И хамили.

И подслушивали.

Гедре утверждала, что к своим я буду относиться иначе. Не знаю...

- Ты... гм... повела себя не совсем правильно.

- Когда? - уточнила девочка, старательно хлопая ресницами. Правда, выглядела она при этом на редкость глупо, что, вероятно, чувствовала, и морщилась. - Когда сказала Йонасу, что у него в голове дерьмо?

- Именно. Нельзя говорить брату, что у него в голове... гм... нельзя грубить, - поправился Мар.

- Но у него и вправду в голове дерьмо. Иначе чего он полез, когда ему сказано было не лезть.

- Куда?

Рута потупилась.

- Я собирала... одну штуку... чтобы никто в мою комнату не лез. А он полез. Сам. Я ему сказала, чтобы не трогал. Не услышал. Опять того... шизанутый... глаза в кучку и бормочет чего-то. Я его не трогала. Сам приперся. Ну его и шибануло. Он мигом в себя пришел и орать стал, что это я виновата. А разве я виновата, что у него в голове дерьмо, и уши забиты?

Я вынуждена была признать, что мелкая засранка в чем-то права: не стоит трогать чужую работу, тем паче неоконченную, когда контуры нестабильны, всякое может случиться.

- Рута! - Мар заложил руки за спину. - Мы с тобой, кажется, говорили на эту тему. И ты обещала, что не станешь экспериментировать здесь...

- А где мне экспериментировать? Ты обещал, что дашь лабораторию...

- Ты же знаешь, что мама против!

- И что? Я-то за...

Она смотрела на Мара с такой надеждой, что сердце сжалось.

А мне вот не запрещали. То есть, лаборатории у меня не было, но в своей комнатушке я делала, что хотела. В разумных пределах, само собой. Да и материалов, чтобы сотворить что-либо серьезное, у меня не хватило бы...

- Папочка... - Рута вдруг всхлипнула. - Я не хочу... не хочу вышивать... и слуха у меня нет, ты же знаешь. И голоса. И не разовьются они, это все ерунда... почему Йонаса учат, хотя он псих полный, а мне нельзя?

- Потому что ты женщина.

- И она тоже! - Рута указала на меня пальцем. - Она ведь училась и...

- И в университете. И даже степень получила, - я присела на край низенькой софы, чтобы потрогать позолоченную пуговицу. Нет, не артефакт, обыкновенная, как и дюжина других, выложенных монограммой. - Действительно, если у девочки талант, то к чему ее мучить?

Мар вздохнул.

И застыл.

И снова вздохнул. Тряхнул головой, будто пытаясь избавиться от мыслей, которые мешали сосредоточиться. Поднял было руку и опустил.

- Ладно... я ведь все равно собирался... скажу мастеру Арчо, чтобы занялся и тобой, раз уж Йонас действительно...

Глава 18

...с мастером я тоже познакомилась, правда, ближе к вечеру. Он, высокий и сухопарый, чем-то напоминающий серого журавля, расхаживал по ангару и что-то бормотал под нос. За мастером следовало трое мальчишек того поганого подросткового возраста, когда они сами себе и окружающим кажутся взрослыми.

Мое появление заставило всю четверку замереть.

И если мастер только дернул шеей, то мальчишки захихикали... мальчишки... да они выше меня на голову будут. И сила клубится, прямо-таки рвется, не сдерживаемая ограничительными браслетами. Как же... пятнадцать лет разменяли, контроль держат...

- Это моя жена, - сказал Мар, окинув взглядом ангар, временно вместивший остатки моста, те, которые удалось демонтировать и извлечь из моря. - Она желает взглянуть...

- Потом.

- Сейчас, - я не собиралась уступать этому журавлеобразному типу только потому, что у него ученики имелись. У меня, возможно, тоже бы были, останься я при университете.

Или не были?

Кто пойдет учиться к женщине, будь она хоть трижды талантлива. Сейчас я куда отчетливей понимаю, сколь призрачными были мои шансы задержаться в мире науки. И да, наверное, стоило бы поблагодарить Мара, но... в другой раз.

Под настроение.

- Мне некогда...

- Вы мне и не нужны. Я сама как-нибудь, - я подняла обломок искореженного металла. Надо же, какой ровный разрыв, будто ножом срезали.

...а ведь я была бы с Маром на том мосту.

Если бы задумалась.

Если бы...

Не стоит. Прошлого не изменить, а в настоящем я вполне себе жива, цела и любопытна.

- Ничего не трогайте! - взвизгнул мастер, подскочив на месте. - Эйт Марун, я должен предупредить, что процедура анализа первичных данных требует полной моей сосредоточенности. И я не могу...

- Просто не обращайте на нее внимания, - посоветовал Мар, трусливо отступая к двери. - А еще... я распорядился. Теперь ваши занятия будет посещать и моя дочь.

О... а это мастеру понравилось еще меньше, чем мое присутствие в святая святых. Ишь ты...

- Не вижу в этом необходимости.

- Девочке интересно, - сказала я, присаживаясь еще у одного осколка. Массивный. Тяжелый. С одной стороны успел покрыться тонкой пленкой коррозии, с другой - сияет. Это часть поручня? Опоры? Интересно, у них вообще исходный чертеж имеется?

- Девочка может найти себе другое занятие... более подобающее ее полу.

Конечно.

Музицирование. И ничего, если слуха нет, это не важно, главное, чтобы приличия соблюдены были.

- Она уже нашла. И вообще, Мар, если этот не согласен, найди другого мастера. Мало ли их... развелось.

А вот мост воссоздать стоило бы, хотя бы затем, чтобы понять, откуда началось разрушение.

То есть, я помню и Этна записала, но... одно дело память моя, и другое - металла. Вдруг да повезет найти... что-нибудь? Пока сама не знаю, что именно.

Этна свистнула, правда, услышала ее лишь я.

Ага... ей бы остаться в тихом уголке, а уже ночью, когда люди спят... Этне сон не нужен, а запаса в кристаллах хватит на несколько дней, даже если не пополнять. Тем более, что поле здесь насыщенное, в нем кристаллы будут частично самовосстанавливаться.

- Мало, - Мар пнул железяку, которая отозвалась глухим гулом, а следом загудела и гора, наваленная посреди ангара. И почти уже бывший муж благоразумно отступил к двери. Нет, спроси, я бы могла ответить, что гул этот происходит в результате небольшой цепной реакции, которая началась, когда он собственным полем потревожил остатки энергетического контура, и стало быть, части моста все еще реагируют на Мара.

- Я заявляю...

- Заткнитесь, - сказала я, присаживаясь. Я положила обе руки на перекрученную трубу, из которой торчали остатки стальных канатов. - Мар, а пни эту штуку еще разок... вот так...