получилось это не с первого раза. Вот дожилась. Длительное напряжение, раны, недосыпание меня просто с ног валили. Ничего, немного осталось. Дорога до деревни занимала минут тридцать.

— Алина, дай свой мобильник, я звякну твоей матери, — попросила я девочку. Алине моя просьба не понравилась.

— У меня там в памяти секретные телефоны, я не хочу тебе показывать, — сказала она, хмурясь.

— Так ты же моя напарница. Мы должны доверять друг другу, — заметила я, хитро подмигивая ей в зеркало заднего вида.

— Как же, напарница, рассказывай, — бросила Алина ворчливо, — помыкаешь мной, как тюремный надзиратель. «В машину!», «Из машины!», «Лечь!», «Встать», «За мной!».

— Ты что, не рада, что еще не в Арабских Эмиратах, не в парандже под присмотром жирного евнуха? — поинтересовалась я. — Про то, что ты сегодня нас всех чуть не сожгла заживо, я вообще молчу.

— Я старалась помочь, — надулась Алина. — Я смотрела фильмы, там показывали, как делаются эти бутылки с зажигательной смесью. Ведь ты же сама говорила, что у меня способности к этому.

Отвернувшись от дороги, я сурово зыркнула на Алину.

— Ты дашь мне наконец телефон или нет?

— Щас. — Алина кинулась удалить из памяти «секретную» информацию, потом протянула аппарат мне.

— Где вы? Куда вы пропали? — затараторила в трубку Елена, стоило мне набрать ее номер.

— Все в порядке. Дети со мной, — сказала я, рассматривая дорожные указатели. В трубке — буря восторга и лавина вопросов.

— Да, да, не пострадали, — буркнула я, — но домой мы не едем. У меня есть план, как избавиться от Тарика.

— Не смейте таскать с собой моих детей! Я хочу их немедленно видеть! — завопила Прохорова в трубку. — Куда вы их везете? Немедленно отвечайте!

Я тут же прикинулась, что связь забарахлила, так как прекрасно знала, что спорить с Еленой бесполезно.

— Але, але, Елена Васильевна, я вас не слышу, — кричала я в трубку. — Але!

— Евгения Максимовна, везите детей домой! — надрывалась Елена.

— Я вас не слышу, — спокойно сказала я и прервала звонок.

Алина хмуро смотрела на меня с заднего сиденья.

— Что, нравится дурить мою мать?

— Связь правда испортилась, — нагло соврала я, глядя в глаза девочке. — Вот возьми свой телефон, спасибо.

Краем глаза я увидела боковую дорогу, отходящую от шоссе. Ржавый дорожный указатель висел, покосившись, на одном винте. Все в норме. «Деревня Смелая», — прочитала я вслух.

— Там, наверно, живут одни герои, — ухмыльнулась Алина, довольная своей шуткой.

Проехав указатель, мы достаточно далеко въехали в глубь леса. Поворот. Асфальтированная дорога закончилась, и начались ухабы. За очередным поворотом нам открылся прекрасный вид на деревню Смелую, раскинувшуюся в лощине между холмами. В центре деревни, если ее так можно назвать, мы остановились у здания клуба и, оставив машину, поплелись искать жилье. Какой-то старик, выглядевший как живой участник Куликовской битвы, на мой вопрос, где здесь можно найти хату, ответил, что тут, дескать, недалеко имеется домик. Хозяйка баба Маня как раз тем и занимается, что сдает комнаты.