До постоялого двора я добрался благополучно. Хозяин его даже подивился, нечасто тати нападают на путников, а со мной это дважды случалось, ну да мне так везёт. Трофеи я снёс в номер, что снял, лошадьми уже занялись, ну и заодно забрал с хранения трофеи с других татей, которые мне повстречались на пути в Коломну. Да, я для арбалета приобрёл болты на торге, так что два колчана для него есть. Сорок штук. Ну, и доплатил за хранение, а то время вышло, я дольше был в Коломне, чем думал. А утром, позавтракав, направился дальше, и к полудню впереди показались золотистые купола церквей столицы Московского княжества. Правда, я на два часа всё же задержался, свернул в лесок, где, подобрав место хранения, спрятал ценности в дупле дуба, его не видно было с земли. А вообще мешки я хотел на верхушку поднять, а когда сам взбирался, то и обнаружил дупло. В общем, я спрятал в дупле самые большие ценности, золото в гривнах и кунах и половину серебра, остальное оставил. Потом, вернувшись на дорогу, благополучно проехал окраину и, покрутившись по улицам пока ещё незнакомой Москвы, я и заблудиться умудрился, но доехал-таки до своих ворот, когда до наступления темноты оставалось часа четыре.

– Кто там? – услышал я на свой стук вопрос, заданный охранником, по голосу явно Тимуром. Это радует, похоже, у меня дома всё в порядке, а если нет, то сейчас и узнаю.

– Открывай, хозяин возвратился, – радостным голосом ответил я, сам не ожидая, что в новый не обжитый пока ещё дом будет так легко и радостно возвращаться.

Прочти сразу скрипнул засов, и ворота распахнулись, что позволило мне верхом въехать во двор, где уже встречали работники. Митрофан принял коней, но сначала я велел подвести их к малому складу, и там мы быстро и совместно разгрузили лошадей. После этого те были отправлены на конюшню, их ещё в порядок привести нужно, моих верховых напоить и накормить овсом, двух пришлых лошадей сеном, хватит им и этого. Пока мы разгрузкой занимались, я успел отдать несколько приказов Марфе, топить баню, помыться хочу, и ужин подготовить. Хорошо себя так хозяином ощущать, отдал приказ, и всё исполняется. Начинает нравиться.

Ужин уже был готов, простой, пирог с рыбой и два вида каши, для себя работники приготовили, ещё копчёностей с ледника подняли, молока козьего принесли, но и для меня эта пища вполне нормальна, так что вскоре стол был накрыт, и пока работники продолжали заниматься делами во дворе, Митрофану помогал с лошадьми Егор, ужиная, я описывал своим ветеранам, как у меня прошло посещение Коломны. Ну, то, что там было, особо я не рассказывал, пожара лишь коснулся да как семье помог, хоть теперь знаю, какого я рода и кто мои родичи, ну и описал оба нападения татей. Тут ветераны заинтересовались, каждое мгновение попросили подробно описать, мне не жалко, сделал. Рассказ нисколько не мешал мне ужинать, тем более ветераны занимались тем же самым. Потом, баня ещё была не готова, её позавчера топили, остыла, мы прошли к малому складу, где, распахнув створки, я стал показывать старикам трофеи и что удалось взять с тел татей. Ну, самострел отложили, его Лука себе возьмёт, в охране незаменимая вещь, болты он тоже отложил. Потом те обе кольчуги изучали, решая, кому из кузнецов их на починку отдавать да на чистку. К сожалению, по размеру только одна кольчуга годилась в дело, да и то Тимуру, на остальных просто не налезали, могучие старики, не особо утратившие воинскую стать. Кольчуги отложили. Бердыш осмотрели, хмурясь, явно дружиннику убитому принадлежал, а потом мечи. И тут, ахнув, Лука Авдеевич поднял один из мечей и стал его рассматривать. Остальные тоже подошли, и раздались удивлённые возгласы. Меч ими явно был узнан. Мне пояснил всё именно Лука. С его слов, меч был семейной реликвией в семье, где сыновья обычно служили в дружине. Меч достался младшему сыну, что сгинул три года назад со своим десятком. А с его дедом те были хорошие приятели. Тот тоже живой был, своё подворье имел, на другой стороне Москвы. Дальше, быстро осмотрев остальные трофеи и опознав ещё две вещи, боевой топор с характерным рисунком на рукояти и боевой нож с насечками, оружие принадлежало воинам того же пропавшего десятка московских дружинников, Лука засобирался, хотел сообщить своему другу о находке. Правда, сначала испросил моего разрешения на это, и я дал его, дело нужное. Повозку ему уже запрягли, и он укатил.

Баня уже была готова, так что не закрывая склад, оба ветерана там ещё занимались осмотром, прикидывая, как возиться с починкой, чисткой и заточкой того или иного оружия, а я всё решил в свой арсенал включить, и забота о нём будет на ветеранах, те в курсе были, а я, получив свежее исподнее да полотенце, направился в баню. Один мылся, лишь Митрофан чуть позже зашёл да хорошо отходил веником, его на днях купили на торге. А когда я сидел на крыльце, оно большое, тут плетёный стул был, Марфа приобрела с некоторыми комплектами мебели, и пил прохладный свежий квас, очень вкусный, во двор, покинув сёдла, вошли четверо незнакомых всадников, а за ними катилась повозка с Лукой. Сам я в лёгких одеждах был, можно сказать в домашних. Марфа уже набрала ковш кваса, всё же гости в доме, и, подбежав, вручила его. Всё как и полагается, чтобы показать наше гостеприимство, ковш пошёл по рукам, и воины довольно протёрли ладонями усы, вернув его пустым, показывая, что дурных намерений к нам не имеют. Тот, что был самым старшим среди воинов, и был старым другом Луки. Его Сидором звали, Сидор Онуфриевич.

Тот хмур был, новости-то неприятные, с остальными прошёл на склад и тоже внимательно смотрел трофеи, выискивая что знакомое. Среди воинов было двое действующих дружинников, они гостили у старых знакомых, когда Лука туда прикатил, и вот изъявили желание тоже поприсутствовать при осмотре. Один десятником был, другой полусотником. Это можно, всё ценное я поднял уже в хранилище, под замок в обитый железом сундук. Все замки, купленные мной на торге перед отъездом на Коломну, были английской работы. Заодно убедился, что там всё в порядке и на месте, а так пусть смотрят. Да, опознали ещё один меч, пару ножей и боевой топор. А вот кому бердыш принадлежал, так сразу сказать и не могли. Кстати, бердыши хоть и считались неплохим оружием, но всё же были служебными, хотя у некоторых боевых холопов боярских дружин они тоже имелись. Но этот точно дружинников, и ковка и древко выдавали, так делали только на кузнях кремля для воинов. Их оружие. Я не возражал, раз оружие опознано, то пусть забирают, хотя мог и отказаться выдавать, трофейное по праву, но я решил по-другому, чем порадовал воинов. Они забрали опознанное оружие, кольчуги никто не узнал, и вышли во двор. Я пригласил к столу, повечерять, но те извинились – спешили, и перед отъездом полусотник, подойдя ко мне, посоветовал сообщить об обоих нападениях татей боярам, что занимались разбойным делом, они учёт вели, где напали, кто, какие потери, есть ли трофеи. Обещал завтра зайти и сделать это, тем более мне всё равно к дьякам нужно. Документы-то теперь есть, с ними поправлю информацию о себе, Михайлов я теперь, пусть впишут в книги жителей Москвы. На этом и расстались, они уехали, в Коломну спешили, если тати живы, допросить их по поводу взятого с той банды оружия дружинников, ворота были заперты, а я, раздав несколько указаний, направился к себе наверх. Пора бы уже обживаться в доме, и надо нанять мастера, пусть привычную мебель мне делает.